И в назначенный час они вчетвером встали на берегу реки. И выехал Рыцарь Сокола и попросил свою даму взять сокола. Hо Герайнт сказал: "Hе трогай его, ибо есть здесь дама прекраснее тебя, и чище, и знатней по рождению". – "Что ж, – сказал рыцарь, – если ты желаешь, чтобы этот сокол достался ей, выходи биться со мной". И Герайнт выехал в поле на коне, в тяжелых доспехах, что дал ему старик. И они сразились, и преломили копья, и другие, и третьи, и сломали все копья, что им дали, одно за другим. Когда одолевал Рыцарь Сокола, то граф и его приближенные радовались, а старик с женой и дочерью печалились. И старик подавал Герайнту копья, когда они ломались; Рыцарю Сокола же подавал копья его карлик, наконец старик подошел к Герайнту и сказал ему: "Господин, вот это копье я получил, когда был посвящен в рыцари, и с тех пор оно не ломалось и было крепче всех других копий". Герайнт взял копье и поблагодарил старика. А карлик в это время поднес копье своему господину. "Это не худшее из копий, – сказал он ему, – однако помни, что ни один рыцарь еще не держался так стойко в бою с тобой". – "Клянусь Богом, – воскликнул Герайнт, – ничто не поможет тебе, коль я буду жив". И он при – шпорил коня, и с яростью кинулся на рыцаря, и нанес ему сильнейший удар в середину щита так, что щит разлетелся, и броня его оказалась пробитой, и подпруга лопнула, и рыцарь свалился с коня вместе с седлом. Тогда Герайнт быстро спешился, обнажил меч и бросился на рыцаря, который встал и тоже обнажил свой меч. И так они наносили друг другу удары, пока доспехи на обоих не разлетелись в куски и пока пот и кровь не застлали им глаза. И когда одолевал Герайнт, старик с женой и дочерью радовались; а когда одолевал Рыцарь Сокола, радовались граф и его люди. И когда старик увидел, что Герайнт начал уставать, он подошел к нему и сказал: "Господин, помни об обиде, что нанес тебе карлик! Ты должен отомстить за себя и Гвенвифар, жену Артура".
И Герайнт вспомнил об этом, и вновь обрел силы, и поднял меч, и с такой силой ударил рыцаря по макушке, что шлем треснул и меч рассек ему кожу и мясо и дошел до кости. Тут рыцарь упал на колени, выронил из рук меч и обратился к Герайнту: "Невыносимо для моей гордыни просить у тебя пощады, поэтому я не жду, что ты пощадишь меня за все мои грехи, и не прошу сохранить мне жизнь". – "Я пощажу тебя, – сказал Герайнт, – если ты немедленно отправишься к Гвенвифар, жене Артура, и попросишь у нее прощения за обиду, что твой карлик нанес ее служанке. За мою обиду я тебе уже отомстил. Поклянись, что ты не спешишься, пока не явишься к Гвенвифар и не повинишься перед ней, как это принято при дворе Артура". – "Я сделаю это, но скажи мне, кто ты таков?" – "Я Герайнт, сын Эрбина, а кто ты?" – "Я Эдирн, сын Нудда". И он с трудом сел на коня и отправился прямо ко двору Артура, и с ним поехали его дама сердца и его карлик, весьма опечаленные. Так об этом говорит история.
И после этого к Герайнту пришли молодой граф и все его приближенные, и приветствовали его, и пригласили в замок. "Нет, – сказал Герайнт, – я пойду туда, где я провел прошлую ночь". – "Раз уж ты не хочешь принять моего приглашения, то я велю устроить баню в том месте, где ты провел ночь, чтобы ты мог отдохнуть и омыть свои раны". – "Благодарю тебя, – сказал Герайнт, – ищи меня там". И он пошел туда вместе со старым графом Иниолом, и его женой, и его дочерью.
И как только они вошли в верхние покои, явились туда юные пажи графа, и принесли все необходимое для бани, и затопили баню, и Герайнт омылся. Тут пришел молодой граф с сорока знатными рыцарями из числа его людей и участников турнира. И он пригласил Герайнта в зал отобедать. "А где граф Иниол с женой и дочерью?" – спросил Герайнт. "Они в верхних покоях, надевают платья, что прислал им граф". – "Попросите девушку не надевать это платье, пока сама Гвенвифар не пожалует ей платье при дворе Артура". И девушка не надела нового платья.
