Послушав их, шеф подошел к доске и написал крупно: 'На Венере ХРЕНОВО.' И ниже поставил подпись с расшифровкой - С. П. Королев. Все опешив замолчали, а он обвел зал тяжелым взором и издал привычный рык… У нас в КБ степень разноса мерили 'корами', 'кило-Корами', и фатальным 'мега-Корами'… Тут было поспокойней, просто объяснил для тугодумов свое мнение и приказ. Пускай долетит эта глупая кастрюля, сядет. Из приборов на ней только датчики температуры и давления, плюс агрессивности среды, даже радара нет. Тогда и поглядим, какими будут следующие станции. В конце бурной речи остановил на мне взгляд - сурово так, обещающе… Аж занервничал, вдруг в этом мире есть отличия?
Но всего через полгода в центре царила совсем не радость от успеха первой посадки робота на чужую планету. Скорбь, уныние, по мере поступления данных все нарастало - многие солидные академики тайком вытирали глаза. Можно было их понять - всегда больно, когда умирает мечта…
Но великая, непостижимая природа любит подкидывать крохотным человечкам сюрпризы и загадки! С жадным любопытством смотрели на проносящийся внизу мир ребята, пытаясь мысленно представить себе - что творится в таинственных глубинах туманной атмосферы. Не было на корабле никаких зондов, везти их сюда через Марс было бы верхом идиотизма. А с Земли запустить новые никак нельзя, окна нет подходящего. Да и готовых зондов тоже, сейчас в спешке инженеры с учеными, и у нас и в штатах, создают новые. Но вот нога человека вряд–ли ступит сюда, по крайней мере в ближайшее время. Сесть–то тут предельно просто. И, допустим, продержатся немного до полного изжаривания. А вот домой улететь - проблема, большая. Почти как земная гравитация, лишь чуть–чуть легче…
Действительно проблема. Чем мощнее сила притяжения, чем толще атмосфера - тем труднее взлететь. Сейчас, даже если очень сильно захотеть - на Венеру слетать мы пока не в силах… На химическом топливе это просто невозможно. Совсем.
Американцы испытывают вовсю атомные реакторы 'Нерва' - отличные движки, разгоняют водород до скорости истечения аж девять километров в секунду. Но вот только тяга маловата, увы. Двадцатитонный движок дает тягу всего сорок пять тонн. Для космоса и Луны этого достаточно. Но не для землеподобных миров. Ведь когда–то, рано или поздно - доберемся мы до чужих солнц, найдем пригодные для жизни планеты… В космосе худо–бедно летать научимся, наш тестовый магнитоплазменный двигун дает скорость истечения аж в полторы сотни километров, ученые обещают еще поднять. Тяга конечно мизерная, всего килограмм. Но для пути длиной в миллиарды километров абсолютно не важно - час разгоняется корабль или месяц.
Вот только посадка и, особенно, взлет десантного корабля пока проблема. На Марсе все просто было, там первая космическая - всего три км/с, отравой пентаборана обошлись.
Так что стояли герои–космонавты на борту корабля, облизываясь - на такую близкую, но такую недоступную Венеру. В принципе, на текущем уровне технологии можно туда слетать. Вот только вонь поднимется… Есть, хранимый в загашнике на всякий случай, способ. Простой как мычание - взять и, как Мюнхгаузен, полететь верхом на бомбе. Атомной, буквально - тупо взрывая по небольшой бомбочке позади корабля. Тяга - офигительная, импульс приличный. Проект 'Орион', разработан был еще двадцать лет назад. Но стремно как–то, так гадить в космосе. Как показали испытательные взрывы в космосе - опасная штука. Образуется вокруг Земли рукотворный радиационный пояс, попадут под угрозу космонавты, помрут в муках многочисленные спутники. Не зря же размещение и испытание ядерного оружия в космосе запрещено. Правда, с недавних пор добавилась поправка: '… За исключением находящегося под международным контролем ООН и, применяемого исключительно для блага всего Человечества…'
И подходит, как у нас принято - в обстановке строгой секретности, время испытания нашей надежды. Объект 'Луч' наконец–то вышел из пеленок теории.
Грязная–грязная степь. Не просто слякотью, а невидимой, неосязаемой - но такой опасной грязью. Сколько лет пройдет, пока затянутся раны. Неразумные человечки много раз вызывали тут демона звездного пламени.
А мы еще собираемся чуть нагадить. Действительно - всего чуток…
' - Готовность. Две минуты.' Толпился народ вокруг пультов, парой коротких слов разогнал здешний командир всех по местам. А там горят светодиодные панели, телеэкраны. Переключают кнопки на пультах инженеры - привычная обстановка. Так же привычно глядятся выведенные на центральный экран циферки. И слова в шлемофонах - заботливо розданных всем гостям.
' - Десять секунд, есть протяжка…' - звучат команды почти так, как мы готовим к старту ракеты.
Уткнувшиеся в пульты операторы, одетые в странные костюмы и наушники - продолжали проверку. Хм, скафандры радиохимической защиты на нас тоже натянули.
