"Живые!" - вскричал Сэр Патрик, заметив Гарри, Рона и Эрмиону и сотворив высоченный прыжок в притворном изумлении, причем его голова снова свалилась с плеч (толпа зашлась хохотом).
"Очень смешно", - мрачно заметил Почти Безголовый Ник.
"Не обижайся, Ник! - крикнула голова Сэра Патрика с пола. - Все дуется, что мы не позволяем ему вступить в клуб! Но я хочу сказать... вы поглядите на этого парня..."
"Мне кажется, - торопливо сказал Гарри под намекающим взглядом Ника, что Ник очень пугающий и... э..."
"Ха! - воскликнула голова Сэра Патрика. - Готов поспорить, что он просил тебя это сказать."
"А теперь, если все согласны уделить мне внимание, время для моей речи!" - громко провозгласил Почти Безголовый Ник, направляясь к подиуму и взбираясь в пятно ледяного голубоватого света.
"Мои оплакиваемые лорды, леди и джентльмены, с глубоким прискорбием я..."
Но его больше никто не слушал. Сэр Патрик и остальные члены Охотничьего Клуба устроили игру в Хоккей с Головой и толпа обернулась к ним. Почти Безголовый Ник совершил несколько слабых попыток снова завладеть вниманием аудитории, но сдался, когда мимо него под громкие одобрительные крики пролетела голова Сэра Патрика.
Гарри чувствовал жуткий холод, не говоря уже о голоде.
"Не могу больше этого выносить", - пробормотал Рон, стуча зубами, когда снова вступил оркестр, и призраки потянулись на танцплощадку.
"Пошли", - согласился Гарри.
Они попятились к двери, кивая и улыбаясь всем, кто бы на них ни посмотрел, и через минуту уже торопливо шли по проходу, полному черных свечей.
"Может, пудинг еще остался", - с надеждой произнес Рон, направляясь к вестибюлю.
И тут Гарри это услышал.
"... рви... дери... убей..."
Это был тот же голос, тот же ледяной, убийственный голос, который он слышал в кабинете у Локхарта.
Он оступился, вцепился в каменную стену, изо всех сил прислушиваясь, оглядываясь, всматриваясь в оба конца туманного прохода.
"Гарри, что ты...?"
"Это снова тот же голос - помолчи минуту..."
"... так голоден... так долго..."
"Слушайте!" - настойчиво прошептал Гарри, и Рон с Эрмионой застыли, глядя на него.
"... убить... время убить..."
Голос становился слабее. Гарри был уверен, что он отдаляется... движется вверх. Его захватили смесь страха и волнения, когда он глянул на темный потолок; как оно может двигаться вверх? Был ли это призрак, для которого каменные потолки не играли роли?
"Сюда", - крикнул он, и они побежали вверх по лестницам, в вестибюль. Здесь уже нельзя было и надеяться, что-нибудь услышать - из Большого Зала доносился гул голосов. Гарри взбежал по мраморной лестнице на второй этаж, Рон и Эрмиона топали сзади.
"Гарри, что мы..."
"Ш-Ш-Ш!"
Гарри напряг слух. Вдалеке, с верхнего этажа до него донесся все слабеющий голос, - "... чую кровь... ЧУЮ КРОВЬ!"
Его желудок сжался: "оно собирается кого-то убить!" - крикнул он, и не глядя на изумленные лица Рона и Эрмионы, взбежал наверх через две ступеньки, пытаясь прислушиваться за шумом собственных шагов. Гарри обежал весь третий этаж, Рон и Эрмиона пыхтели сзади, но он не остановился, пока они не завернули за угол в последний заброшенный проход.
"Гарри, к чему все это?" - спросил Рон, утирая с лица пот. "Я ничего не слышал..."
Но внезапно Эрмиона выдохнула, указывая вперед по корридору. "Глядите!"
Впереди на стене что-то блестело. Они медленно подошли, вглядываясь в темноту. Саженные слова были намалеваны на простенке между двумя окнами, они мерцали при свете, отбрасываемом пылающими факелами. "Потайная Комната открыта. Берегитесь враги наследника."
"Что это за штука - висит внизу?" - спросил Рон с легкой дрожью в голосе.
Когда они подошли поближе, Гарри едва не поскользнулся - на полу была большая лужа воды; Рон и Эрмиона подхватили его и потихоньку подошли к надписи, всматриваясь в темную тень под ней.