18. Любящий наслаждения любит и серебро, дабы благодаря ему роскошествовать; тщеславный [любит его], чтобы благодаря ему прославиться; неверующий же [любит серебро], чтобы скрыть и сберечь его, боясь голода, старости, болезни или изгнания, и на него больше надеется, чем на Бога – Творца и Промыслителя всякой твари, даже самого последнего и ничтожнейшего живого существа.
19. Есть четыре рода людей, копящих богатство: о трех речь шла выше, а четвертый – человек домовитый. И только такой человек правильно копит, [ибо он заботится о том,] чтобы не оскудевала рука его подавать каждому нуждающемуся.
20. Все страстные помыслы либо раздражают желательную часть души, либо приводят в смятение яростную, либо омрачают разумную. От этого происходит слепота ума и в отношении духовного созерцания, и в отношении молитвенного вознесения к Богу. Поэтому монах, особенно безмолвствующий, должен самое пристальное внимание обращать на помыслы и отсекать причины их. Познавать следующим образом: желательную часть души раздражают страстные воспоминания о женщинах, причинами которых являются невоздержанность в пище и питии, а также частое и неразумное обращение с женщинами. Отсекают же эти воспоминания – голод, жажда, бдение и уединение. Яростную часть души приводят в смятение пристрастные воспоминания об обидчиках; причинами их служат любовь к наслаждениям, тщеславие или привязанность к материальным вещам. Вследствие них страстный [человек] и скорбит: либо потому, что лишился их, либо потому, что не приобрел. Презрение или пренебрежение [к этим вещам] и любовь к Богу отсекают подобные [страсти].
21. Бог ведает и Себя, и создания Свои. Святые Силы также ведают Бога и создания Его. Но они ведают это не так, как ведает Сам Бог.
22. Бог ведает Себя из блаженной сущности Своей, а создания Свои – из Премудрости
Своей, через которую и в которой Он все сотворил. Святые же Силы ведают Бога благодаря сопричастию [с Ним], хотя Он и превыше сопричастия. А создания Его они ведают благодаря восприятию идей, заложенных в них.
23. Создания [Божии] суть вне ума, но он воспринимает созерцание их внутри себя. Но не так дело обстоит с Богом – Вечным, Беспредельным и Безграничным, который дарует сущим бытие, благобытие и приснобытие.
24. Разумная и духовная сущность сопричаствует Святому Богу своим бытием, склонностью к благобытию (то есть к благости и мудрости) и благодатью приснобытия. Подобным образом она ведает Бога. Создания же Его она познает, как было сказано, благодаря восприятию созерцаемой в тварях искусной Премудрости, которая существует в уме в качестве простой и лишенной ипостаси.
25. Бог, приводя в бытие разумную и духовную сущность, по высочайшей благости
Своей сообщил ей четыре Божественных свойства, посредством которых Он содержит все вместе, оберегает и спасает сущих: бытие, приснобытие, благость и премудрость. Первые два свойства [Бог] даровал сущности, а два других – способности воли; то есть сущности Он даровал бытие и приснобытие, а способности воли – благость и премудрость, чтобы тварь по причастию стала тем, чем Он Сам есть по существу. Поэтому и говорится, что человек создан по образу и по подобию Божиему (Быт. 1:26). По образу - как сущий [образ] Сущего и как присносущий [образ] Присносущего: хотя он и не безначален, но зато бесконечен. По подобию - как благой, [подобие] Благого, и как премудрый, [подобие] Премудрого, будучи по благодати тем, чем [Бог является] по природе. Всякое разумное естество – по образу Божиему, но только одни благие и мудрые – по подобию [Его].
26. Всякая разумная и духовная сущность разделяется надвое: на ангельское и человеческое естество. Все ангельское естество опять разделяется на две общие части и группы: на святые и проклятые, на святые Силы и нечистых бесов. А все человеческое естество разделяется только на две общие части: [людей] благочестивых и нечестивых.
27. Бог, будучи Самобытием, Самоблагостью и Самопремудростью (или, чтобы сказать более правдиво, превосходя все это), вообще не обладает ничем противоположным. Твари же, как все обладающие бытием по сопричастию и благодати (а разумные и духовные обладающие еще и способностью воспринимать благость и премудрость), имеют и нечто противоположное. Именно, бытию [в них противостоит] небытие, а способности воспринимать благость и премудрость – порок и неведение. Для них быть всегда или не быть зависит от власти Сотворившего их. Сопричаствовать же или не сопричаствовать Благости и Премудрости Его зависит от воли разумных [существ].
