Месть - это блюдо, которое надо подавать холодным. Убивать оказалось легко - так же легко, как и те четверо отморозков в ночной тьме хотели убить его. Никита понимал, что эти подонки начнут защищаться - не зная, откуда ждать нападения, они станут недоступными для всех. Телефоны взрываются - к чертовой матери эти телефоны, микрофоны отрывают головы - к черту эти кабаки, сиди дома, пей водку и пой песни у открытого окна. Хотя и в окно может влететь пуля…
*****************
Толян–Угрюмый, который был в списке Никиты под номером "три", сидел у себя на квартире, абсолютно пьяный, голый по пояс, в одной руке держал пустой стакан, в другой вертел сотовый телефон. Два его ближайших друга, "Колдун" и "Шнурок", развалились на диване, широко расставив ноги. Их состояние практически не отличалось от того, в котором находился сейчас Толян. Они допивали уже третью бутылку, разогнав девчонок из местной "Галатеи" и прострелив телевизор, по которому услышали рекламу GSM.
- Колдун, налей… - тяжело ворочая языком, практически прохрипел Угрюмый. - Налей, а то мозги плавятся…
"Колдун" (а для простых людей Сергей Колунов, один из боевиков группировки, возглавляемой Толяном) приподнялся, плеснул в стакан "Столичной", налив на руку Угрюмому. Тот даже не заметил этого.
- Ты прикинь - ему кто–то позвонил, а он трубку в ухо р–раз! А там вместо трубки фаустпатрон! Я теперь сотовый только для понта таскаю, он у меня отключен… Прикинь, я даже батарейку оттуда вытащил…
"Братки" "прикинули", налили еще по одной. Они тоже на время перестали пользоваться сотовыми телефонами, хотя не особенно верили в то, что снаряд дважды попадет в одну воронку. Никто из них понятия не имел, кому понадобилось убирать Стаса и "Шатуна". Войны не было уже несколько лет, тем более что двое погибших принадлежали к группировкам, практически ни в чем не пересекающихся - их сферы влияния распределились очень давно, конфликтов между ними практически никогда не возникало; разве что по пьяни набьют парни друг другу морды в ресторане, ну, да это мелочи, за такое телефоны в руках не взрывают.
- В натуре - если голоса нет, нефиг петь… - изрек мысль "Шнурок". Судя по всему, он имел в виду Шатунова. - А он каждый раз - "Мурка, ты мой муреночек…"
- Слышь, ты не умничай, - огрызнулся Толян. - Я тоже люблю иногда чего–нибудь спеть - так мне что, по–твоему, рот завалить и не открывать никогда? - Да я чо, я ничо, - отмахнулся рукой "Шнурок". - А вот если тебе сейчас бы кто–нить позвонил, ты бы трубку включил или нет?
- Какую трубку, осел? Я ж тебе сказал, там батарейки нет, - возмущенно буркнул Угрюмый, после чего икнул и уронил стакан.
- А ты засунь, - смотрел в упор мутными глазами "Колдун", решивший поддержать разговор.
- Я тебе сейчас засуну кое–что кое–куда! - заорал Толян. - Ты меня на понт не бери, "включишь - не включишь", боюсь - не боюсь! Ты Курыгина в гробу видел?
- Так гроб же закрытый был, - отпихнулся от ответа "Колдун".
- "Закрытый…", - передразнил Толян. - А я в морге был, меня на опознание вызывали вместе с "Шатуном". Я ведь все его наколки знал, мне бы они "левый" труп не впарили. Так "Шатун" оттуда не вышел, его ребята выносили - он такого никогда в совей короткой жизни не видел, - говорил Угрюмый. - Лежит на столе, как всадник без головы, затылок только остался. Ему даже руки на груди не смогли сложить, нечего было складывать. Он, видать, мобильник одной рукой держал, а другой кнопку нажимал.
"Братки" слушали, раскрыв рты. Этих подробностей они не знали.
