- О великий владыка! Ты ниспослал мне великие страдания. Так обещай же, что никогда и ни на кого ты не нашлёшь больше таких бед, которые довелось пережить мне. О великодушный владыка Сатурн! Это и есть самое сокровенное желание моего сердца. Никто не вынес бы тех горестей и невзгод, которым пришлось противостоять мне. И я желаю, чтобы больше никогда и ни с кем не случилось то, что выпало на мою долю. Никогда!
Сатурн же, услышав эти слова, воскликнул:
- Я восхищен! Прекрасно, царь Викрама! Ты мог попросить вернуть тебе руки и ноги, но твоё сердце исполнено сострадания и сочувствия к чужим страданиям. Отрекаясь от собственных желаний, ты просишь благодеяния для всех. Воистину, ты - спаситель и праведник, ибо просишь об избавлении всех людей от страданий. Я несказанно доволен таким великодушием и поистине восхищен им, а потому вот мой дар тебе - твои прежние сильные руки и ноги, а также и прежнее твоё могущество во всём блеске!
И как только произнёс владыка Сатурн эти слова, члены тела царя снова стали целыми и прежняя красота возвратилась к Викраме.
Тогда Викрамадитья припал челом к стопам владыки Сатурна и воскликнул:
- О могучий Сатурн! Я преклоняюсь перед тобой снова и снова за твоё великодушие и вновь прошу тебя о благодеянии для всех живущих. Молю тебя, не подвергай ни одно живое существо, каким бы оно ни было, таким мучениям, какие выпали на мою долю!
Глава пятнадцатая о том, как Сатурн обрёк на страдания своего гуру и других, кто оказался в его власти
Выслушав царя, владыка Сатурн сказал ему:
- О Викрамадитья! Я вовсе не мучил тебя! Страданиями я назвал бы то, что пришлось пережить моему гуру. Можно ли сравнить твои страдания с теми мучениями, что испытал он? Я также заставлял страдать дэвов и асуров, наполняя их сердца скорбью. Если вы слушаешь внимательно мой рассказ, то поймёшь, на что я способен, и увидишь, что нет предела моему могуществу!
Однажды, - продолжал Сатурн, - пришёл я к своему гуру и приветствовал его, почтительно сложив руки.
- Гуру Махарадж! - сказал я. - Склоняюсь перед тобой.
Гуруджи ответил:
- Да, дитя моё. Зачем пришёл ты ко мне сегодня? Скажи, что могу сделать я для тебя?
- Я намереваюсь пройти через твою Луну, - сказал я.
Учитель мой был потрясён моими словами, как никогда в жизни, и воскликнул с мольбой:
- Сын мой! Сжалься надо мной и не вступай никогда в созвездие, где располагается моя Луна.
- Но, господин мой, - возразил я терпеливо, - это мой долг и я не могу им пренебречь. Я не могу щадить никого, даже тебя! Если даже тебе отвратительна мысль о том, чтобы дать мне прибежище, о сострадательный господин мой, - то как же другие тогда, будут склоняться перед моим могуществом и повиноваться мне?! Каждый сочтёт, что волен оскорблять меня. Нет, я обращу свой взгляд на тебя, и очень скоро. Таков порядок вещей. Хоть я и твой ученик, но сейчас ты должен молить меня о милосердии.
Услышав сказанное мною, гуру Махарадж спросил меня в великой тревоге:
- Как же долго твой взгляд будет обращён на меня? И ответил я ему:
- Семь с половиной лет.
- Это невозможно! - вскричал он. Тогда я сказал учителю:
- Согласись принять меня хотя бы на пять лет! Или хотя бы на
два с половиной года!
Но он не соглашался принять меня ни на два с половиной года, ни на семь с половиной месяцев, ни даже на семь с половиной дней!
И тогда подумалось мне, что не должен ученик причинять боль и приносить несчастья своему учителю. Ведь гуру так же сострадает своему ученику, как мать - своему сыну, а потому учитель всегда достоин поклонения. И понял я, что если не смогу выполнить просьбу учителя, то меня ждёт падение в преисподнюю. В почтительной покорности припал я к ногам моего гуру и смиренно воззвал к нему:
- О господин и наставник мой! Я, планета Сатурн, полон расположения к тебе. Поэтому проси меня, о гуру Махарадж, о любом благодеянии!
И господин мой гуру ответил мне:
- О Сатурн! Если ты и впрямь благосклонен ко мне, то прошу тебя о милости. Прояви милосердие своё и не тревожь меня вовсе!
На это я отвечал:
- Если вовсе избавлю я тебя от своего присутствия, то никто не будет уважать меня и считаться со мной. Но вот каким благодеянием я одарю тебя: я пробуду в созвездии твоей Луны лишь семь с половиной прахан[22].
И мой гуру ответил:
- Прекрасно, о Сатурн! Ты можешь пребывать в моём лунном
знаке в течение одной с четвертью праханы[23].
Называя мне это время, он думал: "Как сможет навредить мне мой ученик и наслать на меня несчастья и мучения, если я проведу эти несколько часов в медитации и омовении?"
Но я прочёл его мысли, и высокомерие его ожесточило моё сердце, и стал я непреклонен в своей решимости. "Ну что ж, мой великий гуру! - сказал я себе. - Ты задумал обмануть меня? Так убедись в моём могуществе и узри, какие чудеса я способен творить!"
И вот, когда настало мне время войти в лунный знак моего гуру, учитель мой подумал: "Пожалуй, лучше мне спуститься на Равнину Cмepтныx[24] где течёт река Ганга, и там я совершу омовение. Когда же я закончу обряд, истечёт и срок моего наказания". И с этими мыслями сошёл он на Землю и направился на берега реки Ранги.
Я же принял облик торговца дынями и в таком виде встретил его на пути. И стоило моей тени упасть на него, как сила моя изменила тело и разум его. Я показал ему две маленькие дыни, которые надрезал, чтобы было видно, как они хороши. Увидав, как сочится густой красноватый сок из надрезанных плодов, мой учитель выбрал именно их и, заплатив мне по монете за каждую, положил дыни в свою котомку и продолжил свой путь к берегам Ранги. А я исчез, ибо дело было сделано.
И вот гуру мой омылся в водах священной реки и наполнил её водою сосуд для питья и с двумя дынями в котомке направился в близлежащий город. А надо тебе знать, что сын царя того города и сын его главного советника были ровесниками и преданными друзьями. И устроил я так, что накануне того дня отправились они на охоту и заблудились, сбившись с пути и затерявшись в джунглях. Когда юноши не вернулись к ночи, царь обеспокоился и отправил своих воинов на поиски. И вот один из отрядов встретил моего гуру, и воины заметили у него под мышкой котомку.