– Хотелось бы поподробнее поговорить на тему ухудшения отношений между родителями и их развода. Две крайности в поведении ребенка: одна – занять позицию "это не мое дело", а вторая – пытаться как-то активно влиять на ситуацию. Во всяком случае, существует, наверняка, какая-то стратегия, которая будет оптимальной?
– С моей точки зрения, ребенок ничего не может сделать для улучшения отношений между родителями, это дела родителей. Если ребенок будет брать на себя эту ответственность – его жизнь ухудшится и никакого выигрыша для себя он не получит. В тех случаях, когда дети пытаются что-то делать – они оказываются на приеме у психолога или психиатра – с разными симптомами. Или потом во взрослом состоянии мы обнаруживаем у них корни крупных проблем, идущие к тому моменту, когда ребенок пытался что-то взять на себя в отношениях родителей. Я использую такую метафору: ребенку нечего делать в родительской спальне. Когда родители находятся в ней вместе – он должен быть снаружи. Его же не приглашают на занятия любовью в качестве зрителя, судьи или участника?
Точно так же, как ребенок не решает, будет ли он рождаться или нет, он не должен решать, будут ли его папа и мама вместе или порознь. Это решение принимают родители.
Ребенок может принять на себя решение, что он является ребенком обоих родителей. Он может об этом вспоминать. Даже если мама говорит: "Все, теперь у тебя папы нету, только мама", ребенок по-прежнему имеет права быть ребенком и мамы, и папы. Это то, что он может делать. То, как он будет встречаться с папой или с мамой в разведенной семье, решают родители. Но он имеет права знать и помнить, что он родился от двоих. Такое изменение внутренней картинки может очень сильно в дальнейшем повлиять на жизнь семейной системы и его собственную.
– Если подросток живет с пьющими родителями, чаще, наверное, с одним пьющим родителем, какая стратегия выживания, что можно ему посоветовать, чтобы он максимально смог себя сохранить?
– Отделяться. Уходить. Сматываться из этой семьи, оставить родителей с алкоголем, ничего не делать.
– Ну а куда он может уйти, если он несовершеннолетний?
– Нужно максимально устраняться из этой истории. Не спасать родителей, это очень трудно, и жить своей жизнью настолько, насколько это возможно. Здесь я говорю как специалист, который много работает с зависимыми людьми. К сожалению, попытки спасать зависимого, приводят к консервированию или ухудшению ситуации. Если же зависимого оставить в покое, то есть устраниться от спасения, тогда у зависимого появляется шанс что-то изменить в своей жизни. В противном случае этого шанса нет.
Например, ребенок приводит пьяную маму домой. Ребенок покупает ей спиртное, потому что утром у нее болит голова. Как следствие, маме ничего не нужно менять, ее жизнь комфортна. Он обслуживает ее зависимость.
Другой вариант, ребенок постоянно выбрасывает спиртное. А после того, как он выбросил водку или наркотик, мама пойдет, продаст чего-нибудь и снова купит, ее это не остановит. Это бесполезное действие. К сожалению, бесполезное. Единственное, что мы можем сделать – это уйти из этой ситуации. Стараться поменьше общаться, уходить при первой возможности, поступать в Суворовское училище, еще куда-нибудь…
– Как внутри себя отделиться от всего этого, как принять решение отказаться от спасения родителей?
– Принять такое решение возможно. У анонимных алкоголиков первый пункт их заповедей гласит: "Алкоголь сильнее меня, я бессилен перед ним". Точно также члены семьи алкоголиков бессильны перед ним, с этим невозможно ничего сделать. Можно помолиться за родителей, это возможно. Тогда мы передаем их силе большей, чем мы сами. Но это все, что мы можем.
– Другая ситуация. Если мама – одинока, то у ее сына есть риск вырасти "маменькиным сынком" и потом иметь проблемы в личной жизни. Что может сделать мальчик в такой ситуации, чтобы стать личностью?
– Я бы не ограничивал эту проблему мальчиками. Девочки точно также прилепливаются к мамам в такой ситуации. Я бы предложил искать в родителях силу. Смотреть на родителя не как на бедного и одинокого, а как на сильного человека, который не всегда несчастен, и в его жизни есть что-то, кроме ребенка. Что еще есть у мамы? Работа есть, может быть, друзья есть, может быть, есть ее семья. В конце концов, здесь помогает та же самая формула – "я и мамин, и папин". Второго родителя нужно мысленно вернуть в свою жизнь. Даже если он умер, если не известен. Это немножко разбавляет мамино влияние.
– То есть, мама пытается создать замкнутую систему из двоих, а ребенок может помочь ей разомкнуть эту систему?
– Не ей, а себе. Ну, конечно, если мы имеем дело с системой, меняется взгляд ребенка, меняется и ситуация с родителем. Ребенку, у которого есть какой-то симптом, связанный с тем, что он слишком включен в отношения с мамой, мысленное обращение к фигуре отца, появление папы, отход на такое расстояние, откуда видно двоих родителей, помогает себя чувствовать лучше.
