Насколько система самоорганизации, построенная на алгоритме муравейника, работоспособна в людском коллективе – вопрос спорный. Дело в том, что "человеческая" сторона стайного интеллекта – это так называемое групповое мышление. В однородных группах взгляды на окружающую действительность обостряются особенно легко. Если большое количество людей уверены в одном и том же, их позиция радикализуется, а действия приобретают необдуманный характер. Исследователи наблюдают такое явление в судах присяжных. Чем больше единства во мнениях, тем более суровый выносится приговор и тем больше уверенности у присяжных, что приговор был правильным. Это знаменитый эффект доверия: если все остальные делают то же самое, что и какой-либо индивид, он уверен в своей правоте.
"Почему люди следуют за большинством? Потому что оно право? Нет, потому что оно сильно".
Блез Паскаль
Три формы поиска консенсуса: идеальный процесс, групповое мышление, бесконечные дискуссии.
Религиозная модель
ПОЧЕМУ МЫ (НЕ) ОТХОДИМ ОТ ВЕРЫ
Знаменитый вопрос Гретхен, заданный Фаусту: "А теперь скажи, как ты относишься к религии?", в XXI веке звучит так: "Во что ты веришь и как долго еще будешь верить?" Ибо коллективное понимание религии на Западе пребывает в стадии распада. Базельский религиовед Юрген Мон вывел на основе своих наблюдений три взаимно обусловленных течения (позднее они нашли подтверждение в виде террористической атаки на нью-йоркские башни-близнецы).
1. Индивидуализация религии ("синкретизм"): корпоративная религия на глазах начинает восприниматься как общественный раздражитель. Некоторые исследования исходят из того, что в 2020 году лишь 20 % западноевропейцев будут прихожанами какой-либо церкви. Получается, что все остальные – атеисты? Ни в коем случае. Отход от церкви сопровождается духовной переориентацией в частной жизни. Как следствие – индивидуальные религии, возникшие через своеобразный синкретизм. Люди находят себя в различных верованиях, смешивают языческие ритуалы с христианскими традициями, мистику с комфортным спиритуализмом. Победитель в этом поединке – буддизм, религия, приобретающая адептов, не прибегая для этого к миссионерству.
2. Сближение религии с политикой ("Ось зла"): атака 9/11 оповестила о конце "секулярного века" современного глобального мира. Демократическое миссионерство приняло религиозные черты. В языковую политику вновь вошли ветхозаветные понятия ("ось зла") и стратегия легитимизации ("месть"). В Европе исламу противопоставлена "христианско-иудейско-просвещенная" гражданская религия. Возникает вопрос: вытеснит ли религиозный кодекс, оправдывающий политико-военные действия, географическое мышление или нет?
3. Рыночная ориентация религии (Аюрведа, "Ученики Apple"): государство постепенно утрачивает рычаги влияния на религию. Свободная церковь, секты, сетевые "религии" пользуются большой популярностью. Духовность превратилась в сферу бизнеса с советами из Аюрведы в качестве квинтэссенции. Вполне логично, что брендам нужна "корпоративная религия", так они могут выступить в качестве духовного ориентира.
Дух – это круто.
Внимание: поиск новых общностей разрушает общности старые, однако вера сама по себе не исчезает.
Упреждающая модель
КАК МЫ ВМЕШИВАЕМСЯ В СВОЕ БУДУЩЕЕ
Как утвердиться в мире, охваченном непредсказуемыми переменами? В 2002 году правительство США дало необыкновенный ответ на этот вопрос: учитывая возможное существование оружия массового уничтожения в Ираке, необходимо действовать превентивно, еще до того, как угроза примет реальные очертания: "Америка будет действовать против возникающих угроз до того, как они полностью и окончательно оформились".
Подобный превентивный образ действия не только противоречит международному праву, запрещающему упреждающее нападение. В еще большей мере он нарушает известные формы превентивности. Под превентивностью понимается подготовка к будущему, которое ожидается и к которому хочется быть подготовленным. "Упреждающей" называют акцию, которая принимает в расчет непредсказуемость будущего. Вместо того чтобы действовать превентивно, сторона включается в коэволюцию события. К изменению не готовятся, его проводят. Причем на основании не достоверных сведений, а спекуляций, пожеланий, страхов.
