В литературной полемике, произошедшей несколько лет назад между двумя выдающимися профессорами, было немало сказано об этом, ныне вновь знаменитом, четвертом измерении. Один из них, говорящий читателям, что он признает возможность лишь "земных естественных наук", то есть, точной или индуктивной науки, "или точного исследования только тех феноменов, которые имеют место в наших земных состояниях пространства и времени", утверждает, что он никогда не сможет позволить себе проглядеть возможности будущего. "Я бы напомнил моим коллегам", – добавляет профессор-спиритуалист, – "что наши выводы из того, что мы уже установили благодаря исследованию, должны идти много дальше нашего чувственного восприятия. Границы нашего чувственного знания должны быть подвергнуты постоянному расширению, и границы дедукции – еще большему. Кто сейчас осмелится определить эти границы в будущем? Существуя в трехмерном мире, мы можем проводить наши исследования и делать наши наблюдения лишь относительно того, что находится в этих трех измерениях. Но что же мешает нам думать о пространстве с большим числом измерений и создавать геометрические построения в соответствии с этим? Оставляя реальность пространства четвертого измерения на время в стороне, мы можем все же перейти к исследованию возможности, нельзя ли в нашем трехмерном мире иногда встретиться с феноменами, которые могут быть объяснены лишь при предположении существования четырехмерного пространства". Другими словами, "нам следует установить, может ли что-либо принадлежащее к четырехмерным сферам проявиться в нашем трехмерном мире и не может ли оно отражаться в нем"?
Оккультист ответил бы, что наши чувства совершенно неоспоримым образом могут достигать этого плана, и не только в четырехмерном, но даже в пяти и шестимерном мире. Эти чувства должны стать достаточно спиритуализированными для этого, поскольку только наше внутреннее чувство может стать медиумом для такой передачи. Подобно тому, как "проекция объекта, существующего в пространстве трех измерений, может появиться на плоской поверхности двухмерного экрана", – четырехмерные существа и предметы могут отражаться в нашем трехмерном мире грубой материи. Но, как и от опытного физика требуется убедить свою аудиторию в том, что вещи, "реальные как жизнь", которые они видят на экране, это не тени, но реальности, так же потребовался бы более мудрый человек, чем кто-нибудь из нас, чтобы убедить какого-либо человека науки (и тем более группу ученых), что то, что он видит отраженным на нашем трехмерном "экране", может быть иногда и при определенных условиях вполне реальным явлением, созданным "силами четырехмерного пространства" и отраженным от них для его собственного удовольствия и для того, чтобы убедить его. "Ничто так не обманчиво с виду, как голая правда", – гласит каббалистический афоризм; – "истина часто причудливей, чем любой вымысел", – это всемирно известная аксиома.
Требуется кто-то больший, чем человек нашей современной науки, чтобы осознать такую возможность, как взаимный обмен феноменами между двумя мирами, видимым и невидимым. Необходим в высшей степени духовный или исключительно тонкий, впечатлительный интеллект, чтобы интуитивно отличить реальный от нереального, естественный от искусственно изготовленного "экрана". Однако, наш век является реакционным, висящим на самом конце циклического витка, или того, что от него осталось. Этим объясняется поток феноменов, так же как и слепота определенных людей.
Что же отвечает материалистическая наука на идеалистическую теорию четырехмерного пространства? "Как", – восклицает она, – "неужели вы можете заставить нас, ограниченных внутри трехмерного пространства, даже думать о пространстве с большим числом измерений! Как это возможно думать о том, что наша человеческая мысль никогда не может вообразить или представить даже в самом туманном виде? Необходимо быть существом совершенно отличным от человека, одаренным совершенно другой психической организацией; коротко говоря, нужно быть не человеком для того, чтобы быть способным мысленно представить четырехмерное пространство, то есть нечто, обладающее длиной, шириной, толщиной – и чем еще?"
