Когда он пришел в себя, на лицо ему падал дождь, он все еще лежал на поле, а над ним кто-то склонился. Он увидел блеск зубов.
"О нет, только не вы", - простонал он.
"Он не понимает, что говорит, - громко объявил Локхарт собравшейся вокруг них толпе взволнованных Гриффиндорцев. - Не стоит беспокоится, Гарри. Я вправлю тебе руку".
"Нет! - крикнул Гарри. - Пусть будет как есть, спасибо..."
Он попытался сесть, но боль была ужасной. Поблизости раздался знакомый щелчок.
"Мне не нужна такая фотография, Колин", - громко сказал он.
"Ляг, Гарри, - успокаивающе настаивал Локхарт. - Это простое заклинание, которое я использовал сотни раз..."
"Почему бы мне просто не пойти в лазарет?" - спросил Гарри, сжав зубы.
"И впрямь стоило бы, Профессор, - заметил вымазанный в грязи Вуд, с трудом сдерживая улыбку, хотя его Ловец и получил травму. - Отлично поймал, Гарри, это смотрелось! Твой лучший бросок, я бы сказал..."
Сквозь скопление ног вокруг него, Гарри заметил Фреда и Джорджа Висли, загонявших разошедшегося Бладжера в ящик. Тот все еще оказывал ожесточенное сопротивление.
"Расступитесь", - потребовал Локхарт, закатывая нефритово-зеленые рукава.
"Нет, не надо..." - слабо выговорил Гарри, но Локхарт покрутил своей палочкой и, секунду спустя, направил ее прямо на руку Гарри.
Странное и неприятное ощущение возникло у Гарри в плече и распространилось до кончиков пальцев. Он чувствовал себя так, будто его руку расплющили. Он не решался глянуть на то, что получилось. Он закрыл глаза и отвернулся в сторону от руки, но его худшие подозрения подтвердились тем, что все вокруг ахнули, а Колин Криви неистово защелкал камерой. Его рука больше не болела, но он вовсе и не чувствовал ее как свою руку.
"Ах, - бросил Локхарт. - Да, иногда бывает. Но суть в том, что кости больше не сломаны. Это и надо принять во внимание. Так что, Гарри, иди потихоньку в лазарет - а, Мистер Висли, Мисс Грангер, вы не сопроводите его? - и тогда Мадам Помфрей сможет... э... немножко подправить руку".
Когда Гарри встал на ноги, он почувствовал, что его странно перекосило. Глубоко вздохнув, он глянул вниз на правую сторону. То, что он увидел, едва не заставило его снова потерять сознание.
Из рукава выглядывало нечто, выглядящее как толстая, мясного цвета резиновая перчатка. Он попробовал пошевелить пальцами. Ничего не произошло.
Локхарт не срастил кости Гарри. Он их удалил.
Мадам Помфрей это совсем не понравилось.
"Ты должен был идти прямо ко мне! - рассердилась она, поднимая печальный искалеченный остаток того, что полчаса назад было работоспособной рукой. - Я могу срастить кости за секунду... но растить их снова..."
"Но вы ведь сможете, правда?" - отчаянно спросил Гарри.
"Конечно, смогу, но будет больно, - мрачно отрезала Мадам Помфрей, бросая Гарри пижаму. - Тебе придется провести ночь здесь..."
Эрмиона дожидалась за занавеской, пока Рон помогал Гарри влезть в пижаму. Потребовалось некоторое время, чтобы засунуть резиновую, бескостную руку в рукав.
"Как ты можешь защищать Локхарта, а, Эрмиона,? - спросил Рон сквозь занавеску, проталкивая мягкие пальцы через манжет. - Гарри попросил бы, если бы хотел остаться без костей".
"Кто угодно может сделать ошибку, - сказала Эрмиона. - А рука больше не болит, правда ведь, Гарри?"
"Да, - ответил Гарри, забираясь в постель, - Она вообще ничего больше не делает".
Он откинулся на постели, и его рука бесполезно шлепнулась рядом.
Эрмиона и Мадам Помфрей зашли за занавеску. Мадам Помфрей держала большую бутыль с жидкостью и этикеткой 'Скелерост'.
"Тебе предстоит прескверная ночка, - объявила она, наливая стакан дымящейся жидкости и протягивая ему. - Отращивание костей - неприятное занятие".
Таким же занятием был и прием Скелероста. Он обжег Гарри рот и глотку, заставив его задохнуться и закашляться.