Но, собственно говоря, зачем нам забираться в горы чужеземные? У нас имеются и свои! В конце 60-х годов XX века западный мир был потрясен свидетельством ряда своих геронтологов о долгожительстве как отличительном феномене горной страны Абхазия. Врачи и журналисты, испытывая одновременно и восхищение, и недоверие, открыли своим читателям мир, где люди достигали 120–130 и более лет. Тщательно обследовав 110-летнего Ванаху Темира, врачи обнаружили, что его давление равно 120/84, и что примерно таковым же оно является у подавляющего большинства абхазцев в возрасте 90 лет и старше. Авторитетные врачи прибыли к людям кавказского высокогорья тогда, когда череда инфарктов в мире достигла своего пика, когда рак выжирал повсеместно множество жителей так называемых цивилизованных стран. Здесь же эти напасти были практически неизвестны! Активное движение, малая калорийность суточного рациона и, самое главное, доброжелательность характера людей, убежденных в том, что их долгие года составляют их главное богатство (а не тягостное бремя, как у иных знакомых мне пенсионеров) – все это вызвало целую мировоззренческую сенсацию на Западе, подлинный переворот во взглядах на жизнь и на здоровье человека.
Было бы неверным обойти здесь хоть упоминанием и достижения великих восточных школ, прежде всего – индийской и китайской. Йога во всех ее ступенях, учение "Аюрведы", система тайчжи-цуань и ряд других предполагают постоянное и всеохватывающее воздействие человека на свою психику и на свое тело. Не смею утверждать, что все последователи этих замечательных школ достигали тех же результатов, что и отдельные их знаменитые представители, да ведь дело и не в этом, а в том, чтобы понять: если человек захочет, то он может даже в невероятно трудных условиях (вспомним хотя бы историю жестоких гонений и подвижнической жизни Порфирия Иванова) добиться и в старости сохранения уровня своего здоровья на показателях, характерных для цветущей молодости. Для того чтобы так было, необходимо, во-первых, о своих возможностях знать и, во-вторых, над собою, любимым, надо работать.
Что такое "знать"? Это значит осознать существующие механизмы жизни как можно более всесторонне. Что такое "работать"? Это значит практически реализовать полученные знания – во благо себе и на благо другим, если ты – врачеватель. Дело трудное, но вполне возможное. Эти усилия не просто пржизнь, что само по себе великолепно, но главное, качественно меняют ее содержание. "Кабы молодость знала, кабы старость могла", – звучало всегда в сослагательном наклонении как несбыточная мечта. Но вот мечта сбывается: полнокровная жизнь в единстве зрелого разума и цветущего тела – оказывается, это вполне возможно, надо только руки приложить. Ну, а если прикладывать руки нет желания, если имеется охота лишь абы как проскочить малую часть отпущенного тебе срока (сочувственно издеваючись, скажу: "хоть малую, зато в мучениях"), то вольному – воля. У нас – свобода полная: хоть ответственности, хоть безответственности…
Вполне могу понять тех, кто свое нежелание заниматься собою же готов прикрыть от-чен-но высокими словами о свободе воли, свободе выбора и тому подобными философскими категориями. Изредка здесь бывают и впрямь серьезные аргументы. У меня не нашлось, к примеру, убедительных слов в опровержение в таком вот трагическом эпизоде: один из моих знакомых редакторов не то чтобы курил, но, как фабричная труба, смолил одну вонючую папиросу подряд вслед другой, практически беспрерывно. Когда я сказал ему: дескать, дорогой мой Евгений, так ведь и дуба нарезать можно, бросал бы ты это пахучее занятие, – он пронзительно глянул на меня и твердо, но негромко спросил: "А если именно к тому дубу я как раз и стремлюсь?" Довольно скоро мы похоронили его. Человеческая душа – загадка. Я так и не узнал, от какой своей внутренней невыносимой боли он неодолимо хотел избавиться вместе с самою жизнью, но ведь, в подавляющем-то большинстве случаев, люди не хотят заниматься собой потому, что лень раньше нас родилась. И следовательно, за "философствованием" сплошь да рядом стоит либо безволие, либо безразличие к себе. А ведь есть принципиально иной путь: относиться к работе со своими "механизмами" не как к скучной обязаловке, но как к радости и удовольствию. Можно тащить себя на пробежку за шиворот, а можно заранее радоваться встрече с солнцем, ветром, морозом, лесом, дождем, одним словом, со всем великолепием мироздания. Но ведь все это зависит от уровня нашего сознания, не так ли?