Воистину, "что еще?" – поскольку никто из людей науки, защищающих ее, вероятно лишь потому, что они являются искренними спиритуалистами, озабоченными объяснением феноменов посредством этого пространства, по-видимому сами этого не знают. Является ли это "прохождением материи через материю"? Тогда почему они должны настаивать на том, что это является "пространством", тогда как это просто другой план существования, – или, во всяком случае, то, что следовало бы подразумевать под этим, – если это имеет какой-либо смысл. Мы, оккультисты, говорим и настаиваем на том, что если требуется некое имя для того, чтобы оно удовлетворяло материальным представлениям о человеке в нашем низшем плане, давайте называть его индийским именем махас (или махалока), – именем четвертого мира высшей семеричности, тем, которое соответствует расатала (четвертой из семи струн низших миров), – четырнадцати миров, которые "возникают из пятикратного набора элементов"; поскольку оба эти мира окружают современный нам мир четвертого цикла. Каждый индус поймет, что это означает. Махас – это высший мир, или, скорее, план существования; а тот план, к которому принадлежит муравей, о котором говорилось выше, он, возможно, самый низкий из низших семеричных систем. И если они назовут его так – они будут правы.
Поистине, люди говорят об этом четырехмерном пространстве, как будто оно является местностью – сферой, вместо того, чтобы быть тем, что оно есть – то есть совершенно отличным состоянием бытия. С тех самых пор, когда это представление воскресло в сознании людей благодаря профессору Цельнеру, это приводило к бесконечной путанице. Как же это произошло? Благодаря глубокому математическому анализу, спиритуалистически мыслящий ученый наконец пришел к достойному похвалы заключению, что наши представления о пространстве не могут быть непогрешимыми, и что совершенно не доказано то, что, исходя из наших математических вычислений, невозможно допустить существования во Вселенной пространств с большим или меньшим числом измерений. Но, как это хорошо выразил один скептик, – "признание возможности существования пространств с иным количеством измерений, чем наше, не дает нам (высшим математикам) ни малейшего представления о том, чем являются эти измерения в действительности. Принятие существования высшего "четырехмерного" пространства похоже на признание бесконечности: такое признание не дает нам ни малейшей помощи благодаря которой мы сами смогли бы представить какое-либо из них… все, что мы знаем о таких высших пространствах – это то, что они не имеют ничего общего с нашими представлениями о пространстве" ("Научные письма").
"Наше представление" – означает, конечно, представление материалистической науки, оставляющее весьма много места для других, менее научных, но вместе с тем более духовных умов.
Для того, чтобы показать безнадежность использования материалистически мыслящего ума для познания или даже для попытки понять в наиболее далеком и туманным смысле существование среди нас, в нашем трехмерном мире иных высших планов бытия, я процитирую наиболее интересные возражения, сделанные одним из двух наших ученых оппонентов, уже упомянутым ранее, в отношении этого "пространства".
Он спрашивает: "Можно ли представить как объяснение определенных феноменов действие такого фактора, о котором мы совершенно ничего не знаем, и мы являемся несведущими даже в отношении его природы и способностей?"
Может быть, есть такие люди, которые могут что-то "знать", которые не является столь безнадежно несведущими. Если бы обратились с этим к оккультисту, он бы сказал: "Нет; точная физическая наука должна отвергнуть саму эту возможность, иначе такая наука стала бы метафизической. Это явление не может быть подвергнуто анализу – и поэтому объяснено на основании биологических или даже физиологических данных. Тем не менее, это возможно с помощью индукции – как, например, гравитация, о которой мы знаем не больше чем то, что результаты ее действия могут наблюдаться в нашем трехмерном мире".
Опять-таки, во-первых, "говорят" (защитники этой теории), "что мы живем исключительно в нашем трехмерном пространстве! Может быть" (исключительно) "поэтому мы имеем возможность осознавать только такое пространство и абсолютно неспособны, в соответствии с нашей организацией, к познанию каким-либо иным, кроме нашего трехмерного, способом!"
Во-вторых, другими словами, "даже наше трехмерное пространство не является чем-то существующим независимо, но представляет собой лишь продукт нашего понимания и восприятия".