- Я, конечно, тоже… Слегка повело. "Шатун", так тот прям там… Потом еще на горшок просился пару раз, - хмыкнул Угрюмый. - А ты говоришь - "Батарейку засунь!"
Колунов взял свои слова обратно и предложил еще "врезать". Стаканы наполнились вновь.
- Я, как узнал, что у Стаса мобильник бахнул, сразу на фирму поехал, парни мне его там проверили, при мне разобрали и собрали - ничего нет. Герла говорит: "Ну, раз вы беспокоитесь, то оставьте телефон до завтра, мы вам сменим номер и код. В десять утра уже можете забирать". Я телефон отдал, номер поменяли - но так с тех пор и не включал, как вспомню труп безголовый, так хочется мобильник о стену шарахнуть…
Раздался громкий храп - "Шнурок" крепко спал, упав набок и прислонившись локтем к телефонной стойке, на которой мирно стоял обычный "Панасоник" с определителем номера. От размеренного, мощного, с присвистом дыхания телефон ходил ходуном, норовя свалиться на пол.
Толян сплюнул себе под ноги:
- Вот урод, напугал до смерти…
И тут зазвонил "Панасоник". Красивая мелодичная рулада не в состоянии была разбудить храпевшего "Шнурка", но Толян с "Колдуном" подпрыгнули на своих местах от неожиданности и переглянулись.
- Кому это мы понадобились? - спросил Угрюмый.
- Почему сразу "мы"? Ты. Я не говорил никому, где буду, - отмазался "Колдун".
Толян зло зыркнул на Колунова - он не любил, когда так явно уходили в сторону, после чего снял трубку, не забыв взглянуть на номер, который определился в окошке. Судя по номеру, это был Матвей.
- Алё…
- Мобильник включи, кретин, у меня карточка конч…
Слышно было плохо, фраза оборвалась на полуслове. "Колдун" внимательно, едва ли не трезвыми глазами смотрел на Угрюмого.
- Кто это? - спросил Колунов, глядя на цифры АОНа - номера Матвея он не знал, поэтому догадаться не мог.
- Так… Ошиблись номером… - махнул рукой, по–прежнему сжимающей сотовый телефон, Толян. - А этот шланг как спал, так и спит, - удивился он и сжал нос "Одноглазого" двумя пальцами. Тот через пару секунд судорожно вздохнул ртом, отмахнулся обеими руками и свалился на пол, где и продолжал спать как ни в чем не бывало.
Какое дело у Матвея было к Толяну? Они практически не общались, Матвей держал ипподром, Угрюмый - авторынок. Хотя встречались периодически на стрелках…
Толян медленно встал, с трудом добрался до стола, на котором лежала его сумочка с документами, вытащил оттуда зарядное устройство с батареей и подключил телефон к питанию.
- Уже не страшно? - поднял брови Колунов.
- Страшно, не страшно… Бизнес, - коротко оборвал Толян. - Сейчас позвонят. Чувак проверенный. Мобильник на днях прошмонали, внутри чисто.
- А как же всадник без головы?
- Чего? - не понял Толян. - Я книжек не читаю…
Телефон пропиликал мелодию из "Крестного отца" ("братки" очень любили эту музыку, практически всегда просили записать её на входящие). И уже нажимая кнопку, Толян вдруг понял, что еще никому не сообщал свой новый номер, полученный несколько дней назад…
Сильный взрыв вынес его спиной в окно, и окровавленное тело пролетело восемь этажей, прежде чем угодило в мусорный контейнер. Колунов, неподвижно глядя перед собой, чувствовал, как по лицу течет кровь - осколки мобильника впились ему в правую бровь, едва не лишив зрения. Между ног потеплело, полилась струйка мочи. Он попробовал подняться, но ватные ноги не держали тело.
"Шнурок", весь облепленный мозгами Толяна, даже не проснулся.