И все они вошли в зал, омыли руки и сели за стол. Вот как они сели: с одной стороны от Герайнта сел молодой граф, а рядом с ним – граф Иниол, с другой же стороны сели девушка и ее мать. Прочие же уселись по своей знатности и положению. И они ели и пили, и им подносили самые изысканные блюда. И граф снова завел разговор и пригласил Герайнта к себе. "Я не пойду, клянусь Богом, – ответил Герайнт. – Завтра же я отправлюсь ко двору Артура и не вернусь сюда, пока граф Иниол беден и унижен; если же я вернусь, то лишь затем, чтобы восстановить его права". – "Господин мой, – сказал граф, – не по моей вине граф Иниол лишился владений". – "Hо я клянусь, – сказал Герайнт, – что, коль я буду жив, он их получит". – "Тогда разреши наш спор с графом Иниолом, и я с охотой верну все, что ему причитается". – "Я прошу вернуть ему лишь то, чем он владел, и еще возмещение за те годы, что он прожил в бедности". – "Я с радостью отдам ему все это", – сказал граф. "Тогда вели и всем людям, что некогда служили Иниолу, принести ему клятву верности". И они так и сделали. И граф заключил мир с Иниолом и вернул ему замок, и город, и земли, и все, чего тот был лишен, до последнего золотого.
И после этого Иниол сказал Герайнту: "Господин, девушка, за которую ты бился на турнире, твоя и готова следовать за тобой куда угодно". – "Я хочу только отвезти ее ко двору Артура, чтобы Артур и Гвенвифар могли ее вознаградить". И на другой день они отправились прямо ко двору Артура. Так рассказывает история о Герайнте.
Поведаем теперь о том, как Артур охотился на оленя. Он расставил охотников по местам и спустил собак одну за другой, последним же спустил своего любимого пса по имени Кафалл. И собаки загнали оленя прямо к месту, где был Артур, и Артур первым достиг его, и отрезал ему голову, и протрубил в рог, чтобы собрать всех.
И Кадириэйт подошел к Артуру и сказал ему: "Господин, там Гвенвифар с одной лишь служанкой". – "Отошли Гильду, сына Кау, и всех ученых мужей ко двору вместе с Гвенвифар", – велел Артур. Так и было сделано. После этого все сошлись и заспорили, кому достанется голова оленя, ибо каждый хотел преподнести ее своей даме сердца. И все рыцари и охотники перессорились из-за этой головы, пока добрались до двора.
Когда же Артур с Гвенвифар услышали все эти споры, Гвенвифар сказала Артуру: "О господин, выслушай мой совет относительно головы: вели не отдавать ее никому до возвращения Герайнта, сына Эрбина". И она рассказала Артуру о том, что случилось. "Да будет так", – сказал Артур. Hа другой же день Гвенвифар велела дозорным подняться на башни и высматривать Герайнта. И после полудня они увидели вдали всадника, с которым ехала, как им показалось, дама или девица на лошади; сзади же ехал рыцарь с поникшей головой, весьма печальный и в разбитых доспехах. Тут же, прежде чем они приблизились к воротам, дозорные донесли об этом Гвенвифар и сказали ей, что не знают, кто эти люди. "Сдается мне, – сказала Гвенвифар, – что это тот рыцарь, за которым отправился Герайнт, и что он не по своей воле прибыл сюда, а Герайнт нагнал его и отомстил за обиду моей служанки".
И вот к Гвенвифар явился привратник. "Госпожа, – сказал он, – у ворот стоит рыцарь, и я никогда не видел более жалкого зрелища, нежели он. Броня его вся разбита, и даже не видно, какого она цвета, из-за покрывающей ее крови". – "Сказал ли он, как его имя?" – спросила она. "Он говорит, что его имя Эдирн, сын Нудда, но мне он не знаком".
Тогда Гвенвифар вышла к воротам, чтобы встретить его, и он вошел. И Гвенвифар стало жаль его, когда она увидела его горестное состояние. И, войдя, он приветствовал Гвенвифар. "Храни тебя Бог, рыцарь", – сказала она. "Госпожа, – сказал он ей, – тебе передает привет Герайнт, сын Эрбина, лучший и достойнейший из рыцарей". – "Видел ли ты его?" – спросила она. "Да, – ответил он, – и это плохо кончилось для меня, но не по его вине, а по моей собственной. Он послал меня просить твоего прощения за обиду, что мой карлик нанес твоей служанке. Свою же обиду он простил, решив, что уже отомстил мне тем, что победил и отправил сюда, к тебе, госпожа". – "Скажи, рыцарь, где же он победил тебя?" – "Там, где мы сражались за сокола; в городе, что зовется ныне Кардифф. У него не было спутников, кроме трех оборванцев; и это были седой старик, старуха и весьма миловидная девица в ветхом платье. Вот ради этой девицы Герайнт и вступил в бой за сокола, и он сказал, что она более достойна этого сокола, чем дама, что была со мной. Потому мы и стали сражаться, и, как ты видишь, госпожа, он меня одолел". – "О рыцарь, – спросила она, – когда же Герайнт будет здесь?" – "Я думаю, госпожа, что он завтра же прибудет сюда вместе с той девицей".