- Согласен, все так и есть, - внезапно Валентин Иванович поднялся из кресла, следом за ним подскочил и его собеседник, повернулся к окну, словно пытаясь рассмотреть сквозь ночную мглу далекую Прагу, где сейчас решается и его судьба в том числе. - Учения "Щит-84" начнутся завтра утром. Маршал Устинов и генерал армии Мартин Дзур, министр обороны ЧССР будут отравлены сакситоксином, подмешанным в еду или воду, и умрут от легочной недостаточности в течение нескольких недель или месяцев. В любом случае до конца учений они не смогут остаться, и решение о вводе войск в Польшу так и не будет принято. Вот такой у нас информированный источник.
Если бы не присутствие генерала, товарищ Савельев наверняка выругался – новость о том, что учения начнутся через несколько часов, повергла его в шок.
Генерал-майор повернулся к нему и взгляд его теперь изменился. Вместо подавленного и тоскливого он стал злым и решительным.
- Мы поборемся ещё.
Слово "мы" прозвучало как вопрос, адресованный товарищу и соратнику, и подполковник не стал отводить глаза, подтверждая, что он тоже "в деле".
- Послушаем товарища Петрова чуть позже, пока не отпускай его. Или лучше опроси его сам, можешь воспользоваться комнатой "А". И план мне на стол утром.
- Товарищ генерал, а что с информацией о подготовке теракта в аэропорту Омска делать? Дадим ход или придержать немного?
- День-два погоды не сделают. Пока придержи, не очень понятно, зачем он нам её отдал? Какой в этом резон? Показывает свою осведомленность, но это верх непрофессионализма – структуры в этих актах задействованы разные, и вычислить его будет проще. Непонятно.
- Может из человеколюбия? Людей жалко стало?
Генерал посмотрел на него иронично и выдал несколько грустно:
- Ну-ну, человеколюбие, говоришь? Сам веришь в тобой сказанное?
Ближе к двенадцати ночи дошла очередь и до капитана Петрова, бледного и встревоженного долгим ожиданием начальственного гнева – и то, что раздачей пряников и не пахнет, ему стало понятно, сразу как только переступил порог кабинета начальника управления.
- Ознакомьтесь и выскажите свое мнение.
Ксерокопия написанного от руки письма, причем не всего, а лишь части его. Иностранный копировальный агрегат достался управлению после Олимпиады-80 и пользовались им только в исключительных случаях, в остальных случаях обходились отечественными аппаратами.
Копировальные ЭРЫ и РЭМы Казанского завода с оптикой "от перископа подводной лодки" весили около тонны и обслуживали их минимум два человека, а протяжка образца для копирования осуществлялась сшитыми вручную ремнями, очищающие щетки для барабана сделаны из натурального и ценного меха. Рядом всегда наготове парочка огнетушителей, поскольку "оператор, который ни разу не тушил аппарат, это как танкист, ни разу не побывавший в бою". Так, что требование, чтобы сии агрегаты находились в отдельном помещении – не дань паталогической секретности, а жизненная необходимость.
Не знал товарищ Петров, что столь уничижительное мнение его об этих монстрах не выдержит проверки временем, и легендарные ЭРЫ и РЭМы будут работать по ТРИДЦАТЬ ЛЕТ, даже в середине второго десятка двадцать первого века, иметь при этом себестоимость копии в три-пять раз меньше хваленых Ксероксов и Кэнонов. До десяти километров широкоформатных копий чертежей, проектов в месяц! А то, что горят они – так ведь их иногда надо ремонтировать и чистить, хотя бы раз в несколько лет.
В данной же ситуации капитан Петров совершенно верно отметил, что импортный агрегат выиграл тактическое сражение у советского – вызывать двух операторов, на ночь глядя, и разогревать монстра, весом в тонну, ради одной копии посчитали ненужным.
После первых же прочитанных строк капитан побледнел, на лбу выступили капельки пота – с ужасом осознал, что это – чистая рафинированная настоящая катастрофа. Для него лично и управления в общем.
- Что, товарищ Петров, думаете, чем дырки на погонах будете закрывать, когда лишнюю звездочку снимете? Или вспоминаете сезонность ветров в январе на Шикотане, где вы, скорее всего, окажетесь уже на этот Новый год? - генерал не считал нужным церемониться с проштрафившимся подчиненным. - Рыболовы хреновы, поплавки у них какие-то, вместо нормальной системы. Что скажете, будущий старший лейтенант? И где ваш непосредственный начальник, почему ещё не здесь?
- Коротин в районе, будет утром, - разъяснил отсутствие главного виновника присутствующий здесь же Савельев.
- Небось, уток стреляет? Ниче, вернется, мы ему покажем, где на карте Кушка находится, там будет на сусликов и варанов охотиться – и, возвращаясь к теме, спросил. - Капитан, что скажете по существу информации, изложенной в письме.
