Вот и этот "металлист" видимо оказался бесноватым, так как сразу отреагировал на мысленную молитву Алексея. В отличие от той бесноватой девушки, уверовавшей в Бога и ведущей постоянную борьбу с поселившимся в ней бесом, молодой человек к Богу не пришел. Он даже не подозревает о том, что его тело стало логовом бесовским. "Металлист" дав гудок, отвлек Алексея от его мыслей. Алексей увидел, что курс парома пересек катер "Пилот", который направился от Графской пристани в сторону "Пассата", чтобы забрать с его борта лоцмана, выводящего корабль Алексея из севастопольской бухты. Теплоход вышел в открытое море. Еще какое-то время, огибая Севастополь с запада на юг, он двигался вдоль берега, на котором находился город. Алексей наблюдал микрорайоны, расположенные вокруг бухт, плавно спускающиеся к морю по склону некрутой возвышенности. Слева, как бы проплывая, оставались бухты: Стрелецкая, Омега, Камышовая, Казачья. Потом береговая черта скрылась от взора Алексея, и он увидел остающиеся перпендикулярно движению их корабля крутые отроги и скалы Фиолента. Алексей мысленно прощался с городом, который как бы вновь его родил во Христе, без которого Алексей, быть может, никогда бы не пришел к вере. "Пути Господни неисповедимы! – подумал Алексей – На все воля Божья!" В Севастополе Алексей заложил фундамент зданию, называемому Верой. Еще только фундамент, а вот здание предстояло еще отстроить. Чтобы построить стены этого здания нужно овладеть ремеслом искуснейшего каменщика. Алексей таковым не являлся, а посему начал строить стены медленно, укладывая кирпичик к кирпичику, не ведая о том, сможет ли он осилить такое. Главное не отступаться, не малодушествовать, а нудить себя к исполнению заповедей Господних. А если не получается, то нужно искренне раскаиваться в грехах своих перед Господом в храме на исповеди. Для того чтобы строить здание своей Веры, необходимы чертежи строительства и знающие наставники. Проще сказать – документация и руководитель строительства. Таковой документацией для верующего человека являются Святое Писание, а также книги Святых угодников Божьих. Наставниками являются священники, те, на коих почивает Дух Святой, данный им при рукоположении в священство. Святой дух, сошедший на апостолов, был передан ими своим приемникам, которые в свою, очередь передавали его из поколения в поколение. Священство, уходящее в расколы и ереси, теряло духа Святого и в их приходах по сей день он отсутствует. А где отсутствует Святой дух, там нет и спасения. Да там и не проповедуется Любовь. У раскольников и еретиков ее заменяет ненависть к православным христианам и простым мирским людям. А Господь наш Иисус Христос заповедал нам любить врагов своих. Некоторые говорят – а как же воины? Христос говорил, что войнам быть! Значит там уже не те враги! Значит там враги другие. Это враги Отечества, а их нужно разить! Так говорят Святые Отцы. Его мысли прервал резкий короткий гудок танкера, движущегося навстречу "Пассату" по правому борту. На какое-то время танкер как бы проглотил солнечный красный шар, лежащий на гладкой, слегка покачивающейся поверхности моря. Потом солнце вдруг вынырнуло из-за бака танкера наполовину и стало перемещаться огненной горкой вдоль палубы судна. Скрывшись за кормовой надстройкой, оно снова появилось на блестящей поверхности воды. "Везет топливо в Севастополь. А может быть, и нет, подумал Алексей, Танкер идет транзитом". Кто его знает. В прошлую зиму котельные в Севастополе работали не плохо, а вот в позапрошлую радиаторы в комнатах нагревались через три дня. Электричество и газ часто отключали. Спать приходилось в одежде. Так вот и зимовали. Постояв еще какое-то время и полюбовавшись закатом, Алексей спустился в каюту. Там Володи не оказалось. Алексей прилег на кровать и, устроившись удобнее, прикрыл ноги пледом. Закрыв глаза, он опять погрузился в воспоминания. Алексей никогда не жалел, что стал офицером. В своей жизни он не мог уйти от пророческого восклицания той акушерки, которая принимала роды в июле 1941 года у его мамы. Женщина подняла младенца вверх с возгласом: "Офицер родился!". Пророчество ее сбылось, Алексей действительно стал офицером. В начале своей офицерской службы Алексей жил в лесном гарнизоне, расположенном в десяти километрах от одного из райцентров Владимирской области. Того райцентра, возле которого трагически оборвалась жизнь первого космонавта Юрия Алексеевича Гагарина. Алексей приехал на место службы в сентябре 1968 года. Величественные сосны и ели окружали плотными рядами небольшой военный городок, выстроенный по одной линии вдоль асфальтированной дороги, ведущей из райцентра в сторону окружной бетонки. По бетонке ходили автобусы до ближайших электричек. Все автобусы останавливались напротив КПП военного городка, тем самым давая возможность в течение трех часов добраться до Москвы. В Москве у Алексея жили родные. Поначалу он навещал их, но после того, как Алексей был допущен к несению боевого дежурства, поездки сократились до минимума. Офицеры, допущенные