- Это аванс? - Со стороны попавшего в безвыходную ситуацию Женьки это была уже наглость.
- Да. - Дама вздохнула и осуждающе покачала головой. - Время не ждет. Я говорила с вами открыто. Не подведите меня.
- Женька молча кивнул. - По дороге надо будет заглянуть в зелейную лавку и захватить все необходимое. Если все как вы описали, то нужна срочная операция. Стерильное белье и перевязочный материал должны быть готовы.
Встретившая Саблина Анфиса Игоревна выглядела помолодевшей и успокоившейся. Полученные деньги позволили несколько поправить дела и избавиться от долгов перед местными лавочниками.
- Анфиса, Женька даже не счел нужным произносить отчество, прекрасно выглядите. Прямо помолодели. Хоть картину с вас пиши.
- Спасибо. - Зелейщица сохраняла хладнокровие. - Все сделала как вы предписали. В бане жар держится все время. Я вас завтра ждала. Случилось что?
- Мне нужен ассистент срочно. Готовы?
- Конечно.
- Тогда собирайтесь и все из бани прихватите. Оплата сверх того, о чем мы договаривались. - Саблин предвосхитил своими словами естественный вопрос.
Карета, с задернутыми шторами въехала во двор. Хоть Мария Ивановна и делала вид, что соблюдает тайну, но при желании отыскать каменный особняк в городе, где наберется едва десяток подобных домов не вызвало бы никакого труда.
Процессия, нагруженная многочисленными баулами, по черной лестнице поднялась на второй этаж, и проследовала в огромный, похожий на залу будуар.
- На широком кресле сидела осунувшаяся женщина. События последних месяцев превратили ее в дурнушку.
- Бог мой! - Губы зашептали молитву, прерываемую всхлипами.
Смотреть на эту картину было в высшей степени неприятно. Вокруг царила атмосфера безысходности. Будто за стеной остался свежий воздух, а здесь тоскливое болото. Работать с пациентами, которые заочно приговорили себя к смерти трудно. Это требует особых навыков и определенной душевной организации.
- Здравствуйте. - Саблин склонил голову.
- Присаживайтесь, сударь. Напрасно вы приехали. Я уж теперь и сама вижу, что все кончено. У меня нет сил бороться. Растаяли все надежды. - Голос говорившей был тускл и тих.
- Да кто же вас обидел? - Захлопотала как наседка Мария Ивановна.
- Выйдите все. - Голос Саблина словно ножом разрезал слезливую атмосферу. - Мне надо поговорить с юной леди.
Стоявшие рядом с входной дверью женщины быстро ретировались. Закрыв двери, Саблин обернулся к пациентке.
- Слушайте меня внимательно. - Женька помнил, что голос должен излучать уверенность и спокойствие. Получалось у него не очень, но человеку, который предпочитает хвататься за соломинку, должно было хватить и этого. - Мы справимся, если вы готовы помочь.
- Что я должна сделать. - В голосе женщины прорезался крохотный лучик надежды.
- Хотеть выздороветь.
- Устала от боли. Лучше смерть, чем все это терпеть.- Неверная жена закрыла лицо руками.
- Посмотрите на меня. - Женька встал на колени, развел руки больной в стороны. - Я обещаю, что боли не будет. Как только почувствуете резь, вы скажите, и мы все прекратим. Даю слово.
- То ли голос был убедителен, то ли хозяйка была внушаема, но медику удалось добиться своего. - Я вам верю.
- Теперь расскажите, что вы чувствуете. Коротко.
Рассказ незнакомки вполне укладывался в первоначальное представление о прогрессирующей внематочной беременности.
- Нужна операция. - Женька старался, чтобы больной передалась уверенность, которую он вовсе не ощущал.
- Я не вынесу. - В голосе женщины опять появилась плаксивость.
- Отставить реветь. - Пригодились командные нотки.
Женька осмотрелся по сторонам. Куда-либо вести женщину вряд ли получилось бы, да и где найдешь подходящее помещение. То, что он сумел убедить ее и так большая удача. Слава богу, что в комнате был стол и большие окна.
- Анфиса, тащите все сюда. - Пока помощница принесет многочисленные кастрюли, можно было сделать спинальную анестезию. - Готовьте все, как мы обговорили. Видите длинное узкое бюро.
-Снимайте свою рубашку.- Обратился Женька уже к хозяйке. - Подскочившая Мария Ивановна принялась помогать.- Теперь вставайте на стул и садитесь ко мне спиной на это застеленное простыней бюро, чтобы мне не стоять в три погибели. - Иглы Квинке не было, зато имелась длинная инъекционная игла. Куда делать укол Женька знал теоретически, но все когда-нибудь делают что-то в первый раз. Хорошо хоть, что его пациентка была худенькая и тонкокостная.
Вот чего было вдоволь, так это спирта. Анфиса приволокла огромную бутыль. Другого антисептика пока не было.
