- А что за дело у тебя в кузне было? Пошабашьте пока, ребята, - повернулся он к своим лесорубам, - кваску вон испейте. Тебе, кстати, не налить? Мы сегодня брусничного с собой прихватили. Пока дерево свалишь - семь потов сойдет да вся глотка пересохнет, вот только квасом и спасаемся.
- А не откажусь, - Кузька соскочил на землю и повел коня в поводу вслед за Жагрой.
На дальнем конце делянки у небольшого шалашика стоял открытый бочонок, в котором плавал искусно вырезанный ковшик.
- На, держи. Первый завсегда гостю, - зачерпнув из бочонка, Жагра передал собеседнику ковш. - Так чего, говоришь, в кузню ездил?
- Ну да, хотел у Неклюда насчет угля узнать, - прохладный, чуть вяжущий напиток, как бы сам собой испарился из емкости. - А то у нас его и не осталось почти.
- А чего узнавать-то? Дело нехитрое, бери и жги. Али дерева мало в лесу?
- Так я хотел уже готового спросить. Да и не знаю я тонкостей этого дела.
- А тебе-то уголь зачем? Неклюд кузнечит, так пусть он и добывает себе уголь, когда потребно будет.
- Мой батя, Лавр Корнеич - тоже по железу работает, только в Ратном. А я в нашей Младшей Страже оружейный мастер. Вся воинская справа на мне. Ну и, конечно, простыми вещами тоже заниматься приходится. Вот почти весь запас угля, какой был, к концу и подошел.
- Стало быть, уголь нужен? Ну, а что взамен?
- Взамен? А чего нужно-то?
- Да в хозяйстве ведь завсегда железная ковань потребна. Давай так - я со своими людьми для вашей мастерской выжиг угля налажу, а ты с помощниками - нам в обмен из железа чего нам потребно изготовите - подковы там, гвозди, ну, что для хозяйства сгодится, словом.
- Пожалуй, я согласен. Только вот с отцом и Михайлой посоветуюсь - сколько за пуд угля железной ковани давать. И еще - расскажи, а как вы уголь-то жечь будете?
- Советуйся, конечно, раз твой отец кузнечит, то ему всякая цена на железный товар знакома - лишку не возьмем. А как уголь жгут? Расскажу, чего ж не рассказать - дело нехитрое, только времени да рабочих рук требующее. Вот, смотри: валим мы лес, отмеряем бревна нужного размера, а из ветвей, щепы да коры складываем кострище размером… сажень на сажень да высотой примерно в людской рост. Затем еще готовим дерн, и обкладываем им всю кучу.
- А это еще для чего?
- Чтобы дерево не сгорело почти все, а только "прожарилось". Вспомни костер - если оставить его свободно гореть - одна зола останется, а если вовремя землей забросать, то вот он уголь как раз и получится. Однако, не сбивай меня. Хочешь научиться - слушай, а потом, как делать будем - приезжай, смотри. Так вот, как кучу дерном обложили, поджигаем и день да ночь глядим, чтоб все как должно шло, чтоб открытого пламени не было. Чуть только появилось - надо его дерном заложить. Потом кучу заливаем водой, а после перебираем да просеиваем, на это еще день. Всего, стало быть, за раз выходит двадцать - двадцать пять пудов угля. А сколько вам его всего потребно - это ты сказать должен.
- Да уголь лишним никогда не бывает. Вот только сомнение меня берет - разве столько много веток останется, чтобы из них хоть пудов триста угля получить? А ведь этого едва-едва на десять пудов ковани хватит.
- Сомневаешься? Ну, пошли, глянем.
Вместе они прошагали к противоположному концу вырубки, где возился с длинной жердью высокий сутулый мужик.
- Скажи-ка, Бажен, сколько всего на строительство бревен будет потребно и каких?
- А ты что, проверять меня вздумал, старшой? Так ведь я не Сучок, и не Алексей, я за все градские дела не в ответе.
- Да нет, никто тебя не проверяет. Тут вот ведь какая штука. Вот Кузьма, ты его видал, небось? Так вот мы с ним договорились насчет обмена - уголь на железную ковань.
- Дело хорошее, - он сделал топором зарубку на поваленном стволе и повернулся к подошедшим. - Ну, а я здесь каким боком?
- Так он и хочет посмотреть - много ли после разделки на бревна веток остается, сколько мы сможем ему угля жечь. Глядишь, и из Ратного заказ на уголь будет.
- А… Тогда совсем другое дело. Значит так. Гляди, Кузьма, - с этими словами Бажен снова взялся за свою жердь. - От башни до башни считаем двадцать пять саженей, да в высоту - сажени четыре. Стало быть, на все про все нужно: бревен пятисаженных сто да еще полста, четырехсаженных - восемь сотен без трех десятков, да трехсаженных - одиннадцать сотен без малого. А кроме того - тесниц двухсаженных - две сотни, да полуторасаженных - тыщи полторы. Это только на стену между башнями. На сами же башни отдельно надо считать.