В главе, посвященной личности целителя, я буду писать о настоятельной необходимости для мастера испытать всевозможные средства оздоровления прежде всего на себе. А сейчас я обращаюсь буквально ко всем, кто решил двинуться славным путем здоровья: четко определите для себя в качестве нормы те идеальные рубежи, на которые вам необходимо выйти самим, а затем исподволь будет необходимо выводить на них также и других людей, вам поверивших. Маяк есть маяк: вероятно, далеко не у каждого хватит сил доплыть до самого его причала, но постоянно держать курс на его яркий свет по мере своих возможностей способен практически любой человек.
Короче, единая норма здоровья существует, и нет у нее никаких возрастных "филиалов". Норма эта эквивалентна нашему оптимальному состоянию в возрасте 20–25 лет, и она определяется полным развитием всех функций организма и наилучшим их взаимодействием между собой. Прошу запомнить данную, основную для книги "Исцеление человека" мысль, ибо на этот опорный подшипник будет опираться все остальное изложение: речь пойдет о том, как конкретно поддерживать норму, как преодолевать уже наступившие отклонения от нее.
Само осознание нашей многосложности дает каждому внутреннюю установку на уважительное, квалифицированное к себе отношение.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ПОНЯТИЕ О ЛЕЧЕНИИ
Вместо эпиграфа к части первой Рассказ счастливого человека
Из выступления на тему "Многомерное пространство страны здоровья" в Санкт-Петербургском обществе "Полония".
Уважаемые коллеги, когда мне позвонили с предложением о встрече, я предварительно попросил назвать мое выступление "Неизвестные контуры страны здоровья", но сейчас понял, что определить тему нужно иначе, богаче: "Многомерное пространство страны здоровья". Я поведу здесь речь о том, насколько сложным и не одноплоскостным является такое понятие, как наше здоровье.
Наряду с получением некоей новой информации вы обретете, в результате нашего общения, и немалую дозу доброго здоровья, то есть вы выйдете отсюда здоровее, чем пришли. Это произойдет потому, что здесь, в зале, находится группа моих учеников, и мы все вместе станем работать на этот зал, на всех вас, и я сам тоже буду содействовать вашему оздоровлению. Важным элементом успешности этого благотворного воздействия является то, что вы будете находиться в сфере вибраций, в колоколе, в ауре человека счастливого, такого, который получает от жизни много радости. Согласитесь, в наше непростое время подобное заявление можно услыхать не очень часто, однако это так. Конечно, немало трудного, сложного, даже трагического сопровождает на жизненном пути и меня: "В каждой избушке – свои погремушки", – но основное в моем существовании – это, действительно, чувство счастья.
Откуда идет, как возникает эта радость? Прежде всего, из чувства задавшейся самореализации: во благо самому себе, своим близким, своим дальним.
По основной профессии я – литератор, мое дело – работа со словом; точнее, смысл моего существования – в передаче через слово того, что мне довелось узнать, наработать лично. Моему перу принадлежит двадцать или двадцать пять книг, многие переиздавались. Такая книга, как "Откровенный разговор" выдержала двадцать переизданий. Она посвящена беседам о принципах жизни со старшим сыном, когда он был еще школьником. Достаточно нестандартная ситуация: книга о человеке, в данном случае Сергее Андрееве, увидела свет задолго до того, как он стал известен в качестве экономиста и общественного деятеля.
Более тридцати лет я проработал в Институте русской литературы (Пушкинский дом) Академии наук, был и заместителем директора по науке, работал в секторе современной литературы, четырнадцать лет – в секторе теоретических исследований, издал немало книг по истории, теории литературы, книг о современной литературе. Кроме того, опубликовал повести, роман (в соавторстве). Был напечатан рассказ "Барменша из дискотеки" – об удивительной судьбе украинской партизанки, ставшей венгерской миллионершей. Он неоднократно переиздавался у нас и в Европе, по нему Г. А. Товстоногов поставил спектакль с блистательной А. Фрейндлих в главной роли. Знаю и о других постановках: в Воронеже, Пловдиве, Сан-Франциско. Напечатана повесть о великой целительнице Т. А. Буревой, о ее многотрудной судьбе. Есть у меня исследования о народном творчестве – в общем, было написано много, и я думаю, небесполезно. Десять лет я работал главным редактором знаменитой "Библиотеки поэта" – содействовал научному изданию десятков и десятков книг, представляющих собой квинтэссенцию высокого духа поэтической классики России и сопредельных республик. Таким образом, вы можете представить себе тот прекрасный мир, в котором я десятилетиями трудился в качестве профессионала: говорю сейчас о главном в своей жизни, опуская очень-таки разный, достаточно непростой бытовой антураж.
И вот начался новый виток жизни. Прежде всего, я должен сказать о книге "Три кита здоровья". Она издана множеством легальных изданий, несколькими пиратскими, и сколько-то изданий еще готовится. Вы должны понять мое удовлетворение, когда я получаю тысячи писем о том, как людям помогла эта книга, позволила пересоздать свою жизнь, поправить свое здоровье, получить новую радость.