После выхода в свет очередной моей книжки приходило всякий раз много, по-настоящему много писем-откликов от читателей. Вот лишь один из откликов, вполне характерный, - письмецо от О. К. Ермаковой из Хабаровского края: "Ничего подобного про аномальные явления никогда в жизни не читала! А ведь давно увлекаюсь аномальной тематикой, стараюсь покупать все, что издается о ней… По-моему, вы "изобрели" новый жанр - художественно-документальную прозу про контакты с необычайным. В ней - людские характеры, непростые человеческие судьбы, много колоритных диалогов и есть даже по-настоящему смешные оценки. В общем, это добротная приключенческая проза, но… проза интеллектуальная, при этом документальная. Может быть, в самом деле новый жанр?"
Не знаю. Может быть.
Знаю определенно другое: мои книга "экстравертны", то есть развернуты "изнутри наружу", - ориентированы всем своим содержанием на читателей любого возраста, кроме малолетних детей. Этим-то они и отличаются в корне от сочинений наших высокоученых "уфологов", которые, напротив, "интравертны", завернуты "снаружи вовнутрь" - ориентированы не на широких читателей, а на крайне малый контингент узких специалистов.
Вот и эта моя книжка - одиннадцатая по счету - тоже по всем статьям "экстравертна".
От всех моих других ранее изданных книг, где я немало "теоретизировал" - выстраивал бесчисленные ряды гипотез, она отличается тем, что носит подчеркнуто обзорный характер - сугубо информационный. Читатель найдет в ней конечно же рассказы о моих собеседованиях с людьми, пережившими необычный опыт "встречи с чуждым", либо их письма, посланные лично мне. Наравне с такими рассказами и письмами - и эту особенность книги я нахожу очень важной! - читатель обнаружит под ее обложкой множество информации, заметок "про чудеса" из отечественной провинциальной прессы.
Я собирал эти заметки в течение долгих лет. Мне присылали их читатели моих книг из российской глубинки.
До сего дня о существовании в природе этих заметок знал лишь очень ограниченный круг лиц - подписчики той или иной провинциальной газеты, например районной многотиражки с ее крохотным тиражом. В моей книге информации, заметки из малоизвестных газет впервые сведены воедино, в общие смыслоемкие блоки и впервые же доводятся до сведения широкого российского читателя.
Было бы, на мой взгляд, крайне обидно, если бы все они, разбросанные по десяткам провинциальных периодических изданий, сгинули в вечности без следа, так и не перейдя со страниц почти безвестной газеты, той или иной, на "всероссийскую информационную орбиту". Вот я и вывожу их здесь, в этой книжке, на такую "орбиту".
Авось, собранные воедино, пригодятся они когда-нибудь кому-нибудь из будущих исследователей аномальных феноменов…
Часть 1
ПОСЛАНЦЫ, КОТОРЫХ НЕ ЖДАЛИ
Пароход плывет,
Колеса стерлися…
А мы не ждали вас!
А вы приперлися!
Дореволюционная песенка
про двухколесный пароход
и приплывших на нем
С ЧЕГО ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ
Готов держать пари с кем угодно из вас, уважаемые читатели: утверждаю, что никто или почти никто из вас не знает, не помнит, с чего начиналось обсуждение "аномальной тематики" в нашей стране. Кто стоял у истоков? Кто первым подал голос?
Существует устойчивое мнение, что гласное обсуждение аномальных явлений в отечественной прессе началось относительно недавно - в самом конце восьмидесятых годов. В ходе перестройки была отменена цензура. И вот результат: страницы газет и журналов буквально заполонили тут же десятки статей о встречах с экипажами "летающих тарелок", с домовыми, лешими, привидениями и даже чертями.
А до отмены цензуры, существует мнение, все эти "чудеса" подвергались в советской проссе лишь насмешкам. Рассказы о "встречах с чудищами" объявлялись плодами больного воображения. В статьях про "чертовщину", изредка появлявшихся в наших газетах и журналах, всегда давался "чертовщине" форменный атеистический бой. Особенно "отличились" по части бранчливых окриков в адрес аномальных явлений такие столичные издания, как "Правда", "Наука и религия" и "Литературная газета". Каждая из них печатала примерно один раз в год разгромную статью установочного характера, в которой гневно опровергались очередные циркулирующие по стране слухи о посадке "летающей тарелки" там-то либо о явлении Богородицы там-то, либо о нашествии привидений там-то…
В общем-то все оно так, конечно.