Но, всплыло из глуби памяти воспоминание - как похоже на фильму, пуск главного калибра фантастической 'Звезды'…
' - Есть продувка, есть подача рабочего тела' - радостный голос возвестил что–то, непонятное нам. Просто для привычных химических двигателей эти слова означают совсем другое, тут операции продолжались. Напряглись все высокие гости, одетые в скафандры. А волнение местной команды было просто непередаваемое! Как я их понимаю…
Безликая фигура в гермошлеме управляла стихией, легкими щелчками тумблеров.
' - Реактор норма, активация… Есть!' - постепенно стали отворачиваться от активной зоны регулирующие, наполовину бериллиевые стержни. И началось.
' - Поток нольтри, повышается.'
' - Подача предварительная… Есть!' - там, за толстым свинцовым стеклом, выплеснулся в небо толстый факел выхлопа. Серое зимнее казахстанское небо, серые низкие облака - озарились заревом. Скакнули вверх ровные, красные огоньки светодиодных столбиков.
' - Поток нольшесть, норма. Подача полная…' - алый выхлоп раскаленного водорода достал до облаков, тающих на глазах.
Главнокомандующий этим чудом принял немного театральную позу, громко вопросил:
' - Импульс?'
' - Восемь дробь три…' - сурово ответил товарищ ???.
Валентин Петрович очень любит красивые моменты, гордо смотря на экраны - заявил…
' - Пуск!'
Но спокойно инженеры нажимали кнопки, шли рапорты.
' - Поток нольсемь, поле включено.' - отмороженные жидким водородом заработали сверхпроводящие катушки.
' - Есть пуск!' - выстрелились в сферу рабочей зоны маленькие кусочки металла.
И попали под невидимый, яростный поток нейтронов. Закрутились, испарившись - и превратившись в бублик ослепительной плазмы. Мощнейшее электромагнитное поле не давало коснутся стенок, держало… А раскаленный уже, после прохождения реактора водород попадал в маленький филиал ада.
' - Есть активация, поток девяносто!' - остаток слов, команд и подтверждений просто не услышали. Рвущийся в небо факел пронзила фиолетовая струя, рев оглушил…
Это еще не двигатель, даже не тестовый прототип. Просто демонстрационный макет, 'Луч-ДМ'. Но игла выхлопа, со страшной скоростью и грохотом дотянувшаяся до стратосферы впечатляла. Много лет пройдет, пока эту технологию доведут до применения, но потрясенные товарищи смотрели в небо - где рождался рукотворный антициклон. И родное солнышко осветило полигон, заблистало на тающей снежной каше, радуге испарений.
' - Импульс?' - Стоящий в гордой позе Глушко, как мне кажется, старался подражать героям античности. Прометей, однако…
Странное у меня отношение к этому человеку. Отличный конструктор, но очень плохой товарищ. Не признает никого, оспаривающего и подвергающего сомнению его 'власть'. Тяжело то как, работать с такими 'гениями'. Все равно им - строить дворцы или разрушать. //Строить Энергию или разрушать Н-1/
Циферки на экранах перестали меняться, ослепительная струя за окном стабилизировалась. К шуму уже привыкли
' - Скорость истечения тридцать один… Тридцать два!'
- Ааааа!!! - вопль шел из глубины души. Толстые в неуклюжих защитных костюмах - обнимались. Пусть первые опыты, пусть. Но то, что мы видим - чудо!
' - Потеря активного тела пятнадцать процентов' - спокойно сказал оператор.
Чччерт! Грязное все–таки чудо–чудовище… С каждой секундой неизмеримо маленькие атомы активной зоны вырываются из плена магнитных полей, уносятся вместе с потоком плазмы. Уф, как грязно… Хорошо не плутоний в активной зоне, тот и так смертельно ядовит. Эх, работать и работать еще - не бывает чудесных двигателей.
' - Реакция в норме, эксперимент номер 45 прекращаем… Поле стоп!' - резко заглох луч, выплеснулись с последним потоком разъяренные частицы сверхтяжелого металла. Теперь, без возбуждающего нейтронного потока они моментально остынут. И упадут тут, посреди изгаженной людьми степи.
' Есть глушение реактора, поток тридцатьпять, уменьшается. Продувка. Температура реактора норма, продувка завершена…' - Все, эксперимент закончен. Мы все еще оставались в бункере, за толстым стеклом светило в искусственную прореху в облаках ласковое солнышко…
' - Ну, Серега - держи!' - товарищ Глушко, как всем показалось, был в полном восторге. Как в молодости, и наш шеф тоже…
'… Валька, ты… Ты смог! Это же… Ключ!!!' Впервые вижу, как пытаются поцеловаться, стукаясь шлемами, люди в скафандрах.
// Хз куда встанет, но 1977 год точно/
' - Готов приступить к выполнению задания!' - Довольное лицо пилота, откинутое зеркальное забрало гермошлема отражало белую, иссушенную степь. Нашу дружную толпу, маршала, сказавшего напутственные слова…