– Хрен тебе, а не капуста... Влип ты, козел... Хоть наружу вывернись, влип... Возьми любую газету, ткни пальцем в первый попавшийся портрет, обязательно попадешь в одного из приятелей Николая Петровича... Зря ты полез в это дело, козел... – протянул водитель Дима с невыразимой болью в голосе. – На тебя взглянешь, сразу видно, что дурак... Кровь в глаза, рога в землю... Бык, короче... Истинный бык!.. Нашел на кого охотиться, на Николая Петровича!.. Странно, что тебя еще не закопали...
Он задохнулся от боли:
– Эй, слышь?... Поп есть на этой посудине?...
Валентин не ответил.
– Поп есть?
– Откуда мне знать.
– И то верно... Ты же бык... Ты же просто бык... А я человек крещеный... Ты, слышь?... Ты прости...
– Бог простит.
– Жалко...
– Вы что же, утверждаете, что не знали о том, чем занимаются ваши люди на грузовой палубе? – суховатый, подтянутый, даже элегантный капитан парома непонимающе взглянул на Николая Петровича. От капитана несло хорошим одеколоном и настороженностью.
Николай Петрович улыбнулся:
– Почему же не знаю? Я их послал закрепить машины, они этим и занялись. А потом, наверное, тяпнули по стакашку. Ребята простые. У них ведь известно: поработал – выпил. Так уж водится. В России живем. В сущности, хорошие ребята, – повторил он, – только привычки у них... Не скажу, что хорошие привычки... Даже вредные... Это так... Но с другой стороны, это ведь не они начали драку на грузовой палубе...
– Почему вы так думаете?
– Потому что знаю своих людей.
– А человека, начавшего драку, вы знаете?
– Откуда? – отмахнулся Николай Петрович. И заметил с тайным намеком: – Говорят, заяц есть у вас на борту. Говорят, заяц безбилетный попал на борт вашего парома без документов.
– Это кто же так говорит?
– Мало ли... – добродушно пожал плечами Николай Петрович. И поджал губы: – А все же нехорошо... Как это так?... Безбилетник какой-то... На международном пароме...
– Оставим эту тему, – капитан выпрямился. – Человек, которого вы называете зачинщиком драки, прекрасно вас знает. Назвал ваше имя, место работы, ознакомил нас с некоторыми фактами вашей биографии.
– Я в разных местах работал, – со значением произнес Николай Петрович. – Меня многие могут знать.
– Возможно, – согласился капитан. – Но, похоже, этот человек действительно знает вас хорошо.
– Вот и наведите справки, что он за человек, – Николай Петрович неторопливо потянулся к бару. – Виски? Коньяк?
– Спасибо. Не пью, – сухо отказался капитан. – Этот заяц, про которого вы говорите, он, знаете, заяц с таким... как бы это сказать... с идейным уклоном. Вроде как и не совсем простой заяц. Утверждает, что знает такое, что при обнародовании вряд ли вас обрадует.
– Ну? – вполне искренне удивился Николай Петрович. – Что же такое он может знать?
– Ну, например, он уверенно утверждает, что, прикрываясь служебными обязанностями, вы перевозите крупную контрабанду.
– Помилуй Бог, контрабанду! Вы что же, верите сумасшедшему? Агрессивному сумасшедшему?
– Но стреляли в сумасшедшего ваши люди. Он не стрелял.
– Самооборона. Всего лишь. Как вы уже убедились, у нас есть право на ношение оружия.
– А еще этот заяц уверенно утверждает... – капитан не сводил глаз с Николая Петровича, – что в гробу, уложенном в вашем микроавтобусе, лежит вовсе не покойник, а именно контрабанда...
Николай Петрович спокойно сделал глоток:
– Напрасно отказываетесь. Превосходный коньяк...
И пояснил:
– Мое дело простое. Принял груз, сдал груз. А что находится в гробу, этим занимаются другие... – Николай Петрович опять со значением взглянул на капитана. – Понимаю ваши сомнения. Но ведь, в сущности, все очень просто. Возьмите и вскройте гроб.
Он усмехнулся:
– Правда, вам и придется брать ответственность за такой акт вандализма.
– Никакие гробы вскрывать я не собираюсь, – отрезал капитан. – Этим займутся спецслужбы. И очень скоро займутся. Я, собственно, потому и спустился к вам. Чтобы вы знали.
– Спасибо. – Николай Петрович энергично кивнул. – Надеюсь, за это время вы навели справки не только о зайце?
Капитан, наконец, улыбнулся.
Сухо, но улыбнулся.
– Разумеется, Николай Петрович. Потому я к вам и заглянул. Мы, Николай Петрович, рассчитываем на вашу помощь.
– К вашим услугам.
– Шифрограммой нам сообщили: этот заяц, зачинщик драки, приведшей к смертельным исходам, не кто иной, как некий Кудимов, объявленный в розыске. Пара убийств, подозрения в разбое. Он из бывших спортсменов. Вполне возможно, что пытался бежать в Германию, но не смог сойти в Киле с парома. У нас, знаете ли, контроль.
– Где он сейчас?
– Кудимов?
– Ну да. Заяц этот.
