ГЕРМАНО-СКАНДИНАВСКАЯ ТРАДИЦИЯ
Древние германцы. - Скандинавия. - Языческие мифы и христианство. - Источники сведений о германо-скандинавской мифологии. - Мировая бездна Гинунгагап. - Имир и его смерть. - Ясень Иггдрасиль. - Девять миров. - Адам Бременский о религиозном культе скандинавов. - Тор, Один и Фрейр. - Один и Тюр. - Асы и ваны. - Германские боги. - Йотуны. - Локи и его двойственная природа. - Цверги. - Валькирии. - Сотворение мира. - Многоликий и многоименный Один. - Тор-защитник. - Странствия Хеймдалля-Рига. - Злокозненный Локи. - Понятие судьбы в скандинавской традиции. - Миф и история. - Миф о Бальдре. - Предвидение конца света. - Рагнарек. - Возрождение мира. - Боги как первопредки и родоначальники. - Боги и герои. - Предание о нибелунгах. - Мотив проклятого золота. - Проклятие Андвари. - Сигурд. - От эпоса к саге. - Закат мифологии.
Всякая мифология - плоть от плоти народа, ее создавшего. В ней, как в зеркале, отражаются характер народа-родителя, ценности, которые он превозносит и лелеет, - и антиценности, им порицаемые и отрицаемые; также мифология, точнее, самый ее дух, находится в непосредственной связи со средой обитания народа-мифотворца. И весьма любопытно сравнивать между собой мифологические системы разных народов, обнаруживая в последних упомянутые выше соответствия и противопоставления. Особенно богатый материал для сопоставлений подобного рода дает Европа - по причине своей компактности в сравнении с другими материками. Чем дальше на север от колыбели цивилизации - Средиземноморья, - тем суровее становится дух мифологии, тем жесточе делаются боги, кровопролитнее битвы, трагичнее конфликты и безнадежнее судьбы. И своего апогея это "нарастание драматизма" достигает в мифологии европейского Севера - в мифологии германцев и скандинавов.
Как писал А. Я. Гуревич в предисловии к русскому изданию "Старшей Эдды" в "Библиотеке всемирной литературы", "образ мира, выработанный мыслью народов Северной Европы, во многом зависел от образа их жизни. Скотоводы, охотники, рыбаки и мореходы, в меньшей мере земледельцы, они жили в окружении суровой и слабо освоенной ими природы, которую их богатая фантазия легко населяла враждебными силами. Центр их жизни - обособленный сельский двор. Соответственно и все мироздание моделировалось ими в виде системы усадеб. Подобно тому как вокруг их усадеб простирались невозделанные пустоши или скалы, так и весь мир мыслился ими состоящим из резко противопоставленных друг другу сфер…" Достаточно сравнить картину скандинавского мифологического мироздания с аналогичной картиной, допустим, мифологии греческой, чтобы почувствовать разницу в мировосприятии народов: студеное безлюдье с редкими хуторами у скандинавов - и напоенные солнцем, плодородные, густо заселенные земли у греков. "Несовпадение менталитетов" столь очевидно, что поневоле усомнишься в правомерности отнесения и греческой, и скандинавской мифологических систем к общей индоевропейской мифопоэтической традиции.
О древних германцах известно только, что "их ранняя история еще менее ясна, чем история их соседей - кельтов" (С. В. Шкунаев). В хронографию античной Ойкумены они ворвались в 114 г. до н. э., когда нашествие племен кимвров и тевтонов потрясло классическую Европу; упоминаниями о северных варварах изобилует, в частности, знаменитая "История Рима от основания города" Тита Ливия. Однако об обычаях, быте и "устоях" германских племен приходится судить на основании сочинений более позднего периода (I в. до н. э.) - по "Запискам" Юлия Цезаря, по "Географии" Страбона, "Естественной истории" Плиния и, конечно, по трактату "О происхождении германцев и местоположении Германии" римского историка Корнелия Тацита (конец I в. н. э.). Археологические данные подтверждают некоторые положения римских авторов, а некоторые - опровергают, но в целом проследить историю германских племен на их основе невозможно.
Германские племена принято делить на три географические общности: западную, восточную и северную. По Тациту, германцы "славят порожденного землей бога Туистона. Его сын Манн - прародитель и праотец их народа; Манну они приписывают трех сыновей, по именам которых обитающие близ Океана прозываются ингевонами, посередине - гермионами, все прочие - истевонами. Но поскольку старина всегда доставляет простор для всяческих домыслов, некоторые утверждают, что у бога было большее число сыновей, откуда и большее число наименований народов, каковы марсы, гамбривии, свебы, вандилии, и что эти имена подлинные и древние". Эта трехчленная классификация в основном признается достоверной: установлено, что восточногерманские племена обитали в долине Эльбы, западногерманские - в районе Рейна и Везера, а северные германцы - на полуострове Ютландия, откуда впоследствии отправились в Скандинавию (имела место и "обратная миграция" - знаменитое переселение племени гаутов-готов с юга Швеции на южное побережье Балтики и далее, вплоть до придунайских степей). В эпоху Великого переселения народов германцы утвердились в Галлии, перевалили через Альпы, вторглись в Италию (лангобарды), наконец, пересекли Северное море и осели в Британии (англы, саксы). Их положение со временем настолько упрочилось, что на германские земли уже почти не отваживались посягать ни кельты, ни римляне (особенно после разгрома войска Квинтиллия Вара в Тевтобургском лесу в 9 г. н. э.). Германцы стали неотъемлемой частью новой Европы.
Что касается Скандинавии, первые упоминания о ней в истории Европы также относятся к античности. Древнегреческие моряки рассказывали о плаваниях на север к Фуле Крайней - вероятнее всего, под Фулой подразумевалась западная часть Норвегии или Исландия. Для греков Фула означала предел познанного (и познаваемого) мира; она служила границей Ойкумены. На Фуле, верили греки, обитали загадочные и благословенные богами гипербореи, у которых, бывало, гостил Аполлон.
При этом Фула, несмотря на окружавший самый остров и его жителей ореол богоизбранности, была для греков варварской землей, подобной Фракии на востоке, Персии на юге или Иберии на западе. Более того, она находилась в "студеном поясе", в котором, как учил Аристотель, обыкновенные люди жить не могут - слишком уж холодно. И это обстоятельство изрядно умерило интерес греков к новооткрытой территории: остров нанесли на карту - и тем ограничились: повторить маршрут Пифея, обогнувшего Галлию и Британию и добравшегося до Фулы, охотников не нашлось. Постепенно Фула словно бы "выпала" из Ойкумены - как выяснилось впоследствии, на добрый десяток столетий.