Коля неожиданно и ловко схватил его за голову и ударил лбом о свою коленку.
- Что, гад? - закричал он, вцепившись в длинные Лёшкины волосы и тряся его, как осеннюю яблоню.
- Дурак! Небесный! Спятил! - вырывался Лёшка. - Мужики! Отцепите Небесного! Ну чего тебе от меня надо?
Но "мужики" продолжали схватку на полу, не замечая отчаянного Лёшкиного положения.
- Ты зачем Лильку стукнул? - орал бешено Коля, стараясь перегнуть Лёшку пополам.
- Да не стукал я её! Врёт она! - Лёшка изловчился и ударил Колю головой в солнечное сплетение. Коля потерял дыхание, вытаращил глаза и сел на холодный пол.
- На ещё, Небесный! На закуску! - дал ему по шее Лёшка и выскочил из вестибюля. - Мужики! - раздался с улицы его голос. - Кто со мной пиво пить?
Коля поднялся. Боль в животе прошла. Он дышал ровно.
- Я не знала, что ты так здорово дерёшься! - с восхищением сказала Лиля.
- Зачем ты лезешь к Вельяминову? - хмуро спросил Коля. - Чего тебе от него надо?
- Не знаю… - ответила Лиля, и глаза её наполнились слезами.
- Ладно… Не плачь… - вздохнул Коля. Первый день каникул был испорчен.
- Знаешь, - взяла его под руку Лиля. - Это ведь я его сама стукнула портфелем… Он бежал мимо, а на меня даже не посмотрел… И в кино он меня не звал… И дурой не обзывал…
- Значит, я просто так дрался? - уныло спросил Коля.
- Ты замечательно дрался! - сказала Лиля. - Я расскажу маме, как ты защищал сестру… По-львиному… Я ведь только сейчас поняла, как это замечательно - иметь брата-защитника…
Дома их ждал сюрприз. Мама носилась по комнатам растрёпанная и заплаканная.
- Коля! Лиля! - закричала она. - Ваш папа… Негодяй!
Из комнаты, где находился папа, доносилась музыка - играла любимая его пластинка "Русские военные песни и марши".
- Нет, вы только посмотрите! - Ольга Павловна кивнула на дверь. - После всего этого он ещё маршики слушает! - в дверь полетела книга "Мифы и легенды Древней Греции".
- Трум-пум-пум! - басовито ответил военный трубач.
- Что случилось, мама? - спросила Лиля.
- А! - махнула рукой Ольга Павловна. - Пусть вам отец объяснит… Если только его ещё можно так называть! - На глазах у неё появились крупные, с фасоль величиной, слёзы. - Скотина! - застучала она в дверь. - Выйди, посмотри в глаза детям! И сегодня же убирайся к этой… Господи, а я её ещё считала своей подругой… Сколько лет ты с ней путался, мерзавец! - Ольга Павловна убежала в ванную. Оттуда донеслись громкие рыдания.
- Детей бы хоть постеснялась! - сказал из комнаты. Николай Николаевич.
- Она всё узнала! - шепнула Коле Лиля.
Щёлкнула задвижка. Показалось виноватое лицо Николая Николаевича. Одна щека у него была значительно краснее другой.
- Коля! Лиля! Где она? - шёпотом спросил он.
- В ванной… - тоже шёпотом ответила Лиля.
- Не слушайте, что она там болтает… Обыкновенная истерика… В любой семье родители ссорятся, только ваша мама делает из чепухи шекспировскую, трагедию… Коля! Сходи скажи маме, что я хочу с ней поговорить…
Коля пошёл в ванную. Мама сидела на краешке и смотрела на высыхающие на батарее папины носки.
- Мама, - сказал Коля. - Папа хочет с тобой поговорить…
- Скажи ему, чтобы убирался! - ответила мама.
Коля вернулся в комнату. Лиля и папа стояли на балконе. Лиля внимательно слушала, что говорит ей папа, а тот сверкал красной щекой и отчаянно жестикулировал.
И вдруг Коля увидел, как петля - та самая - огромная, полупрозрачная, спустилась низко-низко и оказалась над самым балконом…
Коля вышел на балкон. Лиля и папа внимания на петлю не обращали. Словно не было петли.
- Мама сказала, чтобы ты убирался, папа… - добросовестно передал Коля пожелание Ольги Павловны.
- Что, что? - не понял Николай Николаевич.
- Чтобы ты убирался, - повторил Коля.
- Убирался? - растерялся Николай Николаевич. - А вы… Вы… разве хотите, чтобы я убирался? - тихо спросил он.
Коля почувствовал, как где-то в глубине глаз рождается слеза. Он быстро отвернулся. Слеза уже дрожала на ресницах, готовая спрыгнуть на щеку.
- Эй! - вдруг легла Коле на плечо чья-то лёгкая рука. В полупрозрачной лодке стоял голубоглазый мальчик в зелёном хитоне и в сандалиях. Одной рукой он держался за мачту.
- Привет! - сказал он.
- Привет! - Коля совсем не удивился.
Мальчик улыбнулся.
- Я давно за тобой наблюдаю, - сказал он. - Я пришёл, чтобы забрать тебя…
- Забрать? Куда?
- Попробуй, какая крепкая мачта, - сказал мальчик.
Коля потрогал мачту своей рукой. Она была гибкая и плотная.