- Вот у меня жердь, - подходя к лежащей сосне, продолжал он. - Я ее длиной как раз в одну сажень сделал. Ею я все сваленные дерева меряю. Из одного - одно бревно нужной длины и выходит. Редко когда два трехсаженных выкроить удается. Ближе к вершине для градского дела дерева нет - уже и ствол тонкий совсем и веток и суков полно, словом, возни много, а толку чуть. Да и, правда сказать, не в пустой степи живем - вон, вокруг дерева сколько. Так что, если всего лес считать - половина на половину выходит. Половина - бревна да тесницы, другая половина - дрова.
- Не забудь, что разное дерево на разные дела идет, на одни дуб, на другие - сосна, а на третьи - липа.
- Ну, это он, небось, и сам понимает, парень-то смекалистый. Нет, это ты, старшой, здорово придумал - попутно уголь жечь. Кстати, и пни также выгорать будут. Только надо все начинать тогда, когда на новую делянку переберемся.
- Почему? - удивился Кузьма.
- Уж больно угарно от угольного огнища будет, - снисходительно глядя на Кузьку, пояснил Жагра. - Вот ты, небось, замечал, что от долгой работы в кузне голова болит, на свежий воздух выйти тянет? А здесь, почитай, целый день такая кузня будет.
- Ага, понял.
- Ну, раз понял, то совсем молодец. Тогда езжай, да скажи отцу, чтобы приехал для обстоятельного разговора. Мы пока потихоньку все потребное готовить станем, а как по рукам ударим, то сразу все дело и пойдет.
- Ладно, прямо сейчас поеду передам. Наверно, и Михайла придет - он же в Академии старший.
- Пусть и он приходит. Нам сговариваться все равно с кем. А дело хорошее, для всех от него польза будет - так что, думаю, сумеем поладить.
- Тогда поскакал я, как приеду, расскажу, чем дело кончилось. Счастливо оставаться!
- И тебе доброго пути!
Да, в отличие от первой половины дня, вторая складывалась на удивление удачно. Довольный новым знакомством и полезным разговором Кузьма подхлестнул коня. Еще не ясно было, как посмотрят на всю эту затею дед Корней и отец, но хорошее настроение уже вернулось к юному оружейному мастеру, скакавшему во весь опор по дороге в Ратное.
Но вся радость Кузьмы мгновенно испарилась, едва он подъехал к селению. Площадь перед церковью, несмотря на вечернее время, была полна возбужденно переговаривающимися ратнинцами, да и вообще все происходящее напоминало растревоженный пчелиный улей. Что случилось, и в чем причина такого скопления народа никто толком объяснить не мог. Кузьма, ткнувшись с вопросом к одному, другому, третьему и не получив никакого внятного ответа, наконец набрел на тетку Варвару, взахлеб рассказывающую подслушанные новости собравшимся вокруг бабам:
- Как есть - целая орда нагрянула. И половцы, и угры, и ляхи и кого там только нет. Мужиков режут, а баб и детишек в полон берут. До Игнатовой усадьбы уже добрались, всех там перебили, один Сережка Игнатов, Бычок который, оттуда еле убег. Сейчас его Настена обихаживает. Живого места на нем нет, того и гляди помрет, ни дать, ни взять, что тот его конь, который, вон, у ворот загнанный валяется.
- Ох, Варварушка, что за страсти ты рассказываешь! Откуда такая напасть на нашу голову?
- А все кара божья за грехи наши! Вон, холопов некрещеных сколь в село привели! Добычи сколь понабрали в походе да величалися по приезду - аж седьмицу целую! А вклад на церковь святую - хуть бы один сделал! Надо к отцу Михаилу идти, покаяться да просить слезно, чтобы молебен отслужил Царице Небесной, заступнице нашей. Глядишь и смилуется, отведет от нас беду.
- Эй, Варька, ты говори, да не заговаривайся! Орду какую-то выдумала! Аль сама оную видала, своими зенками? - подошедший Лука попытался остановить разгоряченную Фаддееву жену.
- Ты, Лука, на свою благоверную шуми, а здесь нечего. У меня для этого собственный муж в доме есть. А хочешь убедиться - ступай к лекарке. Там сейчас Корней с Аристархом мальчонку расспросить пробуют. Сам своими ушами услышишь, что я только что и видела и слышала прямо вот на этом самом месте. Я ведь у ворот была, когда Игнатов малец сюда влетел, да прям и грохнулся вместе с конем. Мужики его поднимать, а он как в бреду бормочет - мол, налетели, да всех побили да пожгли.
- Ну, и пойду. Но смотри, коль приврала по своему обыкновению, скажу, чтобы Фаддей тебя вожжами поучил!
- Ступай, ступай себе! Как бы тебя учить не пришлось, с женками вы все воевать мастера! - Варвара уперла руки в боки, явно не собираясь уступать Говоруну в перебранке.
- Тьфу, сатана мокрохвостая, - Лука, торопясь узнать подробности произошедшего, решил не тратить время в бесполезных словопрениях и направился к домику Настены.
- Бабы, - раздалось у него за спиной, - айда к церкви, просить отца Михаила помолиться об избавлении от лютой погибели.
Спустя несколько минут донельзя озабоченные Корней, Аристарх и Лука снова появились на площади.
- Давай, Лука, собирай всех кого можно, поспешим к Игнату на выручку.