IV
- Здесь должны подавать вкусное мороженое, - сказал Хорхе.
- Ты так думаешь? - спросила Клаудиа, с заговорщицким видом поглядывая на сына.
- Конечно. Лимонное, да еще с шоколадом.
- Ужасная смесь, но если тебе нравится…
Стулья в "Лондоне" были на редкость неудобные, словно созданные для одной цели - поддерживать тело в строго вертикальном положении. Клаудиа устала от сборов в дорогу, в последнюю минуту она обнаружила, что недостает кое-каких необходимых вещей, и Перено пришлось сбегать в магазин (к счастью, у него уже все было готово, он собрался, как на небольшой пикник), пока она запирала квартиру и писала письмо, одно из тех писем, которые пишутся в последнюю минуту, бездумных и лишенных всяких чувств… Зато теперь она отдохнет до изнеможения. Ей давно следовало бы отдохнуть. "Давно надо было устать, чтобы потом отдохнуть", - поправилась она, лениво играя словами. Перено скоро явится, в последний момент он вспомнил, что не запер какие-то бумаги в своей таинственной комнатке в Чакарите, где хранил книги по оккультным наукам и рукописи, которые никогда не будут напечатаны. Бедный Перено, вот кому действительно следовало отдохнуть. Просто счастье, что Клаудии разрешили (после телефонного звонка доктора Леона Левбаума некоему инженеру) взять Перено как дальнего родственника и почти контрабандой протащить его на пароход. Перено, как никто другой, заслужил этот лотерейный выигрыш, Перено - бессменный корректор у Крафта, вечный постоялец дешевых пансионов в западной части города, любитель ночных прогулок в порту и по улочкам Флореса. "Ему больше, чем мне, пойдет на пользу это несуразное путешествие, - думала Клаудиа, рассматривая свои ногти. - Бедный Перено".
От кофе ей стало лучше. Значит, она отправляется в путешествие с сыном, прихватив в придачу старого друга под видом дальнего родственника. Она ехала, потому что выиграла в лотерею, потому что Хорхе, а еще больше Перено полезен морской воздух. Снова и снова повторяла она про себя: "Значит, отправляемся…" Клаудиа рассеянно отхлебнула кофе, снова отдаваясь своим мыслям. Нелегко ей было пуститься в этот путь, решиться на такой шаг. Уехать на три месяца или на всю жизнь не слишком большая разница. Не все ли равно? У нее не было ни большого счастья, ни большого горя, а ведь только эти крайности помогают преодолеть резкие перемены. Муж оплатит содержание Хорхе в любом уголке земли, куда бы она ни уехала. В ее распоряжении рента, деньги на черный день, аккредитивы.
- Все, кто здесь, поедут вместе с нами? - спросил Хорхе, отрываясь от мороженого.
- Нет, конечно. Но если хочешь, давай отгадывать. Вот эта сеньора в розовом наверняка поедет.
- Ты так думаешь? Она очень некрасивая.
- Хорошо. Не станем ее брать. А теперь давай ты.
- Вон те сеньоры за дальним столиком, вместе с сеньоритой.
- Очень может быть. Кажется, они симпатичные. У тебя есть носовой платок?
- Да. Мам, а пароход большой?
- Думаю, да. Это, кажется, какой-то особый пароход.
- А его кто-нибудь видел?
- Возможно, и видел, но никто о нем ничего не знает.
- Значит, он некрасивый, - меланхолично заметил Хорхе. - Красивые корабли все знают. Перено! Перено! Мам, вон Перено.
- Перено, и вдруг пунктуален, - сказала Клаудиа. - Можно подумать, лотерея изменила все привычки.
- Перено пришел! А что ты мне принес, Перено?
- Новости с планеты, - ответил Перено; Хорхе с восхищением посмотрел на него.
V
Учащегося Фелипе Трехо очень интересовало то, что происходило за соседним столиком.
- Представляешь, - говорил Фелипе отцу, вытиравшему пот со всем изяществом, на какое только он был способен. - Часть этих кикимор поедет вместе с нами.
- Ты бы мог выражаться поприличней, Фелипе, - запричитала сеньора Трехо. - И когда только этот мальчишка научится хорошим манерам.
Беба Трехо внимательно изучала косметику у себя на лице с помощью зеркальца от Эйбара, которое при случае использовала как перископ.
- Ладно, а вот эти каракатицы, - снисходительно процедил Фелипе. - Представляешь? Эти наверняка с рынка.
- Не думаю, что все они поедут, - сказала сеньора Трехо. - Возможно, вот эта пара и вот эта сеньора, по всей видимости мать девушки.
- Фу, как они вульгарны, - сказала Беба.
- Фу, как они вульгарны, - передразнил сестру Фелипе.
- Не дури.
- Тоже мне, герцогиня Виндзорская. И такая же красавица, вылитая.
- Дети, прекратите, - сказала сеньора Трехо.
Фелипе наслаждался сознанием своего неожиданного превосходства, но пользовался им пока осторожно. В первую очередь стоило поставить на место сестрицу и отомстить ей за все, что он вытерпел от нее до сих пор.
