Подозвав своих собак, он узрел скачущего к нему всадника. на большом сером коне, с охотничьим рогом на шее, одетого в охотничий костюм из серой шерсти. Всадник приблизился и заговорил с ним. "Рыцарь! – сказал он. – Я знаю, кто ты, и я не приветствую тебя". – "Что ж, – ответил Пуйл, – может быть, по своей знатности ты и не должен делать этого" "Поистине, – сказал тот, – не моя знатность причиной тому". – "Что же, о рыцарь?" – вопросил Пуйл. "Видит Бог, причина – в твоем невежестве и грубости". – "О каком невежестве ты говоришь, рыцарь?" – "Я никогда не знал большего невежества, – сказал тот, – чем отогнать собак, загнавших оленя, и подпустить к нему собственную свору. Это верх невежливости и, хотя я не стану мстить тебе, – сказал он, – я возьму с тебя цену сотни оленей". – "Рыцарь, – сказал Пуйл, – если я обидел тебя, я возмещу обиду". – "И как же ты собираешься возместить ее?" – "По твоей знатности, но я должен знать, кто ты". – "Я король своего королевства". – "Приветствую тебя, господин, – сказал Пуйл, – но как зовется твое королевство?" – "Аннуин, – ответил тот. – Я Араун, король Аннуина". – "Господин, – спросил тут Пуйл, – как мне добиться твоей дружбы?" – "Есть такой способ, – сказал король. – В моих владениях есть тот, кто мне не подчиняется и постоянно со мною воюет. Это Хафган, король Аннуина. Ты легко можешь освободить меня от него и, сделав это, заслужить мою дружбу". – "Я рад сделать это, – сказал Пуйл, – однако скажи мне как?" – "Я скажу тебе, – отвечал тот, – как это сделать. Я одарю тебя своей дружбой и возьму тебя в мой дворец в Аннуине. Я дам тебе прекраснейшую из женщин, чтобы ты спал с нею каждую ночь; и я придам тебе мой образ и подобие так, что ни паж, ни воин – никто из моих людей не догадается, что это не я. И это будет длиться год и день, пока мы вновь не встретимся на этом месте". – "Согласен, – сказал Пуйл, – но когда я буду жить там, как я узнаю того, о ком ты говоришь?" – "В одну из ночей, – отвечал тот, – мы с ним уговорились встретиться у брода; ты будешь там в моем обличье, и твой первый удар оборвет нить его жизни. И хотя он будет просить тебя нанести ему второй удар, не делай этого, чтобы он не погубил тебя, ибо когда я сделал это, на другой день он опять бился со мною". – "Хорошо, – сказал Пуйл, – однако что будет с моими владениями?" Араун сказал: "Я сделаю так, что ни мужчина, ни женщина в твоих владениях не отличат меня от тебя, и займу твое место". – "Тогда я отправляюсь в путь", – сказал Пуйл. "Твой путь будет чистым, и ничто не помешает тебе достичь Аннуина, ибо я сам поведу тебя".
И он вел его, пока не достигли они жилых мест и дворца. "Смотри, – сказал Араун, – дворец и королевство в твоем распоряжении. Входи, и все признают тебя за меня, и ты увидишь, что тебе надо делать". И Пуйл вошел во дворец и увидел там спальни, и залы, и покои, чудно украшенные, каких он никогда не видел. И он прошел в комнату, и бывшие там пажи и юноши приветствовали его. Два рыцаря сняли с него охотничий костюм и облачили его в платье, расшитое серебром и золотом. И вошел он в зал, и увидел там стражей и свиту, самую пышную из виденных им, и с ними королеву, прекрасную даму в золоченом шелковом. наряде. И они умылись и сели за стол. По одну сторону от него села королева, по другую же – некий граф
И он заговорил с королевой, и показалось ему по ее речам, что она самая благонравная и чистосердечная дама из всех. И они ели, и пили, и пели, и веселились, и ни один дворец на земле не мог сравниться с этим по изобилию еды, питья и драгоценной утвари.
Пришло время им ложиться спать, и они пошли спать с королевой. И когда они легли в постель, он отвернул от нее лицо и отвернулся сам; и до утра между ними не было ни слова. Наутро же они вновь вели благородную и изящную беседу. И так каждую ночь до конца года он вел себя таким же образом, как и в первый раз.
И год прошел в охоте, в песнях и празднествах и в веселье с придворными, пока не настала ночь, назначенная для битвы и об этой ночи знали во всех уголках королевства, так что, когда он пошел к месту встречи, с ним пошли все его люди. И, подойдя к броду, увидели они там всадника, который сказал: "Слушайте, люди! Это спор между двумя королями за землю и власть, и только между ними. А вы стойте в стороне и ждите исхода схватки".
И они сошлись на середине брода, и первым ударом тот, кто был в обличье Арауна, поразил Хафгана в центр щита так, что щит раскололся пополам и сам Хафган оказался на земле, его нога запуталась в стремени, и он был смертельно ранен. "О рыцарь! – воззвал Хафган. – Я не сделал тебе ничего дурного. Я не знаю, зачем тебе моя смерть. Hо, ради Бога, если ты сделал это, доверши то, что начал". – "Рыцарь, – ответил тот, – я сделал с тобою то, что сделал. Обратись к своим людям, я не могу добить тебя". – "Мои верные слуги! – промолвил Хафган. – Оставьте меня. Пришла моя смерть, и я не могу больше править вами".