- Вот уж о ком я меньше всего желал бы в этот час услышать, - фыркнул Перперна.
- И как поживает наш головорез? - набивая рот жареным дроздом, поинтересовался Марк Марий Гратидиан, племянник семикратного консула.
- Превосходно, - процедил Цинна, - он взял Илион.
- Фимбрия взял Илион?! - восхищенно воскликнул юноша, совсем еще мальчик, четырнадцати лет на вид, деливший ложе с Марием-младшим, - как?
- Примерно так же, как Агамемнон с Одиссеем. Только ему не пришлось ради этого топтаться под стенами десять лет.
- Так он тоже прибег к хитрости? Скажи, Луций Корнелий, в этом письме описаны подробности?
В глубине зала приглашенные актеры начали пантомиму эротического содержания. Цинна поморщился и, скосив глаза на вход в триклиний, обнаружил там девочку, лет девяти-десяти, прижимавшую к груди большую куклу. Девочка во все глаза смотрела на начинающееся действо.
- Молодой Гай, ты задаешь вопросы, которые в твоем положении, будущем положении, лучше не задавать, - ответил консул, - прошу тебя, проводи свою невесту в ее комнату. И будет лучше, если ты постараешься ее чем-нибудь развлечь. Я приятную беседу имею ввиду.
- О чем говорить с малолетней девчонкой... - насупился мальчик.
- Прошу тебя, - повторил Цинна.
Мальчик поднялся и, понурив голову, побрел к выходу. В дверях он схватил девочку за руку и довольно бесцеремонно потащил прочь. Цинна и Марий смотрели парочке вслед.
- Жаль парня, - сказал Марий, - мечтает о подвигах. И будет их лишен. Пожизненно. А ведь голова у него соображает, я с ним неоднократно беседовал. Да и, насколько я понимаю, в воинских упражнениях он не последний среди сверстников. Жаль. Я бы не смог отказаться от этого.
- Тебе легко рассуждать, братец, - заявил Гратидиан, - для тебя путь воина предначертан с пеленок. А его и спрашивать никто не станет.
- Ему придется забыть про оружие. Фламин Юпитера не должен касаться оружия, даже хотя бы видеть войско. Не должен покидать Город более чем на две ночи...
- Оставь эти перечисления, Корнелий, - поморщился Марий, - я же не школьник, прогулявший урок.
- Кто-то может и не знать, - усмехнулся Гратидиан.
- На что ты намекаешь?
- Остынь братец. Я в глазах некоторых, такой же деревенщина из Арпина, как и ты, хотя мы, в отличие от нашего с тобой дяди и отца, родились в Городе. Не будь у нас силы и власти в руках, толпа на Форуме показывала бы на нас пальцами: "Смотри, деревня в тоге!"
- Так и было бы, не стань отец военным, - согласно кивнул Марий.
- Военная карьера для юноши закрыта навсегда, - покачал головой консул.
- Так ли необходимо ломать парню жизнь?
- А так ли много кандидатов? - задал встречный вопрос Цинна, - с трудом наскребли троих, чтобы все по закону. Найди-ка сейчас молодого патриция с подходящей родословной, да чтобы еще его родители вступили в брак по обычаю конфорреации. Кто и был, все разбежались. А мальчишка из бедной, но благороднейшей семьи. Род числит от самого Юла, сына Венеры.
- Но есть же еще кандидаты? Ты сам сказал, по закону нужны трое...
- Двое других, чтобы букву соблюсти. Их в числе кандидатов числить - это надо оба глаза крепко зажмурить. Хоть не плебеи и то ладно... Ты думаешь, мне так хочется заточить парня навечно в Городе? Думаешь, я горю желанием выдать мою Циниллу за этого благородного нищего?
- Вот и подумаешь, - встрял Перперна, - а стоило ли убивать Мерулу? Он ведь сохранял нейтралитет и вообще я не представляю себе более безобидного человека. Почти год уже Город без фламина Юпитера, когда такое бывало?
Марий скрипнул зубами. Все присутствующие понимали, что доведение до самоубийства жреца Юпитера целиком и полностью лежит на совести Мария-старшего, который незадолго до своей смерти совершенно спятил и начал истреблять даже ни в чем не провинившихся перед ним людей.
- Болтают про какое-то предсказание, будто мальчишка из рода Юлиев затмит славой старика, - сказал Гратидиан, - вот он, очевидно, и хотел лишить его возможности...
- Да поймите вы! - вспыхнул Цинна, - независимо от желаний Мария, других кандидатов сейчас не найти! Мальчишка будет фламином и хватит об этом! Как будто иных забот нет...
- Действительно, - согласился Гратидиан, - так что там Фимбрия?
- Фимбрия осадил Илион. Далее следует какая-то муть. Якобы местные уже сдались Сулле. Как они могли это сделать, не понятно, ведь Сулла все еще торчит в Греции.