- За другими столиками вполне приличные люди, - заметила сеньора Трехо.
- Очень прилично одетые люди, - ответил сеньор Трехо.
"Они мои приглашенные, - ликующе подумал Фелипе и чуть не закричал от радости. - Предок, старуха и эта дура. Теперь буду делать все, что захочу". Он обернулся к сидевшим за соседним столиком и подождал, чтобы кто-нибудь из них обратил на него внимание.
- Вы случайно не отправляетесь в путешествие? - спросил он у брюнета в полосатой рубашке.
- Я нет, молодой человек, - ответил брюнет. - А вот этот юноша с мамой и эта сеньорита со своей мамой едут.
- А-а. Вы пришли провожать.
- Да. С семейством. Вам повезло, молодой человек.
- Ничего, - сказал Фелипе. - Может, вам повезет в следующей лотерее.
- Конечно. Надеюсь.
- Точно.
VI
- Кроме того, у меня есть новости от восьминожки, - сказал Перено.
Хорхе положил локти на стол.
- А где ты ее нашел, под кроватью или в ванной? - спросил он.
- Она карабкалась по пишущей машинке, - ответил Перено. - Как ты думаешь, что она делала?
- Печатала на машинке.
- Какой умный мальчик, - сказал Перено Клаудии. - Разумеется, она печатала на машинке. Я принес ее письмо и сейчас прочту из него отрывок. Вот слушай: "Он уехал гулять по синему морю, бросив меня в горе на косогоре. И теперь множко и еще немножко станет ждать его бедная восьминожка". И подпись: "Твоя восьминожка, с любовью и укором".
- Бедная восьминожка, - сказал Хорхе. - Чем же она будет питаться без тебя?
- Спичками, графитными стержнями, телеграммами и баночкой сардин.
- Она же не сможет ее открыть, - сказала Клаудиа.
- Что ты, восьминожка все умеет, - ответил Хорхе. - А как наша планета, Перено?
- На планете, видимо, прошел дождь, - сказал Перено.
- Да, там шел сильный дождь, - подхватил Хорхе, - и муравье-человекам придется взбираться на плоты. Там был потоп или чуть поменьше?
Перено не был твердо уверен, но предполагал, что муравье-человеки сумеют выкарабкаться из беды.
- Ты не принес подзорную трубу? - спросил Хорхе. - Как же мы будем на пароходе наблюдать за планетой?
- С помощью астральной телепатии, - ответил, подмигивая, Перено. - Клаудиа, вы, видимо, устали.
- Эта сеньора в белом ответила бы, что во всем виновата повышенная влажность. Да, Перено, вот мы и здесь. Что-то нас ждет?
- Ах, вы об этом. У меня не было времени изучить этот вопрос, но я разрабатываю план.
- Какой план?
- Фронтальный. Каждую вещь, каждый факт необходимо изучать с разных сторон. Люди обычно избирают один и тот же метод и достигают половинчатых результатов. Я же всегда разрабатываю фронтальный план и синкретизирую результаты.
- Понимаю, - сказала Клаудиа, но по тону ее было понятно, что ничего она не поняла.
- Надо действовать push-pull , - сказал Перено. - Не знаю, сумел ли я выразить свою мысль. Иные вещи, что называется, преграждают нам путь, и необходимо сдвинуть их с места, чтобы увидеть, что происходит впереди. Например, женщин, не при ребенке будь сказано. А иные надо хватать за ручку и тянуть. Этот парень Дали знает, что делает (правда, может, и не знает, но это неважно), когда изображает человеческое тело со множеством ящичков. Мне представляется, что у многих явлений есть ручки. Вдумайтесь, например, в поэтические образы. Если не вникать, то улавливаешь лишь поверхностный смысл, хотя порой он скрыт глубоко внутри. Вы довольствуетесь поверхностным смыслом? Конечно, нет. Необходимо потянуть за ручку, чтобы проникнуть в глубь ящика. Потянуть - это значит овладеть, усвоить и выйти за обычные рамки.
- А-а, - сказала Клаудиа, делая незаметный знак Хорхе, чтобы он высморкался.
- Здесь, например, каждый элемент полон значения. Каждый столик, каждый галстук. Я вижу элемент порядка в этом ужасном беспорядке. И я спрашиваю себя, чем все это кончится.
- Я тоже. Это забавно.
- Все забавное всегда зрелищно; но не будем вдаваться в анализ, не то обнаружится его отвратительная суть. Учтите, я не против развлечений, но всякий раз, перед тем как развлечься, я сначала закрываю лабораторию и выливаю кислоты и щелочи. Следовательно, я уступаю, подчиняюсь условностям. Вы прекрасно знаете, сколь драматичен юмор.
- Прочти для Перено стихотворение про Гаррика, - сказала Клаудиа сыну. - Очень хороший пример к его теории.
- Увидев Гаррика, английского актера… - громко начал декламировать Хорхе. Перено внимательно выслушал мальчика, наградил его аплодисментами. За другими столиками тоже захлопали, и Хорхе покраснел.