Сумеют ли такие старики выдерживать стрессы боевых операций? — подумал Моррис. Им хорошо платили — некоторые получали столько же, сколько он сам, — но поможет ли им хорошее жалованье, получаемое в результате переговоров их профсоюзов с судовладельцами, выдержать опасность ракетных и торпедных атак? Моррису пришлось прогнать эту мысль. Ведь эти старики с их детьми, которые учатся в школах и колледжах, — его стадо, а он пастырь, оберегающий их от волков, скрывающихся в глубинах Атлантического океана, под его серой поверхностью.
Не такое уж большое стадо. Всего год назад ему довелось ознакомиться с цифрами: общее число торговых кораблей, принадлежащих американским судовладельцам или плавающим под американским флагом, составляет 170 единиц при среднем водоизмещении каждого около восемнадцати тысяч тонн. Из этого количества лишь 103 судна постоянно занимались морскими операциями. Дополняющие их корабли морского резерва насчитывали 172 единицы. Назвать такую ситуацию позорной — это все равно что считать групповое изнасилование незначительным нарушением правил общения между людьми.
Нельзя допустить гибели даже одного из этих судов.
Моррис подошел к экрану радиолокатора на мостике и прижался лбом к резиновому окуляру, наблюдая за самолетами, взлетающими с авиабазы Довер. Каждая искорка на экране соответствовала трем, а то и пяти сотням солдат. Что произойдет, если у них кончатся боеприпасы?
— Еще один торговый корабль, шкипер. — Вахтенный офицер указал на точку, появившуюся на горизонте. — Это голландский контейнеровоз. Полагаю, он идет за военным грузом.
Саннивейл, штат Калифорния
— Никаких сомнений, сэр, — произнес полковник. — Это русская «птичка», предназначенная для того, чтобы сбивать наши разведывательные спутники, в семидесяти трех морских милях от американского спутника, позади него.
Полковник распорядился развернуть свой спутник в космосе и направить камеры на нового компаньона. Освещение оставляло желать лучшего, однако очертания выдавали его с головой — спутник-убийца в виде стофутового цилиндра с ракетным двигателем на одном конце и поисковой радиолокационной антенной на другом.
— Что вы предлагаете, полковник?
— Сэр, я прошу предоставить мне неограниченные полномочия в отношении маневрирования наших спутников. Как только любой русский спутник с красной звездой на борту приблизится на расстояние пятидесяти миль, я предприму маневры уклонения, направленные на то, чтобы нарушить программу, введенную в его бортовой компьютер.
— Но при этом ты потратишь массу драгоценного топлива, сынок, — возразил командующий НОРАД.
— Приходится, генерал, выбирать одну из двух возможных ситуаций, — ответил полковник, как и надлежало подлинному математику. — В первом случае мы осуществляем маневрирование наших «птичек» и при этом теряем массу топлива. Во втором — маневр не осуществляется, мы сохраняем топливо, но при этом рискуем потерять собственную «птичку». После того как спутник-убийца сближается на расстояние меньше пятидесяти миль, русские могут приступить к операции и уничтожить наш разведывательный спутник в течение пяти минут. Может быть, даже быстрее. Пять минут — это тот промежуток времени, за который они сумели осуществить перехват спутника на наших глазах. Сэр, я высказал свое предложение. — У полковника была степень доктора математических наук, полученная им в университете Иллинойса, но загонять генералов в угол он научился не там.
— Хорошо. Мы пошлем запрос в Вашингтон, но я поддержу вашу рекомендацию.
Авианосец ВМС США «Нимиц»
— Адмирал, мы только что получили тревожное сообщение о ситуации в Баренцевом море.