В Хакасии по сей день можно увидеть загадочные горные крепости "све" – немые свидетельства той далекой эпохи. Стены этих "крепостей" опоясывают высокие горные уступы. Иногда стены радиально сбегают с этих уступов, образуя своеобразные лучи. Крепости "све" вряд ли когда-либо имели предназначение настоящих крепостей. Высота стен невелика – от полуметра до двух метров. Скорее всего "све" являлись местом проведения обрядов, связанных с культом солнца, огня и жертвоприношениями. О наличие культа солнца и огня свидетельствуют найденные вазочки-курильницы с изображением солнца на дне. Такие курильницы клали в могилы вместе с умершими, их же выбивали на знаменитых окуневских стелах. Сюжеты окуневских стел многообразны. Здесь мы можем видеть фигуру богини-матери с жертвенной чашей в руках, а также множество зооморфных и антропоморфных фигур, свободно разбросанных в композиционном поле стелы. Культовые сцены наполнены изображениями быков, волков, баранов, коней, верблюдов, иных животных и птиц, курильниц, священных знамен и других сакральных фигур и предметов. Довольно распространенный сюжет – это изображения с тремя лицами богов, расположенных друг над другом. У каждой такой личины не два глаза, а три, что роднит их с изображениями, например, трехглазого индийского Шивы. Кроме того, у личин имеются рога; от голов отходят линии, вероятно, изображающие сияние. Очень может быть, что это трехголовые рогатые драконы, каждая голова которого олицетворяет мир: горний, земной и подземный. Понятное дело, что культовые изображения драконов вряд ли могли появиться на огромных стелах, принесенных бог знает откуда, если бы не было культа поклонения драконам. Это роднит окуневские стелы с вишапами (драконами – охранителями вод), установленными в Армении вблизи источников, о чем писали Окладников и Марр.
Среди прочих сюжетов, выбитых на стелах: священная мировая гора в виде треугольника, разделенного на чати. Также имеются триадные изображения женского божества с двумя фигурами человека или животного. Имеются изображения янусовидных божеств с двумя лицами, что можно трактовать как древние изображения близнецов – сыновей бога. Весьма интересно, что подобные сдвоенные личины и изображения встречаются в позднее время Литве; они обозначают Юмиса – бога плодородия. Имеются изображения антропоморфных фигур с двумя орлиными головами, что также, вероятно, может иметь отношение к культу близнецов, недаром индийских ашвинов изображали в виде птиц. Солярные знаки на стелах встречаются повсеместно.
Совсем недавно в погребении новорожденного младенца, относящегося к окуневскому времени, были найдены уменьшенные во много раз копии окуневских стел, вырезанные из кости. Как считают сотрудники Эрмитажа, то, куда находки были доставлены для дальнейшего изучения и реставрации, может являться свидетельством обожествления стел окунецами; это не просто изображения, а изваянии зооморфных и антропоморфных богов и богинь, культ которых существовал некогда в Хакасии. Вероятно, эти и подобные им амулеты окуневцы носили с собой.
Теперь уже стало ясно, что енисейские стелы, это не могильные памятники и не изображения божеств, которым поклонялись и в силу и могущество которых верили. Образы этих стел распространились далеко за пределы Минусинской котловины. Весьма сложный рельеф старых гор Хакасии создает уникальную мистическую атмосферу. Можно идти по неглубокому логу и внезапно оказаться на обрыве, с которого открывается обзор на десятки километров, а можно, спустившись с горы, внезапно оказаться в замкнутой котловине с озерцом посредине со словно заколдованными тихими водами. Вероятно, ушедшие отсюда в свой далекий поход в Европу и на юг, в Индию и Иран, индоевропейцы сквозь тысячелетия пронесли беспрецедентную любовь к этому удивительному краю. Эта любовь нашла свое отражение в мифах и легендах о сказочной горной стране, полной злата и серебра, с великой горой Меру посредине.