Этот принцип давно внедрился в разные сферы нашей жизни. Примером может служить климат. На Олимпийских играх 2008 года в Пекине в небо палили йодистым серебром, чтобы разогнать тучи во время церемонии открытия. Этот так называемый геоинжиниринг, то есть геохимическое вторжение в природу, симптоматичен, он показывает, что стратегия упреждения покинула поля сражений и постепенно внедряет свою логику в повседневную жизнь.
"Будущее уже не то, чем было раньше".
Поль Валери
Превентивность означает: к будущему не готовятся, его формируют.
Модель климатических катастроф
ЧТО ДЕЛАТЬ С НЕВЫЯСНЕННЫМИ ВОПРОСАМИ
Один из самых животрепещущих вопросов, который волнует нас последние двадцать лет, – это изменение климата. Почему тают арктические ледники? Неужели скоро настанет ледниковый период? Что происходит с озоновой дырой? На тему изменений климата существует больше теорий, чем у вас друзей в Facebook. Приблизительно их можно разделить на две группы: те, что считают – ДА (есть потепление климата, и это дело рук человеческих) и НЕТ (потепление климата наблюдается, но наше участие в этом незначительно). Сторонники "ДА" – в большинстве. Но и считающие "НЕТ" приободрились, когда в 2009 году переписка высокопоставленных исследователей климата дала утечку и общественность узнала, что мы так же мало знаем о климате завтрашнего дня, как о жизни после смерти. Но что мы должны предпринять в связи с изменением климата? Почему все международные встречи, посвященные проблемам изменения климата, оканчиваются ничем? С интересной инициативой выступил преподаватель Грег Грейвен. Его модель фокусируется не на вопросах, как протекает глобальное потепление и какую роль мы в этом играем, а на том, нужно ли нам что-нибудь предпринять.
Модель представляет собой методику стратегического комплексного подхода к рассматриваемому вопросу.
Исходной точкой служат два вопроса:
• Стоим ли мы перед рукотворной климатической катастрофой?
• Должны ли мы что-нибудь предпринять?
Рассмотрим четыре возможных сценария:
a) Мы что-то предпринимаем, глобальная катастрофа оказывается ложным прогнозом. Каковы последствия? Мы потратим много денег. Возможно, дело дойдет до мирового экономического кризиса. Но, может, благодаря инвестициям мы создадим и новые рынки.
b) Мы что-то предпринимаем, предсказание рукотворной глобальной климатической катастрофы сбывается. Речь в этом случае идет вовсе не о "расточительности", а скорее о "спасении".
c) Мы ничего не предпринимаем, климатическая катастрофа не происходит. У нас по-прежнему много проблем, но что касается климата, то тут можно вздохнуть с облегчением.
d) Мы ничего не предпринимаем, катастрофа наступает и оказывается делом рук человеческих. Земля, конечно, не провалится в тартарары, во всяком случае кто-нибудь выживет. Но это будет глобальная экономическая, политическая, социальная, экологическая катастрофа.
А теперь сравните опции "действовать" (a и b) и "игнорировать" (c и d).
"Изменение климата – глобальная проблема, которую не разрешить глобальной экономикой, имеющейся у нас, а лишь глобальным правительством, которого у нас нет".
Грег Грейвен
Эта схема Грега Грейвена объясняет, почему необходимо что-то предпринять, чтобы избежать климатической катастрофы.
Инновационная модель
ПОЧЕМУ МАЛЕНЬКИЕ ОБХОДЯТ БОЛЬШИХ
Есть один вопрос, который задает себе каждый бизнесмен: как заработать больше денег? Вопросом же, не проворонил ли я тенденции развития, задается меньшее число предпринимателей.
Эта оценка принадлежит гарвардскому экономисту Клейтону Кристенсену, который исследовал, почему практически все инновации, открывавшие новую эру, были не замечены лидерами отраслей. Его работа считается вехой в теории организации производства и экономики в целом.