Но царь Бали сказал Господу Вишну: "Прошу тебя, пусть твой третий шаг кончается здесь. - И он поставил стопу Вишну себе на голову. - Если нарушу я свою клятву, то потеряю честь. А я лучше прощусь с жизнью, чем потеряю честь". Довольный готовностью царя пожертвовать своей жизнью, благословенный бог поставил свою стопу на макушку его головы. И тем он преподнёс Бали великий дар, ибо нет ничего благоприятнее, чем прикосновение владыки Вишну, в особенности же прикосновение к голове.
И тут на празднество прибыл дед Бали, Прахлада, желавший увидеть великого господа Вишну, которого впервые он созерцал в облике Человека-Льва. И не стал Прахлада пенять владыке Вишну на то, что тот лишил его внука всего богатства, но, напротив, поблагодарил его. А господь Вишну ответил: "Тех, кого я хочу благословить, я вначале лишаю всего. Горделивым, высокомерным и самонадеянным делает богатство человека. Всех и вся начинает презирать он, и даже Мною пренебрегает. Тот, кто удачлив по рождению своему или добивается удачи своими усилиями, тот, кто наделён хорошим здоровьем и красотой, долгой жизнью или богатством и при этом свободен от гордыни и высокомерия, способен на это лишь с Моего благословения. Благородный Бали остался невозмутим и спокоен даже перед лицом своего крушения, а потому Я благословил его, и станет он самим Индрой в грядущую Эпоху. А до тех пор будет он бессмертным владыкой подземных миров".
И вот, воспевая благословенного Вишну, отправился Бали в своё новое царство, и дед его Прахлада последовал за ним. А владыка Венера завершил ритуал жертвоприношения, начатый царём Бали, дабы всё было безупречно правильно. И любой изъян в совершении ритуала, любая ошибка, допущенная в обряде, может быть исправлена, если будет рассказана эта повесть о том, как царь Бали подарил Вселенную Великому Владыке.
Итак, о царь, - произнёс в заключение служитель двух небесных Узлов, Раху и Кету, - победа дэвов, которую они якобы одержали, присвоив себе амриту обманным путём, была лишь временной, и то, что Вишну получил хитростью, ему пришлось впоследствии выпрашивать, и это, в свою очередь, тоже породило кармические последствия, о царь! Поистине глубоки деяния кармы!
Глава одинадцатая. Приговор
Пришло время царю Викраме вынести своё решение. Весь двор - и мудрецы, и просто любопытствующие - обратили взоры к своему повелителю, готовые вкушать нектар его рассуждений, точно подсолнухи, следующие за солнцем, чтобы полнее вкушать сладость его лучей. Снова и снова перебирал царь в уме всё услышанное им: родословные и необычные способности, примеры доблести и благородства. Но вновь и вновь его мысли возвращались к Сатурну и к невероятной его жестокости. Постепенно неизъяснимая печаль овладела сердцем царя, и погрузилось оно в беспросветный мрак. И вдруг такие слова сорвались с его губ:
- Лучше совсем не иметь сына, чем иметь такого, как Сатурн, чей взгляд столь ужасен в своей ненависти! И если даже собственного отца не пощадил владыка Сатурн, кого же он пощадит? Ответьте мне, о мудрые!
И случилось так - а было это предопределено судьбою, - что в тот самый миг проносился над ними в небесах на своей воздушной колеснице сам владыка Сатурн. Слова царя достигли его слуха, и тотчас же Сатурн спустился на землю и вступил во дворец. При виде этого высокого, истощенного, хромого бога - воплощённой непреклонности и неумолимости - и царь, и все придворные лишились дара речи от изумления и ужаса. Словно деревянные посохи, пали они ниц, простёршись неподвижно на земле.
Бывают в жизни такие мгновения, когда человек вдруг понимает, что неподобающее слово только что соскользнуло с его губ. И единственное его желание в подобный миг - забрать это слово обратно. Но нельзя взять обратно слово, что однажды произнесено, и один неблагоразумный поступок может бросить тень на все наши деяния до конца жизни. Именно такое мгновение настало для царя Викрамы. Сердце его ушло в пятки; вкус праха и пепла ощутил царь во рту, хотя на лице его по-прежнему читалась отвага. С глубочайшей почтительностью припал царь Викрама к ногам Сатурна и усадил его на свой собственный трон, и воздал всевозможные почести этому воплощению неизбежности, и вознес к нему молитвы и совершил в его честь обряды. И делая всё это, понимал он, что судьба его уже решена.
Когда же царь завершил все ритуалы, темноликий Сатурн заговорил с ним - и голос его звенел спокойствием и холодом реальности:
- О Викрамадитья! Ты нанес мне оскорбление перед лицом всего собрания, даже не ведая, сколь далеко простираются мои возможности. Знаешь ли ты, что Индра и все другие боги трепещут предо мною? Ты знаешь, что я уничтожаю всякого, кто вызовет мой гнев. Но вот что ты ещё не понял: даже следа не остаётся от того, кого уничтожаю я, и даже самое имя его стирается из памяти людской! Пролетая сейчас над этим собранием, я почувствовал, что ты выразил отвращение ко мне. Да будет тебе известно, что сейчас я вхожу в созвездие Девы, которое занимает двенадцатый дом твоего гороскопа. А это значит, что в течение семи с половиной лет у тебя не будет другого выбора, кроме как постигать, каков я на деле. Сейчас твой разум далёк от истины, но вскоре ты узнаешь, какова моя власть. И я собью с тебя спесь, запомни мои слова!
Ты ещё не догадываешься, сколь велика моя доблесть. Луна пребывает в созвездиях Зодиака всего лишь по два дня с четвертью, Меркурий и Венера - по месяцу каждый, Марс - по полтора. Юпитер - по двенадцать месяцев, Раху и Кету - по восемнадцать. Я же остаюсь полных тридцать месяцев в каждом знаке, причиняя многие и долгие страдания самим великим богам. Вслушайся, о Царь, в мои слова! Когда я настиг Рамачандру, воплощение Самого Господа, он лишился всего, что имел, и был изгнан в лес. Когда же я обратил свою мощь против Раваны, Шри Рамачандра и Лакшман собрали войско, вторглись в Ланку, убили Равану и уничтожили всю его семью. А посему, о царь Викрамадитья, готовься к несчастьям!
Закончив свою речь, Сатурн поднялся так же стремительно, как царь пал перед ним ниц. Цепляясь за чёрные стопы Сатурна, он закричал в отчаянии:
- О владыка Сатурн! Прости мне эту обиду, умоляю тебя! Пожалей несчастного!
Но Сатурн ответил:
- Если я проявлю сострадание к тебе, то ты так и не познаешь всей моей мощи. Хотя бы однажды ты должен испытать её, иначе высокомерие и дерзость никогда не оставят тебя.