28. Эллины, говоря, что сущность сущих от вечности сосуществует с Богом и что от Него она воспринимает лишь свои качества, утверждают, будто в сущности нет ничего противоположного. Мы же говорим, что только одна Божественная сущность не имеет ничего противоположного, будучи вечной, беспредельной и дарующей вечность другим [сущностям], что сущности сущих противоположно несущее и что от власти подлинного Бытия зависит быть всегда или не быть этой сущности, ибо дары Божии непреложны (Рим. 11:29). Поэтому, удерживаемая Вседержительной Силой, она есть и будет всегда, хотя, как было сказано, имеет несущее в качестве противоположного, поскольку приведена в бытие из небытия и в воле Бога находится быть или не быть ей.
29. Как зло есть лишенность блага, а неведение – лишенность ведения, так и несущее есть лишенность сущего, – но не Сущего в собственном смысле слова, ибо Оно не имеет противоположного, а сущего по сопричастию собственно Сущему. Как лишение первых [двух] зависит от воли тварей, так и лишение второго – от воли Создателя, Который по Благости [Своей] всегда хочет, чтобы сущие были, и всегда были, Им облагодетельствованы.
30. Из всех тварей одни суть разумные и духовные; они могут воспринимать в себя противоположности, например, добродетель и порок, ведение и неведение. Другие суть различные тела, состоящие из противоположностей, то есть из земли, воздуха, огня и воды. И одни суть совершенно нетелесны и невещественны (хотя некоторые из них сочетаются с телами), а другие образовываются только из материи и вида.
31. Все тела по естеству неподвижны. Они приводятся в движение душой: одни [тела] – [душой] разумной, другие – неразумной, а третьи – бесчувственной.
32. Из сил души одни – питательные и растительные, другие относятся к способности воображения и желания, третьи – к способности разумения и мышления. Растения сопричаствуют только первым, неразумные животные – [еще] и вторым, а люди – всем трем. Первые две силы тленны, а третья – нетленна и бессмертна.
33. Святые Силы сообщают друг другу [Божественное] озарение. И человеческому естеству они уделяют [кое-что]: либо от своей добродетели, либо от своего ведения. От добродетели как от Богоподражательной благости, в соответствии с которой они благодетельствуют и самим себе, и друг другу, и тем, кто ниже их, делая их боговидными. От ведения [они уделяют] либо некое более возвышенное [знание] о Боге – ибо [Писание] гласит: Ты же Вышний во век, Господи (Пс. 91:9), – либо более глубокое [знание] о телах, либо более точное [знание] о существах бестелесных, либо более ясное – о Промысле [Божием], либо более отчетливое – о Суде [Божием].
34. Нечистота ума состоит, во-первых, в ложном ведении; во-вторых, в неведении чего-либо из всеобщего – я говорю относительно человеческого ума, ибо Ангелу не свойственно не знать даже какой-либо частной вещи; в-третьих, в страстных помыслах; в-четвертых, в согласии на грех.
35. Нечистота души состоит в том, что она не действует соответственно естеству, а от этого в уме рождаются страстные помыслы.
36. Нечистота тела есть осуществленный на деле грех.
37. Тот, кто не пристрастен к мирским вещам, любит безмолвие; кто не любит ничего из человеческого, любит всех людей; кто не соблазняется никем [из ближних], по причине ли падений [его] или по причине подозрительных помыслов [на его счет], тот имеет ведение о Боге и Божественном.
38. Великое дело – не быть пристрастным к вещам, но еще более великое – оставаться бесстрастным в мыслях о них.
39. Любовь и воздержание сохраняют ум бесстрастным как в отношении вещей, так и в отношении мыслей о них.
40. Ум [человека] боголюбивого сражается не с вещами и не с мыслями о них, но со страстями, сопряженными с этими мыслями.
Например, он ведет брань не с [какой-либо] женщиной, не с обидчиком и не с представляемыми в воображении образами их, но со страстями, сопряженными с такими представлениями.
41. Вся брань монаха состоит в том, чтобы отделять страсти от мыслей. Иначе ему невозможно бесстрастно взирать на вещи.
42. Иное есть вещь, иное – мысль и иное – страсть. Например, вещь есть мужчина, женщина, золото и так далее; мысль – простое воспоминание о названных вещах; страсть же есть либо неразумная любовь, либо слепая ненависть к ним. И монах вступает в битву [именно] со страстью.
43. Страстное умственное представление есть помысел, возникающий из сочетания страсти и мысли. Если мы отделим страсть от мысли, то останется простой помысел. А отделяем мы ее, если хотим, посредством духовной любви и воздержания.