Поэтому, за совершение столь тяжкого поступка, ИМЕНЕМ ТРУДОВОГО НАРОДА, РУКОВОДСТВУЯСЬ…ну, это опустим…Вам, осужденный, всё равно…ПРИГОВОРИТЬ: РЯДОВОГО ФАЛАНГЕРА А.Э. К ДЕСЯТИ ГОДАМ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ.
Приговор суда окончательный и обжалованию не подлежит.
На месте выношу ОПРЕДЕЛЕНИЕ: ИСПОЛНЕНИЕ ПРИГОВОРА В ОТНОШЕНИИ ОСУЖДЕННОГО ФАЛАНГЕРА на основании примечания 2 к ст.28 УК Б.С.С.Р. ОТСРОЧИТЬ ДО ОКОНЧАНИЯ БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ, иди, засранец, и помни- еще раз учудишь чего-нибудь - шлёпну, и даже жопу себе не почешу…
Давай, вон на фашистах свою природную злость проявляй…Адольф Эрнбертович…
Следующий."
Пять часов 14 минут. Севернее Бреста. Немирув. Заливная пойма Буга.
"Айн-Цвайн, форвертс!"
На зелёном, заросшем тальником и лозой лугу, каждый апрель скрывающегося под вешней водой, любой из 240 типов (!) грузового автотранспорта 2-ой танковой группы превращается из средства транспорта в великолепный силовой тренажёр типа "Тяни и толкай!"
Да, камрады, это вам не европейский "панцер-роллен-бан". Это вы ещё экстремально сухую погоду наблюдаете - которая в этих местах раз в 50 лет случается…А вот скоро дождик пройдёт (в России - это бывает, знаете ли, тут не Северная Африка), вот тогда и поеб…страдаете от души. А пока- это только лёгкая разминка.
Гудериан, на своём командирском, вооружённым только тремя радиостанциями, танке, пересекает наконец Буг (Для въедливого читателя- см. "Воспоминания солдата". Хотя чуть позднее сам же автор пишет, что"…открыл из командирского танка пулемётный огонь". Называется это так- "Врёт, как очевидец". Или - "Это был другой слон!"(с)
Фон Меллентин, скрывая ехидную генштабовскую улыбку, тщательно записал в книжечку с золочёным обрезом серебряным (sic!) карандашиком: "Командующий с удовольствием отметил, что плацдарм не только захвачен, но и вскрыт…
Опоздание по сравнению с графиком: каких - то жалкие 24 часа 10 минут. Продвижение- аж целых 1835 метров. До ближайшей точки линии "Arkchangelsk-Аstrakchan" осталось ничтожно мало, всего-то 1500 wiorst…
Темп продвижения не может не впечатлять.
N-B! Перечитать Де Коленкура.
Важно! Узнать, где мне здесь можно срочно достать baranny touloup или shouba.
А еще у Иванов есть какая-то странная обувь- walenky. Обязательно выяснить, что же это такое"
В этот день и в этот час далеко отсюда- в городе Петрозаводске, но всё равно в России - выпал снег… и долго не таял…
Пять часов 15 минут. Севернее Бреста. Немирув. Линия обороны 1-го стрелкового батальона 15 СП.
Лейтенант Н.З. Хайруллин спрыгнул в окопчик батальонного КНП…Взвизгувшая над ним пуля взбила глиняную крошку у задней, осыпавшейся стенки…Хайруллин упал на четвереньки, поднял голову, оглянулся…В окопчике было плохо…Комбат, капитан Немцов, единственный оставшийся в живых из всех бывших с ним на КНП, обеими руками загребал вместе с песком и суглинком в развороченный осколком живот свои выпирающие синеватые кишки…
Увидев Хайруллина, Немцов остановил его тяжёлым взглядом: "Не замай…Был?"
Хайруллин, обречённо: "Был…в один ДОТ не пустили, в другом - звонили, звонили - никто трубку не берёт…"
(Фото: Штаб 62-го УРа, Высокое. Большая, ярко освещённая восходящим солнцем комната. Нелепо и ненужно светят оставленные зажжёнными керосиновые лампы над широким столом…На столе - расстеленные карты, на одной виден штамп "Секр…". Никого. Только на приставном столе- надрываются наперебой несколько полевых телефонов. Только маленький беленький котёночек, сидя на секретных картах, умывается беленькой лапкой с розовой подушечкой. Намывает скорых гостей…)
Немцов: "Наджибулла, нам конец…Но только нам, слышишь? Собирай всех, кого увидишь, идите в ДОТы…отступать команды не было! Ты меня понял? Скоро придёт Красная Армия. Отомстите за нас. Иди."
Хайруллин, на секунду выглянув из окопчика и не увидев там ничего хорошего, рывком выскочил наверх- на прощанье выстрелив в озарившееся понимающей благодарной улыбкой лицо своего лучшего друга…
Директива?003. Москва. 22 июня 1941 года, 21 час 15 минут.
"…противник наносит главные удары из сувалкского выступа на Алитус, вспомогательные удары в направлении Тильзит-Шауляй.