до несения боевого дежурства, не имели права самовольно выезжать из части. Необходимо было писать рапорт с обоснованием такого выезда. Воинская часть несла боевое дежурство по охране и обороне неба столицы в своем секторе. Один раз в месяц Алексей заступал на боевое дежурство. Он прощался с женой и Павликом и уходил на неделю в боевой расчет на казарменное положение. С Леной и сынишкой Алексей жил в щитовом доме. Командир части выделил для его семьи комнату а две других занимал начальник штаба подразделения с женой и трехлетней дочерью. Капитан был прямым начальником Алексея. Все было хорошо, но Алексею после четырех с половиной лет казарменной жизни захотелось свободы. Когда он поступал в училище, солдаты сослуживцы говорили: "Куда ты лезешь, Алеша?! Ведь попадешь в глухой лес. У офицеров ПВО жизнь проходит мимо, да еще за колючей проволокой". Но Алексей не послушал их. Несмотря на то, что Алексей был признан одним из лучших молодых офицеров подразделения и его портрет появился на доске почета, путь на учебу в командную академию ему был закрыт. Туда принимали только командиров подразделений. Алексей был старшим техником. В обычную инженерную академию офицеров принимали только до двадцати восьми лет, Алексею же, после выпуска из училища, уже было двадцать семь. Посему мечта о получении высшего инженерного образования становилась несбыточной. Он оказался стар. Алексей не мог смирить себя. Будучи старшиной в училище, вкусив все прелести данные ему властью над сослуживцами курсантами, он уже не мог оставаться без таковой в офицерской среде. В своих мечтаниях видел себя полковником. Он не мог представить себе, что кто-нибудь из бывших его подчиненных будет поставлен выше его. Вот что такое гордость и тщеславие. Эти пороки цвели полным цветом в душе Алексея. Когда ему предложили стать секретарем комсомольской организации, он, не смотря на свой неподходящий возраст, согласился. Такой оборот дела его устраивал. С этой должности он мог быстро переориентироваться на замполита, а после уже без особых проблем попасть в Военно-политическую академию. Получив власть над комсомольцами всего подразделения, Алексей с утроенной силой взялся за наведение должного порядка в подчиненной ему комсомольской среде. Замполиту полка понравилось усердие, с которым Алексей относился к выполнению своих уставных обязанностей. Всех нерадивых комсомольцев Алексей вызывал на бюро и устраивал им коллективные разборки. Выговоры с занесением и просто выговоры посыпались на головы несчастных. Солдатам в основном было плевать на выговоры. Они могли просто сдать свои комсомольские билеты, при этом как бы выпасть из поля общественного воспитания. Другой подход к проблеме возникал у молодых офицеров. Им было не безразлично. Им нужно было готовить себя к вступлению в партию. Без партии карьеры не сделаешь. Беспартийный офицер ограничивался должностью не выше капитана. Беспартийных офицеров в армии практически не было. Начальство стало хвалить Алексея. К достижению своей цели он двигался быстро. Освоив новую аппаратуру и отстрелявшись на полигоне на отличную оценку, Алексей занял достойное место среди техников своей группы. Командир группы, капитан, был очень доволен тем, что у него в группе появился еще один специалист. Вот тут-то и обозначилась другая проблема, о которой Алексей не подозревал. Инженерная служба своих подчиненных просто так на сторону не отдает. А если и отдает, то только тех, которые плохо разбираются в доверенной им технике. Политработник из Алексея не получился. Вскоре ему предложили стать начальником вещевого и продовольственного снабжения полка. Алексей понял, что с этой должности он имеет возможность поступить в Командную академию тыла и транспорта. Несмотря на протесты Лены, твердившей ему о том, что можно потерять все что приобрел, служа на боевой технике, Алексей принял решение стать снабженцем. Вот и пришел час расплаты за авантюризм. С этого дня он стал самым гонимым человеком. Все начальники отвернулись от него, а замполит полка стал часто вызвать его к себе в кабинет для разбирательства по поводу жалоб личного состава на плохое питание, на плохую организацию помывки людей в бане, да и на всякие другие недостатки в тыловом обеспечении. Ко всему добавилось еще и то, что Алексей от такой жизни начал выпивать. Выпивать приходилось с председателями колхозов, бригадирами, ну и всякими другими нужными людьми. Жизнь у Алексея превратилась в сплошную пьянку. Один раз в год у него появлялась возможность отдышаться от безумной, изнуряющей его тело и душу тыловой службы. Отпуск! Какая благодать! Получив его, нужно немедленно уезжать за пределы воинской части, потому что если задержаться на какое-то время, то можно его лишиться. Могут отозвать для наведения порядка в службах. За несколько лет такой службы Алексей научился тому, что в первый же день отпуска исчезал из поля зрения начальства. Получив отпуск в июле 1974 года. Алексей решил провести часть отпуска у своих родственников в Махачкале.