- Может они сдались Лукуллу? Он ведь раздобыл флот?
- Не знаю. На море давно уже осенние шторма. Не знаю, я не моряк, может и Лукуллу. Не суть важно. Короче, жители Илиона открыли ворота Фимбрии, а тот поприветствовал их и похвалил, за то, что они стали друзьями Рима. Мы мол, римляне, от древних троянцев происходим, привет родственнички, со свиданьицем! После чего с улыбкой предал город огню и мечу. Я так и не понял, зачем. Уже десять раз пожалел, что поддался уговорам этого безумца и отправил его с Флакком.
- С другой стороны, он побеждает, - сказал Марий.
- Он убил консула, - резко вставил Перперна.
- Победителей не судят, - возразил Марий.
- Если только они не ведут двойную игру.
- Какие у тебя основания для таких подозрений, Корнелий?
- Флакк должен был перенести войну в Азию, восстановить законную власть в провинции и опередить на этом поприще Суллу. Почему он жевал сопли в Македонии, наблюдая, как его солдаты перебегают к врагу - непонятно. Из-за его нерешительности мы могли потерять оба легиона, поэтому я готов простить Фимбрии убийство консула. Гай Флавий Митридата, конечно, немного побил, но позволил улизнуть. Нельзя его судить за это, война есть война, а царь скользок и увертлив, как угорь. Но Фимбрия, вместо того, чтобы склонять колеблющихся местных на нашу сторону, занялся резней! Он или обезумел вконец или преследует какие-то неизвестные мне цели.
- Вот-вот, - подхватил Перперна, - такой подарок Сулле! Корнелий теперь избавит Вифинию и Азию уже не от Митридата, а от марианцев. И его люди будут кричать об этом на каждом углу!
- А весной он во главе своих закаленных легионов переправится в Италию... - процедил Цинна, - в то время, как наши легионы совершенно неуправляемы и занимаются Орк знает чем. Набирать новые? А Сулла наберет. Я еще месяц назад вам говорил, мои лазутчики сообщают - по всей Фессалии оружейники загружены работой выше головы. Если Сулла разгромил Митридата, против кого он теперь собирается воевать, а?
- Если Фимбрия ведет продуманную игру, чего он добивается? - спросил Марий.
- Не знаю, - ответил Цинна.
Нобили некоторое время молчали, потупив взор.
- Всегда подозревал, что Фимбрия сумасшедший. Особенно после того случая, когда он пытался затащить в суд Муция Сцеволу за то, что тот не дал ему, Гаю Флавию, себя убить. "Не принял меч всем телом", - сказал Перперна.
- Фимбрия возомнил себя Александром, - заметил Гратидиан.
- Что-то многие в последнее время мнят себя Александрами, - буркнул Цинна.
- Мы намекаешь на тот случай в суде над молодым Помпеем? - спросил Перперна, - Филипп давно благоволит этому юноше. Я, пожалуй, даже соглашусь, что молодой Гней весьма похож на изображения Александра.
- Больше разговоров, чем сходства, - фыркнул Цинна.
- Но в остроумии Марцию не откажешь, - усмехнулся Гратидиан и, приняв, насколько это было возможно на обеденном ложе, позу оратора, картинно произнес, словно передразнивая кого-то, - нет ничего удивительного в том, что Филипп любит Александра!
- Кстати, о Марции Филиппе... - раздался голос со стороны входа в триклиний.
Цинна и ближайшие к нему гости обернулись: в дверях стоял человек, одетый в короткий плащ поверх теплой шерстяной туники. Он был среднего роста и весьма крепкого телосложения: окружностью бицепсов вновь прибывший посрамил бы любого из гостей, даже Мария-младшего, который по примеру своего великого отца немало времени проводил в воинских упражнениях и брал уроки владения мечом у известных гладиаторов. Однако, вовсе не мощные мышцы отличали облик пришельца. Первое, что бросалось в глаза при взгляде на него - черная повязка на лице, прикрывающая левый глаз. Из-под повязки виднелся уродливый шрам.
Немногие славные воины имеют возможность всюду носить с собой свои награды, фалеры и венки. В этом смысле Серторию повезло: знак его воинской доблести, приобретенный во время Союзнической войны, всегда был при нем.
Квинту Серторию было тридцать семь лет. Уроженец города Нурсии, что в землях племени сабинов, он начал карьеру в легионах Сервилия Цепиона. Родовитый, влиятельный Цепион мог существенно продвинуть амбициозного провинциала, став его покровителем, однако надежды Сертория едва не пошли прахом. Во время войны с кимврами Цепион стал причиной сокрушительного поражения римлян в битве при Аравсионе, за что был привлечен к суду, лишен гражданства и едва избежал казни. Молодой Серторий был ранен в этой бойне, унесшей жизни нескольких десятков тысяч римлян, и чудом спасся.