- Ты хотел стать Небесным механиком, - сказал мальчик. - Мне одному так скучно на небе… Две тысячи лет… Знаешь, как мне скучно… Я давно ждал тебя… Механизмы всё понимают, только молчат… И ломаются редко-редко… Мы с тобой сделаем новую спиральную радугу….
- Чтобы она как штопор входила в землю? - спросил Коля. - Я уже об этом думал…
- Конечно, ты об этом думал, - кивнул мальчик. - Ты же Небесный механик… Когда я ушёл на небо… - лицо у мальчика стало грустным, - я не думал, что так долго буду один… Я так ждал тебя всё время!
Коля оглянулся на папу и Лилю. Лиля уткнулась папе в пиджак, а папа умоляюще смотрел на маму. Губы его шевелились.
- А как же… - Коле вдруг стало трудно дышать. - Как же они: Лиля, мама, папа? Я… Я не смогу без них…
Лицо у мальчика в хитоне стало строгим.
- Ты им не нужен! - сказал он. - Они над тобой только издеваются, дразнят! - Он подтянул лодку поближе к балкону. - Прыгай! Иначе ты не Небесный механик!
Коля задрожал. Он увидел, как за спиной у мальчика выстраиваются многочисленные механизмы.
- Это в честь тебя! - прошептал мальчик в хитоне.
Полупрозрачная лодка, казалось, выросла до самого горизонта. Горизонт переливался, словно был радугой.
- Сегодня на небе праздник… - улыбнулся мальчик в хитоне. - Все ждут тебя…
- Но я же не смогу жить без них! - закричал Коля, оглядываясь на маму, папу и Лилю. Мама трясла папу за пиджак. Казалось, красные пуговицы вот-вот посыплются как спелые вишни.
- Почему? - спросил мальчик. - На небе так хорошо…
- Я знаю… - прошептал Коля. - Но я не могу…
- Значит, я опять буду один? - Мальчик тронул рукой лодку.
- Подожди! - закричал Коля. - Иди к нам! Ты будешь жить у нас! Мы с тобой будем ходить в одну школу!
- Прощай… - грустно сказал мальчик. Он медленно поплыл на своей лодке по небу, постепенно растворяясь в нём, словно синька в воде.
Коля стоял на балконе и рыдал.
- Ты что, Небесный? - подошла к нему Лиля. - Они уже почти помирились…
- Я больше не Небесный! - ответил Коля сестре. Он плакал и смотрел, как очищается небо, как исчезает полупрозрачная лодка, бревно с петлёй, поперечное бульдозерное рыло, подобие невообразимой величины метлы, - всё исчезает…
- Коля! - услышал он вдруг мамин голос. - Хватит в небо смотреть! Ну что ты там видишь?
- Ничего! - ответил Коля. - Теперь ничего!
И вернулся в комнату.
1976 г.
Свидетельство о расторжении брака
1
Фотографы в загсах делают три комплекта фотографий. Первый - самый бесхитростный и недорогой, всего две штуки: муж и жена поочерёдно расписываются в толстой книге записей актов гражданского состояния. Второй комплект - плюс ещё две фотографии, запечатлевающие момент надевания колец. Третий - добавляются свидетели с цветами в руках, а также последующие церемонии: вся компания пьёт шампанское, муж и жена смущённо целуются.
Друзья Сани Андронова женились и дарили ему свадебные фотографии. С каменными лицами стояли друзья в белостенных загсах, словно не шампанское, а яд пенился у них в фужерах. На втором плане в толпе приглашённых Саня находил себя - причёсанного, с белым треугольником платка в пиджачном кармане и удивлялся своему мрачному виду. Остальные, впрочем, тоже смотрели невесело. Как-то скованно все чувствовали себя в загсе. Настоящая свадьба начиналась, когда уходили оттуда. Впереди жених в чёрном строгом костюме, невеста в белой накрахмаленной фате - в руках поникшие гладиолусы. Позади, приотстав, чтобы не наступить на длинное невестино платье, гости и свидетели, шёпотом решающие, кто в какой машине поедет. Все спускаются вниз - по ступенькам мимо других жепихов и невест, а на улице уже ждут машины с кольцами на дверях и с куклами, привязанными розовыми ленточками к радиаторам. А потом быстрая езда по городу, удалые сигналы - расступись, народ, свадьба едет! - непременное посещение Ленинских гор, бутылка шампанского на ветру, пробка, птичкой улетающая за гранитный парапет - бежит, бежит белая пена, а перед глазами мутноватый круг Москвы-реки, стадионы, высотные здания, похожие на огромные сигаретные коробки, искрящиеся или матовые (в зависимости от погоды) купола церквей, всевозможные крыши, шпили, заводские трубы - эх, свадебная панорама!
Сорок дней и ночей, как в старину, хотелось гулять Сане в такие минуты.
Но случилось ему выпивать и с разведёнными мужьями (уже не шампанское) - в основном в пивных и столовых, где на них поглядывали косо, так как разведённые мужья стремились обязательно напиться, вели себя непотребно: поначалу куражились, а потом покаянно бормотали, что всё, конец, последняя в жизни пьянка, а завтра… О, завтра начнётся новая - чистая, трезвая жизнь! Саня подобного максимализма не понимал, злился и старался побыстрее уйти.