За окном серел рассвет, но атмосфера вокруг была настолько мрачной, что казалось, Солнце больше не вернется в эти края. Я лежал на кровати в одной из уцелевших квартир и глядел на грязный рассвет. Мир, в котором постоянно обитали люди и в который Судьба теперь обрушила меня, казался неправдоподобно голым, грязным, плоским. Он весь состоял из границ и запретов и больше напоминал палату в психиатрической больнице, чем то место, где должно обитать живое существо. Такой контраст с живостью Тени здорово угнетал.
Когда битва подошла к концу, я не присутствовал на поле боя. Белый волк вернулся и вызвал соперника на поединок. Меня выбросило из Тени, продолжать сражение я больше не мог. Поднявшись в квартиры, я забрался в одну из комнат и рухнул на кровать. Отсюда я наблюдал, как за окном постепенно затихает буря. Стражи одержали победу.
Тихо скрипнула дверь, разорвав тишину, осторожные шаги приблизились к моей кровати.
Я сразу понял, что это она. Стражи как будто забыли своего полководца, презрев за слабость, и не старались найти меня или связаться со мной.
– Ты, – первое, что сказала Вика. Я услышал ее голос впервые за много лет. Чужой голос, он жгучей волной накрыл все сознание.
– Как ты нашла меня? – спросил я, не поднимаясь с кровати.
– Кто-то мне сказал в подвале, что ты здесь.
Разговаривать с ней было мукой, но слова Вики заинтересовали: от кого она узнала? От Стражей? Зачем?
– Кто тебе сказал? – устало спросил я.
– Не знаю. Там было темно.
Значит, Стражи отпадают. Их слова звучат в голове собеседника, как его собственные мысли. Копирование образов.
– Это был мужчина или женщина? – продолжал допытывать я.
– Какая разница? Я не за этим сюда пришла…
– Мне важно.
– Трудно сказать. Этот голос мог быть и мужским, и женским, – вспоминала Вика. – И собеседник… будто невидимый.
Ее описание больше походило на Тьму. Значит, это Она указала Вике дорогу? Как вообще Вика связалась с Тьмой?
Что ты задумала?
Вопрос улетел во Тьму и остался без ответа. Странно, пока я был Князем, ни разу связь с Тьмой не нарушалась. Я мог вести с Ней беседы целыми сутками, не отрываясь от других дел.
– Куда ты исчез? – Вика, на время озадаченная моими странными вопросами, пошла в наступление. – Твою машину обнаружили на границе с Дагестаном. Ее угнали в Невинке на берегу Кубани – двери нараспашку, ключ зажигания в замке. Ты как будто убегал от кого-то. Но тела не обнаружили – ни в воде, ни в окрестностях. Розыск тоже не дал результатов. Нашли только пистолет, но из него никто не стрелял.
Я хотел было поинтересоваться, откуда у Вики такие подробности, но вспомнил, что она собиралась идти работать в прокуратуру. Но – скорее всего – о деталях дела раструбили вездесущие СМИ.
– У меня были на то свои причины, – огрызнулся я. Почему я до сих пор не послал ее? Что этой женщине нужно от меня?
Вику такой ответ не удовлетворил – ее губы сжались, взгляд опустился. Наверно, я сейчас о себе много нехорошего узнаю. Но Вика промолчала.
– Ты искал меня? – наконец спросила она, подняв голову. В ее глазах больше не читалась ненависть, наоборот – в них проснулись жалость и нежность. Нежность эта, будто нож, пронзила всего меня похлеще презрения или злости. Но в ту же секунду ласковые ноты покинули взгляд Вики и сменились разочарованием. Она желчно усмехнулась: – Ну, конечно, нет… Тебе было не до того. Как же, музыкант, звезда, легенда! Ты и рад был, что отделался от меня.
– Зачем все это теперь перебирать? События давно в прошлом. К тому же ты была инициатором расставания…
– Если бы ты по-настоящему любил меня, то нашел бы способ! – не унималась Вика. Меня от ее слов выворачивало наизнанку.
– Я не участвую в любовных треугольниках, – вздохнул я. – Судьба вела меня на Олимп сцены, я не собирался отказываться от такого подарка. У меня не было ни сил, ни времени заниматься интригами. Все эти драмы только истощали мой потенциал. Я творец, мне надо создавать, а не бегать за юбками! Останься я тогда с тобой, начни упрашивать вернуться обратно – и до сих пор гнил бы в том магазинчике, терпел хамство коллег и начальства, лишь бы не потерять свой кусок хлеба! Поэтому считал: ты либо со мной и поддерживаешь меня, либо – проваливай!
Вика отшатнулась от меня, встала с кровати и отошла к комоду. Ее руки дрожали. Вика хотела унять предательскую дрожь, уперлась руками в крышку комода и неловким движением опрокинула небольшую вазу. Та хлопнулась о паркет с легким звоном.
Вика здорово изменилась с момента нашей последней встречи. Она стала какой-то… потухшей, без намека на былой блеск, энергию и целеустремленность.
– Что случилось с тобой? – уже мягче спросил я. – Ты стала рассеянной. И мать из тебя, извини, не очень – трехлетнюю дочь постоянно без присмотра оставляешь!
