- ...немедленная ликвидация при выявлении и просто подозрении...
- Почему?
Диаграмма за спиной говорившего сменилась. Вместо зеленых столбов - синие, с кривой линией поверху. Как будто проволоку колючую поверх забора положили.
-...невозможность применения средств массового уничтожения, однако, никоим образом не ослабляет позиций европейских Анклавов...
- Вы ведь не настолько глупы, чтобы поверить ему, - констатировал гость и нажал на пульт. Звук исчез. Теперь доктор, профессор и академик просто шевелил губами, изредка взмахивал ручонками, а за спиной его ползли, сменяя друг друга, бесполезные диаграммы. - Катастрофы не избежать. Земля уже приняла эту чашу гнева Его.
Ну почему все они так любят пафос и "Откровение"? Загадка.
- Допустим.
- Нельзя остановить чуму, - седовласый сел, закинув ногу на ногу. На блестящих штиблетах его пыль была особенно заметна. - Но чуму можно пережить.
- Апокалипсис как чума? Альтернативненько, - Еве не хотелось соглашаться.
- Скорее чума как апокалипсис. И если так, то согласно историческим прецедентам, пережить ее или его, если вам так угодно, возможно. Но не здесь. Я сумел вас заинтересовать?
- Нет. Мне на работу надо.
- Сядьте! - рявкнул седой. - И прекратите глупить. Ваше прошлое нам мало интересно. А ваша работа, за которую вы так цепляетесь, равно как и ваша никчемная жизнь вот-вот исчезнут. Поэтому посадите на цепь ваше раненое самолюбие и сопли подберите.
Окрик подействовал. Суки они! И тогда, и сейчас. Сначала выпотрошили, вывернули наизнанку, наигрались и выкинули. А теперь пришли. И сидят, ждут, что Ева от радости запрыгает, знают - нынешнее существование ей поперек горла стоит. Только вот она скорее сдохнет, чем поддастся.
- Вам выпал шанс на жизнь. На территории заказника Ельня начато и уже фактически закончено строительство цепи поселений.
- Чтобы пережить чуму?
- Чтобы попытаться пережить чуму, - уточнил Седовласый. - Там не будет спокойно, но будет много спокойнее, чем здесь. И потому шансы выше.
Шанс, который не получка и не аванс, и в жизни выпадает только раз. Прав Седовласый, глупо врать себе: скоро мира не станет. И Евы вместе с ним. А она точно знает: умирать - больно.
- И вы предлагаете мне... - Ева оглянулась на телевизор. Лысый продолжал петь, диаграммы ползли, и на карте мира красные точки стремительно гасли благодаря усилиям объединенных войск.
Ложь. От первого до последнего слова. И скоро многие увидят, что это ложь. Начнется паника. Американское безумие уничтожит Европу.
- Я предлагаю вам место врача в одном из поселений.
- А взамен?
Седой поднялся и, смерив Еву презрительным взглядом, сказал:
- Взамен постарайтесь принести там пользу.
- За полгода до начала убрались! Всего за полгода! - устав стоять, Ева села на кочку и принялась растирать окоченевшие ступни. Волки по-прежнему не делали попыток напасть. Более того, пятнистая самка подползла и легла рядом, почти касаясь носом Евиного бедра. От волчицы пахло мокрой шерстью и болотом. Ее дыхание согревало, и у Евы появилась шальная мысль потрогать зверя.
- Одна волна, и нет мира. Патрули, армия... какая армия? Всех, небось, сожрали. А я жива! Жива, слышишь?
Волчица завалилась на бок и лапу задрала, показывая узкий киль грудины.
- И живой останусь, потому что... потому что так будет! - Евин крик заставил волков шарахнуться. Но вожак рыкнул, и стая вернулась на место.
Странные они. Больные? И пускай. Главное, что не трогают. Люди людей вот трогают всегда, а волки, значит, могут и посочувствовать.
- Мы радовались. Никто вслух не говорил, но господи ж ты боже мой, в глазах все видно! Вот придет к тебе кто-то с постной рожей, начнет языком чесать, маму-папу вспоминать, друзей, оставшихся там... а ты в глаза ему глянешь, - Ева заглянула в желтые глаза вожака. - И видишь: рад он. До усрачки рад, что в лотерею выиграл.
Волчица подобралась еще ближе и положила голову на Евино колено. Ева осторожно коснулась уха. Жесткое, сквозь редкий волос проглядывает покрытая мелкой чешуей кожа. На загривке чешуя становилась плотнее и тверже.