До отмены цензуры гласное публичное обсуждение аномальных явлений в спокойных тонах, без крикливой ругани, пребывало в СССР под запретом. Цензура бдительно стояла на страже… Могла бы, между прочим, и не стоять. Ибо непосредственно до цензоров "положительные", а не погромные статьи про "аномалыцину" просто-напросто не доходили. Многоопытные литературные сотрудники газет и журналов сами были лучшими цензорами для неугодных статей. Они живо "заворачивали назад", возвращали по почте такие статьи их авторам.
В доперестроечные времена я, к примеру, написал восемь подобных неугодных статей. В течение трех лет прилежно посылал их заказными письмами в московские газеты - в одну за другой. И из каждой не менее прилежно "отфутболивали" мои статьи назад, сопровождая их редакционными отписками, далеко не всегда стандартными.
Самый своеобразный (хотя хочется сказать куда резче) ответ получил я однажды из "Литературной газеты". Вот он: "Вашу полемическую статью про феномен НЛО печатать не будем. Она неактуальна для нашей газеты. Однако очень просим вас зайти к нам в редакцию. Уровень ваших знаний о феномене произвел на нас впечатление. Приходите, расскажите нам в кулуарном порядке поподробнее о "летающих тарелках". Мы с удовольствием послушаем вас. Мы так заинтересовались, прочитав вашу статью!…"
Экие же редиски! Они, видите ли, "в кулуарном порядке" заинтересовались, и я, видите ли, должен, обрадованный их строго "кулуарной" заинтересованностью, мчаться со всех ног в редакцию и заливаться там именно-таки "в кулуарном порядке" соловьем. Должен непонятно почему развлекать в полуинтимной атмосфере чиновников от литературы, отказавшихся печатать мою статью. Им, видите ли, интересно послушать мои увлекательные рассказы о посадках НЛО в нашей стране.
Давай, рассказчик, дуй в редакцию. А там докладывай строго "в кулуарном порядке" скучающим чиновникам о том, что знаешь. Давай потешай их. И при этом по-прежнему даже не надейся, что твоя разнесчастная статейка когда-нибудь будет опубликована в газете, откуда прислали тебе это дикое и наглое предложение - устроить бесплатную развлекательную лекцию для сотрудников редакции, отказавшейся печатать твое сочинение…
Да, до отмены цензуры жизнь пишущей братии в СССР была весьма и весьма специфической. "Говорить хорошо" о том же, допустим, феномене НЛО категорически запрещалось в нашей прессе. Разрешалось же совсем другое. Дозволялось обсуждать любую "аномальную тематику" только в оскорбительно-фельетонном духе.
Однако представьте себе, был давно, даже очень давно коротенький период в жизни нашей подцензурной печати, когда появлялись в журналах отнюдь не погромные статьи об аномальных явлениях. Для советской прессы эта тема была тогда в диковинку. Практически никто в СССР ничего не знал еще о ней.
Новая тема не имела политической окраски. Вот почему первые - самые первые! - статьи про "необычное" легко миновали все цензурные рогатки.
Читающая Россия (я знаю, о чем говорю!) отозвалась на них шквалом писем в редакции. Читатели рассказывали в письмах про "необычное", случившееся в их жизни либо в жизни их родственников, друзей, знакомых. Причем не просто рассказывали, а требовали опубликовать свои рассказы, сплошь пронизанные густым паранормальным "туманом мистики".
Допустить "мистику" на страницы партийной советской печати?! О таком деле партийные бонзы не хотели даже слышать. "Мистике", по их мнению, следовало дать немедленный достойный отпор.
И отпор был дан.
Одна за другой стали появляться в газетах и журналах очень сердитые статьи, развенчивавшие все эти "мистические бредни" - ну, всякие там нелепые слухи о полетах НЛО в советских небесах, о встречах с лешими в советских лесах, о ночных плясках привидений на советских опять же кладбищах… Однажды начавшись, публичная экзекуция аномальных явлений в нашей прессе не прекращалась в дальнейшем на протяжении долгих десятилетий. Она велась вплоть до 1989 года, когда в стране в ходе перестройки была наконец-таки отменена цензура.
Но перед многолетней публичной экзекуцией был, повторяю, очень короткий, невероятно короткий период "микрорасцвета", я бы так сказал, "аномальной темы" в советской печати.
1967 год… Три статьи про "таинственное", появившиеся в московских журналах в том давнем году… Три первые и в то же время последние статьи, в которых "говорилось хорошо" про "необычайное"… Потом начиная с 1968 года понеслась со страниц советской прессы в адрес любой "аномальщины" лишь крикливая брань.