– А на кого мне оставить Светика? Скажи мне? Может няню пригласить, а? Я и без того пашу как лошадь, чтобы коммуналку заплатить и дочери хоть какое-то детство устроить! – Вика готова была либо гневно вспыхнуть, либо разрыдаться.
– А муж?
– Объелся груш! Какой муж еще?!
– Отец Светы. Кажется, я видел его в тот день, когда захватили ваш дом, – я соизволил встать с кровати и подошел к Вике.
– Это был Игнат. Мой коллега. Когда он узнал про то, что случилось, сразу приехал поддержать меня.
– Кто же тогда отец? Где он? Почему он оставил вас?..
– Ты! – грохнула Вика как атомная бомба.
– Что я?
– Света твоя дочь!
Вот так поворот. Теперь мне стало ясно ее поведение. Однако, сказав это, Вика успокоилась. А затем посмотрела на меня как-то виновато, снизу вверх. Я понял – она сомневается. Не нужно быть большим специалистом по математике, я просчитал – в то время она тайно от меня встречалась с Антоном. Я мог бы "прочитать" ее из Тени, разгадать узор ее нити Судьбы, но как и прежде не стал этого делать. Если в вас когда-нибудь проснется способность видеть жизни других, практически – читать их чувства, никогда не применяйте ее на своих близких – иначе останетесь в одиночестве. И не то, чтобы я этого боялся, но… между нами как будто стояла ледяная стена, которая постепенно таяла и истончалась. У человека должны быть свои тайны, свое личное пространство. Если близкий человек захочет рассказать вам правду – он это сделает. А знать все – это непосильный труд и борьба с самим собой.
– С Антоном мы расстались, как только он узнал, что я залетела, – предугадав мой вопрос, сказала Вика. – Это случилось через неделю после нашего расставания.
– Он свалил?
– Нет. Это я. Я знала, что отец – не Антон. Я надеялась, ты вернешься.
– Откуда ты знала?
– Знала, – Вика потупилась. Такое поведение было ей совсем не свойственно. Раньше Вика редко полагалась на познание чувствами – знаменитую женскую интуицию.
– Почему ты мне не сказала? – выдохнул я. Тьма-тьмущая, о чем я тогда только думал! Я знал, почему Вика не нашла меня – я сам этого не захотел. Ошибка на ошибке… у этой истории не будет хорошего финала.
– Ты сменил номер телефона. Я звонила к тебе домой, но никто не хотел мне ничего говорить. Я не сказала им о беременности, хотя, наверно, стоило бы… Просто не хотела использовать ребенка.
В это мгновение в груди как будто что-то треснуло. Внутренности обожгло болью. Я вновь узнал, что это – боль.
– Так ты был там? Когда террористы…
– Был, – прервал Вику я.
– Что ты там делал? Ты меня видел? Почему не пришел? Боялся, что заметят репортеры? – последний вопрос был пропитан ядом.
– Я видел тебя. И то, что в доме находилось для тебя что-то важное. Там я и наткнулся на… Свету, – язык не поворачивался назвать ее "дочерью". Не потому, что я так не считал – уж как-то резко на меня свалилось это отцовство. – Поначалу я действительно считал захватчиков террористами, но спустя время понял – это был Хаос. И он охотился за мной.
– Что еще за Хаос? – без особого интереса спросила Вика.
– Как бы тебе объяснить поделикатней… Представь себе море демонов, крушащих все на своем пути. И если их не остановить, они пронесутся по планете смертоносной волной.
– Ты здоров? – Вика отошла от меня на шаг.
– Помнишь, тот день, когда я подарил тебе розу на остановке? – Рассказать тайну о себе было трудно, и я решил сразу идти в наступление – бить фактами. – Тогда Антон еще повел себя… странно.
– Да, – припомнила Вика. – Он вдруг замер, как неживой… и стоял так, пока ты не ушел.
– Это я приказал ему.
Будь передо мной другой человек, он не смог бы выудить из меня ни слова. Но рядом стояла Вика. Та, родней которой у меня никогда не было и вряд ли будет, и я желал, чтобы она оставалась рядом как можно дольше. Для этого стоило продолжать разговор, устанавливать контакт, строить мост. Ледяная стена между нами стремительно таяла, спешно заполняя пробел многолетнего отсутствия общения. В холодной глубине моего естества мрачный волк по имени Князь Тьмы все еще противился этому, рычал, пытался укусить, но был бессилен меня остановить.
Я рассказал Вике все: о Тьме, о Стражах, о Храме, о демонах и Хаосе.
– Этот Хаос – он разрушает планеты? – спросила она в конце рассказа.
– Не совсем так. Его целью не является уничтожение крохотных островков во Тьме ради геноцида биологических организмов. Это дело достаточно хлопотное и бессмысленное. Когда поблизости открывается точка сингулярности, мы сами притягиваем Хаос на планету. Землю можно назвать одной из крепостей в этой войне за право быть. Только на Земле и других подобных ей мирах можно остановить вторжение. Если комета Хаоса попадет на звезду – вот тогда случится катастрофа.