К. К.: Однажды на Юго-Востоке я случайно встретился с одним удивительным индейцем, и это было замечательное событие. Это был единственный случай, когда я повстречался с магом, не принадлежащим к линии дона Хуана. Это был молодой человек, глубоко вовлеченный в ту же деятельность, которой занимался и дон Хуан. Мы говорили с ним два дня, после чего ему почему-то показалось, что он мне что-то должен. Однажды я ехал в моем "вольво" и попал в песчаную бурю, которая грозила перевернуть мой автомобиль. Буря уже почти выдавила ветровое стекло, а с одной стороны машины уже слетела вся краска. Вдруг подъехала большая машина и остановилась так, что закрыла мою машину от ветра. Я услышал голос из кабины: "Прячься в тени моего грузовика!" Я так и сделал. Мы ехали несколько миль по восьмому шоссе.
Когда ветер стих, то я обнаружил, что мы находимся на грунтовой дороге. Парень остановил грузовик, и это оказался тот самый индеец. Он сказал: "Я заплатил свой долг. Мы находимся где-то в другом месте. Прямо сейчас. Нужно вернуться на асфальтовую дорогу". Мы отправились обратно. Однажды, оказавшись на главной дороге, я попытался найти ту грунтовую, на которую мы тогда свернули, но ничего не нашел. Он перенес нас в другую реальность. Какая сила, какая дисциплина, невероятно! Я с трудом могу все это вместить. Он взял туда мой "вольво", он взял с собой все! В то время я мог взять с собой куда-либо только самого себя. Я искал потом хоть какое-то ответвление этой дороги, но не мог ничего найти. С тех пор я никогда больше его не видел.
В.: Некоторые из ваших горячих поклонников считают, что вы написали замечательные книги, даже замечательные антропологические труды, но никогда не назовут их невымышленными. Другие же скажут, что вы смеетесь каждый раз, когда едете в банк.
К. К.: Я ничего не изобретал. Кто-то мне однажды сказал: "Я знаком с Карлосом Кастанедой..." Я сказал: "Вы встречали Карлоса?" Он сказал: "Нет, но я видел его на некотором расстоянии. Вы знаете, в интервью он признался, что все это выдумал". Я сказал: "Что, правда? В каком интервью, вы помните?" Он сказал: "Я читал его, я читал его..."
В.: Почему вы говорите, что вы последний маг в линии Хуана Матуса?
К. К.: Для того чтобы я мог продолжить линию дона Хуана, я должен обладать особыми энергетическими возможностями, которых у меня нет. Я нетерпеливый человек. Я движусь слишком неровно, слишком беспокояще. Для нас дон Хуан был всегда доступен. Он не исчезал. Он соизмерял свои появления и исчезновения с нашими нуждами. Как я могу добиться этого?
Вы живете лишь дважды
Журнал подробностей, Март 1994 г.
Способность Карлоса Кастанеды видеть отдельную реальность потрясла целое поколение. В одном из своих редких интервью ставший легендой маг рассказывает Брюсу Вагнеру о доне Хуане, свободе, сновидении, о смерти и массе забавных вещей, которые случаются на пути в бесконечность.
То, что Карлос Кастанеда делает здесь, больше нельзя назвать жизнью. Карлос Кастанеда больше не живет здесь. После многих лет суровой практики, связанной с путем воина, он избегает мелочной суеты повседневной жизни. Он больше не является тем, что обычно называют человеком, он достиг состояния пустоты, теперь он лишь канал, пропускающий через себя то, что люди называют жизнью, он просто рассказывает разные истории, которые приходят ему в голову, но он больше не привязан к этому миру как мы это обычно понимаем. Теперь он последний Нагваль, осколок идущего из глубины столетий рода магов, сумевших сломать "соглашение", которое навязывает нам обычная реальность. С выходом в свет его девятой книги, "Искусства сновидения", он просто появился на мгновение на поверхности жизни, и мы смогли увидеть его на его пути.
Здравый смысл убивает нас
Меня зовут Карлос Кастанеда. Я хочу, чтобы вы занялись кое-чем сегодня. Я хочу, чтобы вы оставили в стороне способность рассуждать. Будьте добры, когда приходите сюда, не пользуйтесь своим обычным оружием - "здравым смыслом". Люди находят, что я собираюсь поговорить о том о сем, поскольку они способны слышать, и они приходят к "этому" Кастанеде, чтобы задеть меня. Они говорят что-то вроде: "Я читал ваши книжки, и все они сплошное ребячество" или "Все ваши более поздние книги откровенно скучны. Оставьте это. Это все ни к чему".