Саблин щедро помазал пациентку и тщательно протер собственные руки. Перчатки он решил одеть только перед разрезом. Игла могла бы быть и тоньше. Черт. Придется делать местное обезболивание. Больная сидела, нагнувшись вперед. Женька наметил нужную точку и стал постепенно вводить иглу. Привычная к внутривенным уколам рука чувствовала различную упругость тканей, которые прокалывала игла. Вот и долгожданное отсутствие сопротивления. Рука словно готова провалиться. Теперь можно достать мандрен. Есть. Потекла тягучая мутноватая жидкость. Осталось ввести анестетик, помазать ранку йодом и прилепить бактерицидный пластырь.
- Как вы себя чувствуете? - Голос Саблина не выдавал его ликования. Пока все шло нормально. - Ничего не болит?
- Пока нет.
- Тогда потихонечку поднимайте ноги и ложитесь на спину.
Под голову больной положили подушку, а верхнюю часть тела отгородили небольшой ширмочкой. В изголовье устроилась Мария Ивановна и принялась шептаться с пациенткой.
Началась подготовка операционного поля. Замелькала опасная бритва, щедро полился спирт.
Из кастрюль появились многочисленные простыни. - Так. - Женька мысленно хлопнул себя полбу. Как он мог забыть. - Не волнуйтесь, милая, сейчас почувствуете онемение нижней части туловища. Так и должно быть.
- Вроде и боль прошла. - Голос больной стал бодрее. - Так гораздо лучше, чем в прошлые разы.
- Чувствуете? - Саблин надавил на кожу острием скальпеля.
- Нет.
- Работаем.
Анфиса споро подожгла спиртовку. Тумба с аккуратно разложенными инструментами была под рукой.
Женька сделал поперечный разрез в области лобковой складки и тут же принялся прижигать кровящие сосуды. Затем апоневроз и раздвинуть мышечные волокна. Саблин не торопился. Здесь лучше все сделать аккуратно. По правде сказать, до этого момента у Женьки была лишь одна самостоятельно выполненная операция. Ну как самостоятельно. Во время банальной аппендэктомии ему ассистировал заведующий отделением. Какой-никакой, а опыт. Вот и брюшина. Анфиса, хоть и пыталась отводить взор, но импровизированные ранорасширители держала уверенно.
Женька сам, чтобы не отвлекать помощницу схватил полотенце и отодвинул скользкие петли кишечника. Завел руку и тут же наткнулся на раздувшуюся трубу. Очень осторожно молодой хирург вывел видоизменный участок в рану, затем сцапал Кохера и пережал брызжейку.
- Вроде все. - Женьке хотелось вытереть пот. Он подцепил корнцангом шарик и промокнул лоб .
Сохранить трубу Саблин и не думал пытаться. Не с его квалификацией. Сейчас только тубэктомия. Помня, что поспешность нужна только при ловле блох, вынужденный гинеколог послойно выходил из раны. Теперь смазать йодом и наклеить повязку.
Устало вздохнув, Женька только сейчас понял, как нелепо они выглядят с Анфисой. Оба в просторных ночных рубашках с закатанными рукавами. Подпоясаны полотенцами, на головах косынки, вместо хирургических масок нелепые повязки.
Пока медики сворачивали свою импровизированную операционную, Мария Ивановна продолжала тихо беседовать с пациенткой, уже не отвлекая ту от ненужных переживаний, а перейдя к деловому разговору.
-Я думаю, - говорила Софья Генриховна, поправляя подушку и ласково улыбаясь Марии Ивановне, демонстрируя свое к ней отношение - что счастие моего брата будет обеспечено. Как я, право, ценю его невесту, хотя никогда не видела. - Еще недавно скорбно сжатые губы разошлись в улыбке.
- Восхищаюсь вашей бесконечной добротой. - Никто бы не заподозрил Марью Ивановну в неискренности. - Потратить большую часть семейных драгоценностей на выкуп векселей племянника мужа. Это благородно.
- Ах, оставьте. Я и так болела душой за этого негодяя. - Софья Генриховна кинула взгляд на склонённую голову доктора. Слова "все благополучно завершилось" и спокойный голос доктора наполнили ее сердце радостью. - Я хотела серьезно с вами говорить. Заходите послезавтра к обеду.
- Почту за счастье.
- Надо отпраздновать второе рождение и обсудить, что говорить графу. - При этих словах в едва наметившихся морщинках около улыбающегося рта скользнуло неприятное выражение.
- Конечно.
- А что бы вы сказали, если бы я сумела найти деньги и выкупить письма и свои векселя? - Софья Генриховна понимала всю бесперспективность этого предложения. Источники были исчерпаны. Оставшихся драгоценностей не хватило бы и на десятую часть, а многочисленные векселя "дорогого" племянника уже не стоили ничего.
- Это во всех отношениях был бы наилучший выход. Тогда бы ничего не пришлось выдумывать. - Мария Ивановна благосклонно улыбнулась. Она хоть и относилась к словам графини как к болтовне, но противоречить не собиралась.
- Знаете, мне ведь тетка наследство оставила. Сумма выходит приличная.
- До чего надоела эта болтовня, - думала меж тем Мария Ивановна. - Многочисленные бредовые отговорки и просьбы отсрочек вызывали приглушенное раздражение.