– В госпитале.
– Не сбежит?
– Мы к нему подсадили медбрата. Хороший, крепкий медбрат.
– А как мои люди?
– Один мертв. Другой... Хорошо, если дотянет до Питера...
Капитан встал:
– В Санкт-Петербурге попрошу вас не торопиться. Предстоит выполнить некоторые формальности.
Николай Петрович кивнул.
– Конечно.
Проводив капитана, он сделал еще глоток.
Вроде выпито немного, а голова кружится. Отчего бы это? Гена мертв?... Наплевать. Все равно собирался менять команду... Дима при смерти?... Так это только дай бог, чтобы не протянул долго... А вот "зайцу", точнее, тупому быку Кудимову... Быку опять повезло... Везунчик... Не пристрелили его в гостинице, не сожгли в печи в крематории, не зарезали на борту парома...
Впрочем, вздохнул Николай Петрович, все это уже не имеет значения. В Питере Кудимова все равно возьмут. Возьмут без шума и надежно.
Николай Петрович усмехнулся, вспомнив слова капитана.
"Спецслужбы займутся..."
Вот именно, спецслужбы и займутся. И очень хорошо, что этим займутся именно спецслужбы. У сотрудников наших спецслужб хороший навык работы с быками.
А капитан...
Николай Петрович презрительно фыркнул.
"Потому и спустился к вам..."
Попробовал бы ты не спуститься к нам!
Пыжился, льдом дышал, показывал форму, гусь!.. "Справки навел..." Уж думаю, тебе подсказали, где их искать и как ими воспользоваться... Дали, наверное, понять, на кого ты, гусь, наводишь справки...
Типичный исполнитель, вздохнул Николай Петрович. Тупой исполнитель. Ни на грош личной инициативы...
Вот! Вот! – вздохнул. Именно так. Ни на грош личной инициативы. В августе, например, тоже не нашлось людей, которые не побоялись бы взять на себя инициативу. Потому и оттанцевали "Лебединое озеро" за три дня. Кругом одни исполнители. Отучили людей думать. Возникла нестандартная ситуация, все сразу летит к чертям.
Он усмехнулся, вспомнив сухой тон капитана.
"Контрабанда..."
Знал бы ты, голубчик, что мы возим... Только тебе ведь не дадут заглянуть в гроб...
И затосковал.
Домой! Домой! Отдохнуть малость. И не малость, а хорошенько отдохнуть. А быка сраного сразу в тот же день – в какой-нибудь мордовский лагерь. А то под Иркутск. Как можно подальше. Пусть рассказывает на ночь сказки бывалым зекам. Про гроб, про контрабанду. Для убедительности можно подарить быку маску и халат с драконами.
Но прокол...
Николай Петрович покачал головой.
В Питере явный прокол... А это значит, что бродит где-то по Питеру обозленный Игорек. Игорька специально придется отлавливать...
Но как?! Как мог уйти Игорек от Виктора Сергеевича?
И бык с ним...
Может, за Кудимовым кто-то стоит?
Да нет, вряд ли... Не похоже... Типичный дилетант. Видно по почерку... Но удачлив. Удачлив, скотина!
– Сонечка, – сказал Николай Петрович недовольно, когда в дверь постучали. – Сонечка, я же тебя просил, загляни попозже. Правда, загляни через полчасика, я отдохнуть хочу.
И открыл дверь.
И отступил в страхе:
– Ты!?
– А ты кого ждал?
– Да у меня... Ко мне много народу ходит... – в мертвом страхе отступая к дивану, выдавил из себя Николай Петрович. – Ты сюда зря пришел... У меня здесь разные люди бывают... Ко мне и сейчас должны придти...
Коротким толчком отбросив Николая Петровича на диван, Валентин неторопливо запер дверь и, прихрамывая, подошел к столу. Он был только в тапочках и в кожаной куртке. Под курткой виднелись цветные трусы. Только куртку, видимо, и успел прихватить, убегая из госпиталя.
– Чистые штаны у тебя найдутся?
– Не налезут на тебя мои штаны, Валентин Борисыч.
Валентин не поверил:
– Странно. У тебя вроде задница не маленькая.
Рука Николая Петровича медленно ползла под подушку.
Коротким ударом, нанесенным в считанные доли секунды, Валентин сбросил Николая Петровича с дивана.
– Макарова носишь?
Покрутил пистолет в руке:
– Зарегистрирован?
– А как же, Валентин Борисыч. У нас все по закону, – Николай Петрович смотрел на Валентина с нескрываемым ужасом. – Ты, надеюсь, не собираешься стрелять в каюте?
– Пока нет.
Сорвав с вешалки серые, хорошо отглаженные брюки Николая Петровича, Валентин натянул их на себя, морщась от боли в простреленном бедре. Брюки налезли. Пистолет Валентин сунул в карман.
– Мне тоже одеться, Валентин Борисыч?
– Зачем? В халате ты лучше смотришься.
И кивнул в сторону телефона:
– Бери трубку и звони капитану. Говори только то, что я тебе выдам. Для начала скажи капитану, что ты взят в заложники. Будешь умничкой, попробуем договориться без крови.