Когда мы психологически работаем с ребенком, мы обсуждаем, что он знает об отце, кто рассказывает об отце, каким, как ему кажется, он мог бы быть, и постепенно, по кусочку, мы собираем некоторый образ. Это может сделать ребенок и сам. Это может быть сложно, потому что ему потребуется тогда нарушить лояльность к матери, которая, например, "в контрах" со своим бывшим мужем. Поэтому здесь нужна некоторая поддержка. Мы работали с взрослым ребенком, взрослой женщиной. У нее не было фотографии отца, а на всех фотографиях, где оба родителя были сфотографированы вместе, мама маникюрными ножницами вырезала папу. Там были дырки. И мы работали с этими дырками. Пытались представить, кто мог бы оказаться в этой дыре, каким он был, что это было за время, в каком это было городе, что он мог бы любить есть, а какая на нем могла бы быть одежда. А вот здесь виден край кителя! Мама не дорезала. Ага! Она провела большую работу и по видному кусочку погона определила воинское звание своего отца. Это было очень важно для нее. Постепенно ситуация поменялась, и мама все-таки смогла рассказать своей дочери про ее отца.
– Допустим, ребенку уже тридцать лет, не важно, мужчина это или женщина. Он собирается создавать семью, либо уже создал ее и наступает этот момент разрыва с матерью. Мать пытается вмешиваться в жизнь, даже если они живут отдельно. Что можно сделать?
– Папа очень хорошо помогает и в этой ситуации, потому что функция папы – отделять от мамы. Сначала папа разрезает пуповину физическую, а потом и эмоциональную тоже.
Есть еще кое-что, напутствие детям, отделяющимся от родителей. Это – чувство душевного дискомфорта, угрызения совести. Сначала надо понять, что без этого дискомфорта сепарация не удастся. Потому что если ребенок остается с родителями, то он будет чувствовать себя виноватым по отношению к своей супруге или супругу, а если он останется с супругом, то он будет чувствовать вину по отношению к родителю. То есть, сохранить душевный комфорт в любом случае вряд ли удастся.
Развитие семейной системы связано с тем, чтобы отделяться от родителей и организовывать новую семью. Поэтому, если чувствуешь в душе некоторый непорядок оттого, что не так много времени проводишь с родителями, а проводишь его с кем-то другим, то это не плохо. Это некий компас любви, он свидетельствует о том, что происходит развитие, а развитие в семейной сфере всегда происходит тогда, когда мы естественным образом нарушаем нашу принадлежность к чему-либо.
– Но как при этом выполнить свои обязанности перед родителями? Как отделиться от них так, чтобы не разрушить ваши отношения и любовь?
– Самая глобальная рекомендация, которая соответствует этому вопросу, это то, что родители – тоже люди. И для улучшения отношений с ними, надо относится к ним так же, как к другим людям.
Наша обязанность перед родителями – это очень… хитрая обязанность. Потому что это тот долг, который мы не сможем вернуть никогда. Родители столько для нас сделали, что чтобы мы ни делали для них, мы не сможем сделать что-нибудь соизмеримое. Родители нас родили. Мы же не можем их родить? Сколько бы мы ни бились, этот баланс никогда не будет равным. Мы можем вот что – родительскую любовь передать дальше, своим детям. Выход в этом. "Мама, то, что я получил от тебя – это подарок, папа, то, что я получил от тебя – это подарок. Спасибо. За подарки не надо расплачиваться. Подарки не отдаривают. Но это не пропадет зря, я это передам дальше. Я буду воспитывать своих детей или заботиться о чужих". То есть, жизнь передастся дальше. Разумеется, по-христиански, мы заботимся о старых родителях. Но это совсем не то, что быть обязанным всю жизнь. Это совсем другое.
Кроме обязанностей, очень важно почтение к родителям. Я бы это трактовал в психологическом ключе так: есть вещи, которые находятся в компетенции родителей. Я признаю, что они были до меня, что они старше и жизнь я получил от них. Я их почитаю как родителей. Это значит, что я не вмешиваюсь в их дела между собой. Что вот это – их дело. Как они решат – жить вместе или не жить вместе – это их дело. И мое почтение к ним в том, что я допускаю, что есть что-то, что мне неподконтрольно. Я уважаю их судьбу. Например, мама выросла в семье с тяжелой ситуацией, и поэтому она такая холодная. Тяжелое у нее детство было. Я почитаю ее, уважаю ее – это значит, я принимаю ее такой, какая есть. Да, мне это конечно обидно, но я не пытаюсь ее изменить, превратить во что-то. Я уважаю ее судьбу. А если я говорю: "Дура ты, мама, ты не знаешь, как детей любить" – это неуважение к той судьбе, к тем трудностям и той боли, которые в ее жизни были и к тем усилиям, которые позволили ей выжить.