- Товарищ генерал, согласно изложенной в письме схеме работ кабель абсолютно точно можно вскрыть и подключиться так, что мы не заметим. Скорее всего факт съема секретной информации имеет место, описание плана слишком подробное и детальное. Я бы даже уточнил, что это не теоретический тщательно разработанный план, а описание реального процесса подключения. Некоторые детали просто нельзя было предсказать заранее, они выявились только в полевых условиях. Как-то: нестандартное обеспечение электропитания для компрессора, влияние жары и песка на работу оборудования.
- И ваши хваленые поплавки до сих пор не реагируют? - язвительно поинтересовался генерал, словно именно это изобретение сумрачного технического гения связистов волновало его больше всего.
- Никак нет, товарищ генерал. Давление воздуха в системе не падает, индикаторы не падают. Никто предположить не мог, что американцы так быстро разработают способ преодолеть эту защиту. Кабель для направления "Кавказ" всего год как уложен. Учитывая время на подготовку, они заранее знали устройство и все уровни защиты – только этим объясняется такая оперативность.
- Кабель новый и несколько лет его точно никто менять бы не стал, а мы и в ус не дули бы?
Вспомнив первое впечатление, когда увидел систему стеклянных трубочек, похожих на пробирки, с плавающими внутри них "поплавками", генерал понял, чтó именно его так раздражало с самого начала – внешний вид и несерьезность контрольной системы. Один кирпич, или сапог прапорщика и вся эта конструкция рухнет, вместе с секретностью. Конечно, ни кирпичей, ни прапорщиков в состоянии опьянения даже близко не подпустят к зданию узла связи, но сама ажурность и хлипкость вызывали отторжение. И не напрасно, как оказалось.
Гениальная идея закачать воздух под давлением внутрь секретного кабеля оказалась пшиком. Не помогло ни "бронирование" из высокопрочной стальной оплетки, ни защитный слой из специальной смолы, ни свинцовая герметичная оболочка, внутри которой и находятся переплетения проводов – все это хозяйство было вскрыто аккуратно, быстро и незаметно. А чтобы давление воздуха не упало, а следом за ним не клюнул пресловутый "поплавок", плавающий в подвешенном состоянии внутри прозрачной стеклянной трубки, уже здесь в здании управления, воздух просто подкачали компактным компрессором, который специально перебросили через границу – советский по размерам никак для этого не подходил.
Многие сотни миллионы рублей потраченные на модернизацию правительственной и секретной кабельной связи оказались выброшены на ветер. Не прошло и пары лет.
- Подводный кабель в Баренцевом море тоже "прокусили"?
- Не могу знать, товарищ генерал. Подробного описания в письме нет, а то, что упоминается, примерно соответствует тому, что известно об инциденте в Охотском море в 1979-м. С большой вероятностью такое возможно.
- Можете идти, капитан. Подробный отчет полковнику Савельеву на стол завтра утром.
Оставшись вдвоем несколько минут сидят молча, обдумывая ситуацию.
- Информация о токсине ушла на самый верх. Чебриков уже в курсе. Придется отдать воякам сведения об американском коконе в Баренцевом море, так сказать, в нагрузку. Дмитрий Федорович – человек упрямый, может и не поверить, или что ещё хуже, геройствовать начнет, откажется уезжать.
После чего устало потер виски, и подытожил тяжелый, полный событиями вечер, переходящий в ночь.
- Кого хочешь поставить на этого дело?
- Лейтенанта Алейникова – он хоть и недавно у нас, но способный, главное упорный и настойчивый – настоящий опер из него выйдет. Этот будет рыть не за страх, а за совесть.
- Добро. Возьми под личный контроль, подскажи, направь. Если что выяснишь – сразу мне докладывай.
- Может посадить кого-нибудь на главпочтампе, чтобы не перехватили конкуренты следующее сообщение?
- Это, ты загнул. Думаешь, могут попытаться? - поднял глаза к потолку, обозначая направление, откуда могут нагрянуть конкуренты.
- Допускаю такую возможность. Причем это могут быть не только наши.
- Черт-те что, не область, а проходной двор! А ведь могут! Пусть кто-нибудь дежурит постоянно и лично контролирует всю входящую корреспонденцию. Заодно и варягов заметит сразу, если появятся. Недели две – больше не вижу смысла. Чувствую, наш информатор обязательно объявится. И Алейникова своего заставь работать, так чтобы асфальт рыл, но нашел след.
***
В лагере ничего не изменилось, да и что могло случиться за один день?
Раздал торты вафельные счастливому Валерику и довольному Птицину, после чего вручил Олегу, как самому продвинутому в электротехнике …спираль от утюга.
- Жук если увидит, настучит бате, - усомнился он в здравости идеи.
- Кто не рискует, тот не пьет горячий чай с тортиком. Велика беда – отберут спираль?
- Ладно, провод припаяю, только кирпич пусть Птицын долбит – он самый прожорливый у нас.