23 июня концентрическими сосредоточенными ударами войск Северо-Западного и Западного фронтов окружить и уничтожить сувалкскую группировку противника и к исходу 24 июня овладеть районом Сувалки…" Нарком обороны Маршал Советского Союза Тимошенко.
Получена Павловым 23 июня в 5 часов 18 минут.
Во исполнение этой директивы к 11 часам утра 23 июня из Белостокского выступа два механизированных (6-ой и 11-ый МК) и один кавалерийский (6-ой КК) нанесут удар не на юг- во фланг и тыл Гудериана, а на север…Где и сгинут бесславно…
Фото: дорога, забитая изувеченной техникой до совершенно непроезжего состояния…Машины, повозки, новейшие КВ и старенькие БТ-2…На много, много километров…
Называется это побоище - Конно-механизированная группа Болдина)
Пять часов 19 минут. Севернее Бреста. Немирув.
Из динамиков машины пропаганды вырывается бодрая маршевая песня- "Гимн Русского похода"- автор музыки Альфред Йиллинг…слова народные.
"Auf, Kamerad! Die Zeit ist reif!
Am Himmel steht ein Feuerschwif!
Die Infanterie ruft - Marsch voran!
Lasst uns nach Russland starten!
Der Fuhrer ruft- drum, Schats, ade!
Zum Siege sturm die Ost-Armee!"
(Фото: С закатанными по локоть рукавами, бодрые, весёлые - они вступали на нашу землю…В этом конкретном месте- их много, очень много…)
(Фото: Окопчик. В нём - два немолодых мужичка, призванные из запаса на Большие учебные сборы, сведённые в этот окопчик общей судьбой. На бруствере лежат две винтовочки, пара гранат…
Мужички терпеливо ждут. Держат свой фронт. Один, похожий на школьного учителя - без всякой надобности протирает полой гимнастёрки круглые очки в металлической оправе. Губы шевелятся, он что-то неслышно ритмически шепчет- неужели стихи? Поверить невозможно…
Второй-по виду типичный ЖЭКТовский слесарь-сантехник- напоследок яростно затягивается смятой папиросой "Беломорканал", фабрики им. Урицкого… и по всему видно, прекрасно понимает - что так докурить уже и не успеет.
Потому как осталось им жить: всего минуту до начала их первого и последнего боя, и столько же- после броска их гранат и пары-тройки торопливых выстрелов…
За ними и рядом с ними- никого. Только поле, лесок, голубое, выгорающее небо… Только Советская Родина.)
Спокойный, чуть усталый голос. Никакой патетики. Доверительная, дружеская интонация….
"Мы это дело сразу увидали -
Две роты как поднялись из земли,
И рукава по локоть закатали,
И к нам с Виталий Палычем пошли.
А солнце жарит- чтоб оно пропало!
И больше нет уже у нас судьбы иной…
И я шепчу: "Постой, Виталий Палыч,
Подпустим гадов ближе, дорогой…"
Окопчик наш- последняя квартира,
Другой, уж видно, нам не суждено…
Поганые мышастые мундиры
Подходят, как в замедленном кино…
А солнце жарит- чтоб оно пропало!
И больше нет уже у нас судьбы иной…
И я шепчу: "Постой, Виталий Палыч,
Подпустим гадов ближе, дорогой…"
Как тихо в мире…Вижу лишь я только -
Травиночка в прицеле задрожит…
А сзади - лес, не нужный нам нисколько…
Но сзади…Сзади Родина лежит.
Пусть солнце жарит- чтоб оно пропало!
Пусть нет уже у нас судьбы иной…
И я сказал: "Давай, Виталий Палыч!
Кидай свою гранату, дорогой!"
Слова тоже - народные…
Только вот народы- совсем разные.
Шесть часов 21 минута. Штаб 4-ой армии.
Начальник штаба армии Сандалов: "Товарищ командующий, я чудом, чудом уцелел…Если бы я вовремя не прикрылся - то осколок прямо в меня угодил бы…Представляете, какая бы это была потеря для штаба, для армии, для всего фронта? Эх, вот только жалко - потерял я своего любимого котёнка - отстал, видно, где-то, мой бедный Белянчик…И эмка моя сгорела - представляете, мне пришлось в кабине простого грузовика ехать!"
Командующий армии Коробков- перебивая Сандалова: "У нас здесь ходят слухи, что противник, прорвавшись между Высоким и Брестом, распространяется на Видомль.
Поезжайте сами в дивизию Васильева, узнайте, что там делается, и свяжите его с танкистами."
Сандалов: "Виноват, товарищ командующий, но я очень занят, мне надо срочно готовить оперсводку для Генштаба! Сами ведь знаете, главное- не что именно произошло, а - как об этом правильно доложить руководству…"
Коробков, взрываясь: "Поезжайте немедленно! Я и так излишне Вам доверился! С Вашей эрудированностью и образованностью может так случится, что докладывать оперсводку будет уже некому!"
Сандалов, уходя, очень-очень тихо: "Самодур! Совершено невоспитанный тип!"
Шесть часов тридцать одна минута. Жабинка.
"Скотина! Ты что с моей машиной сделал?! Я её тебе доверил, как человеку, а ты! Петух ты гамбургский!"