Сегодня я хочу попросить вас, чтобы вы всего лишь на час сделали себя доступными тому, что я буду говорить. Только не ведите себя как студенты-зануды. Мне приходилось разговаривать с такими раньше - они отличаются высокомерием и дух их мертв. То, что убивает нас, - это здравый смысл и навязчивые мысли. Мы цепляемся за них мертвой хваткой, и в этом мы похожи на обезьян.
Именно так называл нас Хуан Матус - слабоумные обезьяны.
Я не был способен на это в течение долгих тридцати лет. Я не мог выйти и поговорить с людьми. А сейчас я здесь. Возможно, я буду здесь месяц, может быть - два... потом я исчезну. Мы не существуем сами по себе, даже теперь. Мы не можем так. Остаются моральные обязательства перед теми, кто взял на себя труд показать нам определенные вещи. Мы приняли от них знание как наследство. Дон Хуан говорил нам, что мы не должны чувствовать себя связанными обязательствами. Мы хотим, чтобы вы поняли, что существует роковой практический выбор, который вы способны сделать. Меня охватывает странное чувство, когда приходится видеть, что эзотерика используется для того, чтобы убежать от действительности. Но это относится только к моим глазам. Сам я ни в чем не нуждаюсь, мне ничего не нужно. Вы мне нужны не больше, чем дырка в голове. Я просто путник, прохожий. Я просто навигатор, я просто перемещаюсь по иным мирам, и мне хотелось бы, чтобы и другие имели такую возможность.
Такие вот дела
Наш навигатор выступал перед группами в Сан-Франциско и Лос-Анджелесе, а его соратники - Флоринда Доннер, Тайша Абеляр и Кэрол Тиггс - читали лекции ("Техника сновидения Толтеков", "Наследство дона Хуана") в Аризоне, Мауи, Исалене. В последние два года книги Флоринды Доннер и Тайши Абеляр, в которых они обсуждают проблемы, поставленные Кастанедой, и их обучение у дона Хуана, появились в продаже. Это, соответственно, "Жизнь-в-сновидении" и "Магический переход". То, о чем рассказали эти две женщины, - настоящая золотая жила, добросовестнейший отчет об их тренинге и посвящении. Для почитателей Кастанеды, никогда не имевших прямого доступа к такому замечательному подтверждению его опыта, это было как шквал ветра. Кастанеда всегда говорил, что это дело женщин, пусть они занимаются этим, а он всего лишь водитель автомобиля.
В своих работах Флоринда описывает коллективное сознание как "наличие общей субъективной области у магов", где каждый из них похож на глубоко индивидуальную карту дорог одной и той же местности. Они представляют собой своеобразный энергетический соблазн, ощутимый призыв к свободе, заключенный в простой, но захватывающей дух предпосылке, связанной с тем, что мы должны принять ответственность перед лицом не подлежащего обсуждению факта - все мы существа, которые должны умереть. Для каждого в отдельности это весьма убедительно. Все эти профессора антропологии из УКЛА со всей их потрясающей дотошностью просто не понимают, что их науки странным образом приспособлены для описания волшебного мира, представленного энергетическими конфигурациями, называемыми "вторым вниманием". Здесь не место для робких представителей Нового Века.
Пусть не покажется обидным
Я не веду двойную жизнь. Я живу той жизнью, которая у меня есть. Между тем, что я говорю и что я делаю, нет разрыва. Я здесь не для того, чтобы вместе с вами тянуть вашу лямку, и не для того, чтобы развлекаться. То, о чем я собираюсь говорить сегодня, не является моим мнением, это принадлежит дону Хуану Матусу, мексиканскому индейцу, который показал мне этот другой мир. Поэтому не обижайтесь! Хуан Матус поставил меня лицом к лицу с работающей системой, за которой стоят двадцать семь поколений магов. Без него я рано или поздно просто бы превратился в старого профессора, который с книгой под мышкой ходит туда-сюда со своими студентами. Видите, у нас всегда есть что-то в запасе. Вот почему мы не решаемся идти до конца. "Если ничего не получится, я буду учить студентов антропологии". Мы заранее обречены на неудачу, это записано в нашем жизненном сценарии. "Я профессор Кастанеда... это моя книга... это насчет "Учения дона Хуана"... возможно, вы читали ее в мягкой обложке?"
Я мог бы стать гением одной книги, "сгоревшим дотла" ради ее написания. "Вы знаете, что это уже двенадцатое издание? Ее буквально недавно перевели на русский". Или, возможно, припарковывая ваш автомобиль, я бы изрекал какие-нибудь банальности вроде: "Как жарко... Погода прекрасная, но уж очень жарко" или "Как холодно... погода прекрасная, но уж очень холодно. Я собираюсь отправиться в тропики..."