- Он соврал, будто меня взяли за... за прошлые заслуги. На самом деле бессмертные - те еще сучьи дети, плевать им на прошлое. Им бы игра интересной была. Поэтому на другом конце стола - генератор случайных чисел. И никаких тебе психологических тестов, коэффициентов полезности или знакомств. Либо везет, либо нет. Мне вот повезло.
Она вытерла щеки, хотя слез не было.
- Знаешь, наверное, я все-таки брежу. Вы должны меня убить.
Вожак оскалился, но оскал перешел в зевок, позволивший оценить четыре пары клыков и раздвоенный язык зверя. И Ева с тоской вспомнила о лаборатории. Взять бы у них кровь на анализ.
Перед самым рассветом зарядил дождь. Разбухшие тучи прикрывали воспаленную красноту неба, и мир не светлел, скорее выцветал, пока не выцвел до блекло-серого и влажного.
А на самой границе горизонта возникла ломаная линия стены.
Ева увидев ее застыла: неужели все это время поселок находился рядом? Она тут со страху умирала, а поселок находился рядом!
И волки, вскочив, окружили Еву плотным кольцом, вытянули морды. Холодные носы тыкались в ладонь, мускулистые тела вертелись, толкали, норовя опрокинуть, и только вожак по-прежнему держался в стороне. Вот он тихо тявкнул и потрусил к стене.
Стая потянулась следом. А пятнистая волчица подтолкнула Еву, поторапливая. В разноцветных глазах зверя ей виделось удивление: вот дом, чего медлишь? Ева и сама не знала. Идти по болоту босиком было тяжело. Замерзшие ноги ходулями протыкали поверхность, продираясь сквозь проволоку стеблей и выдавливая редкие корни. Хлюпало. Или в болоте, или в носу.
Главное, дойти. Близко ведь.
Совсем-совсем близко.
Стена, приближаясь, становилась выше. Гладкая ее поверхность слабо поблескивала дождем. Он собирался в широкие горла водосточных труб, чтобы по ним попасть во внутреннюю систему водоснабжения и, пройдя несколько циклов очистки, пополнить запасы.
Ева сама отлаживала систему фильтрации.
Правда, тогда дождь казался благом.
У самого поселка получилось стать на твердую тропу. Пластиковая жила, уже покрывшаяся мхом и проросшая редкой осокой, пружинила под ногами, поторапливая. И волки остановились.
Ева не сразу сообразила, что они остановились. А сообразив, удивилась: почему? И только потом поняла: уже отсюда были видны черные крапины огневых точек, опоясавших периметр.
И сердце заколотилось: если наблюдатели увидят Еву в такой компании, то примут за монстра и пристрелят.
Шутка продолжалась.
- Это... вы правильно, да, - она вытерла мокрое лицо и попыталась отжать волосы. - Вы... вы идите. И ты иди, пятнистая. А я сама. Я уже близко, да. Со мной ничего не случится!
Голос хрипел, а горло начинало саднить. Придти и сразу в постель.
Нет, сначала объяснится, найти того шутника, который выкинул Еву из поселка, а потом в постель.
Но несмотря на все желание поскорей оказаться внутри периметра, Ева подходила к воротам медленно и с поднятыми руками. Не окликали.
Не стреляли.
И ворота были открыты. Из-за дождя она сразу не заметила. А заметив, остановилась. Это было невозможно! Как и все остальное, случившееся нынешней ночью.
- Эй... есть там кто?
Крик вышел слабым, а голосовые связки отчетливо и болезненно скребанули друг о друга. Они не связки - две веревки, в горле натянутые. А сама глотка - сухая тыква, в которой болтаются косточки звуков. Потряси и услышишь, как...
...эхом работающего генератора вибрирует почва.
...щелкают крылья ветряка, ненужного, но поставленного по чьей-то дурной прихоти.
...перезваниваются горлышки бутылок, нанизанные на веревку и повешенные над воротами.
А людей вот не слышно.
И волков тоже. Но взгляды их буравят спину, и отступать-то некуда. Ева, перекрестившись - она никогда не верила в Бога, даже после катастрофы - двинулась к воротам. Двенадцать широких шагов. И острый запах крови ударил в нос.
Заурчало в желудке, а рот наполнился слюной. Чувство голода было острым и неуместным. Ее должно было выворачивать от отвращения и ужаса. Вместо этого зверски хотелось кусок мяса.
И чтобы обжарено было едва-едва.
Ева шагнула за ворота. Первое тело она просто переступила. И второе тоже. И все остальные, попавшиеся на пути к дому. Сначала следовало согреться, переодеться и поесть. А смерть... смерть подождет.
Куда спешить, если поселок Омега прекратил свое существование?