Головы богов, высеченные в камне, до сих пор встречают восход Солнца
Скифы, обитавшие на территории Минусинской котловины и Алтая и в других местах Южной Сибири, также продолжают традицию изготовления антропоморфных и зооморфных изваяний. В раннескифский период – IX–V вв. до н. э. – в Хакасии возводятся крупные курганы. Наиболее известные из них Салбыкские курганы. Это своеобразная "Долина царей", волей судеб оказавшаяся в Минусе. В оградах крупнейших из этих курганов, высотой свыше 10-ти м, насчитывается более 20-ти каменных стел высотой до 4-х м. В это время здесь получил развитие скифо-сибирский звериный стиль. Понятное дело, что сибирские скифы не просто так пристрастились к изображениям зверей – реальных и фантастических. Они являлись олицетворением божеств. Самые разные виды изделий – от штандартов, ножей, кинжалов, зеркал и пряжек – украшались динамичными зооморфными фигурами, выполненными из золота, серебра, бронзы. Среди этих животных, пожалуй, самый распространенный образ – горный козел. Он был особо почитаем у жителей Минусинской котловины. Очевидно, впоследствии этот тотем был взят на вооружение и тюрками. Также в обилии встречаются культовые изображения кабана, оленя, барса, коня, лося, барана, волка.
Одним из ярчайших мегалитических памятников скифского времени в Центральной Азии является так называемые "оленные камни", само название которых указывает на связь с культом оленя.
Между тем считается, что "оленные камни" изображают человеческую фигуру, лишенную конкретных и индивидуальных черт. Можно, конечно, предполагать, что в образе "оленных камней" мы встречаем некий ремейк более ранних изображений, отражающих верования окуневцев и андроновцев. В верхней части оленных камней, вкопанных в землю, мы нередко и сегодня можем увидеть каменный выступ, который соответствует лицу божества. Это так называемые "плиты с нависанием", которым намеренно придавалось скульптурное сходство с головой человека.
Помните, сказочные образы исполинской головы, торчащей из земли? С одной такой головой сражается пушкинский Руслан. Так вот, вероятно, эти образы отражают древний культ поклонения исполинской голове, развитый у окуневцев, андроновцев и скифов. Какому божеству принадлежала данная голова – это нам неведомо. Можно лишь предположить, что то была женская голова – матери-земли; хотя, конечно, нельзя исключать и иную версию – культовая голова принадлежала первому человеку или герою-богатырю. О том, что каменное изваяние символизирует голову, свидетельствует ряд особенностей этого изваяния. На лицевой стороне камня, выступающей вперед, обычно изображаются три параллельные линии – символы лица. Под подбородком располагалось ожерелье. На боковых сторонах камня изображались кольца-серьги, а иногда, как, например, на минусинской стеле, на боковых гранях можно увидеть и изображение ушной раковины с серьгой. Пространство между поясом и ожерельем заполнялось стилизованными изображениями оленей – отсюда и название "оленные камни". Кроме оленей здесь встречаются также изображения кабанов, лошадей, козлов, верблюдов, а также собак и птиц. Версию о том, что "оленные камни" являются стилизованным изображением головы, подкрепляют и самые ранние из подобных изваяний, найденных в Монголии, Забайкалье, на Алтае и в других местах. На этих изваяниях изображена вполне реалистическая голова человека или божества. Эти мегалитические изваяния в полном смысле этого слова можно назвать антропоморфными. В более позднее время антропоморфность каменной скульптуры прочитывается не столь ясно. О том, что перед нами голова, можно догадаться по характерному выступу лица, впрочем, весьма схематическому. "Плиты с нависанием" без явных черт лица можно встретить в Туве, Монголии и Минусинской котловине. Значение этих выступов в верхней части каменного блока становится понятно, если сравнить эти монолиты с аналогичным каменным блоком, обнаруженным в Аргын-бригаде в Северной Монголии. Там поверх лицевого выступа нанесены черты человеческого лица. Очень может быть, что в Минусинской котловине именно предельно стилизованные и абстрактные "плиты с нависанием" заменяли настоящие антропоморфные "оленные камни". По крайней мере, "настоящие" "оленные камни" в Минусинской котловине пока не обнаружены, зато имеются в наличии "плиты с нависанием". Если исходить из сказанного, то ареал распространения антропоморфной скульптуры на севере Центральной Азии в 1-м тысячелетии до н. э. значительно расширяется.