Приидите, поклонимся Цареви нашему Богу… - призывает за каждым богослужением Церковь Христова.
Казалось бы просто, только войди… Но путь у каждого свой. Об этом пути, проходящем иногда через скорби и болезни, всегда - через смиренную гордыню и отброшенную суетность, сопровождаемом многими чудесами, рассказывает книга протоиерея Александра Торика "Флавиан".
Содержание:
Глава 1. ВСТРЕЧА 1
Глава 2. КАТЮША 2
Глава 3. СЕМЕН 4
Глава 4. БОГ 7
Глава 5. МАТЬ СЕРАФИМА 8
Глава 6. ПАСТЫРЬ ДОБРЫЙ 11
Глава 7. ИСПОВЕДЬ 13
Глава 8. ИСПОВЕДЬ - ПРОДОЛЖЕНИЕ 16
Глава 9. ВСЕНОЩНАЯ 17
Глава 10. ВСЕНОЩНАЯ. ПРОДОЛЖЕНИЕ 19
Глава 11. ВСЕНОЩНАЯ, ОКОНЧАНИЕ 22
Глава 12. МОНАХИНЯ ЕЛИЗАВЕТА 24
Глава 13. ЛИТУРГИЯ 26
Глава 14. ИРИНА 28
Глава 15. ЧУДО 29
Глава 16. ЭПИЛОГ 30
Александр Торик
Флавиан
Пастырям добрым,
души свои полагающим за "овцы",
с любовью посвящается
Глава 1. ВСТРЕЧА
Из размышлений - взять ли понравившиеся дорогие немецкие туфли или ограничиться, тоже неплохими, но подешевле - итальянскими, меня вывел, показавшийся знакомым, вежливый голос - "простите Христа ради, а ботиночков "прощай молодость" сорок шестого размера у вас нету?"
Обернувшись я увидел слоноподобного, не попа даже, а целого "попищу" в длинной черной одежде, перехваченной широким, особенным каким-то, потёртым кожаным поясом, поверх которой была надета не сходящаяся на необъятном пузе и потому расстёгнутая застиранная джинсовая куртка.
Бархатная островерхая, бывшая когда-то чёрной, затёртая шапочка венчала заросшую полуседыми кудрями крупную голову. Лицо, обрамлённое редкой, почти совсем седой бородой, было одутловатым, с набухшими мешками под улыбающимися, на удивление умными глазами. И эти глаза с нескрываемым интересом, притом абсолютно беззастенчиво разглядывали моё сорокапятилетнее, потрёпанное житейскими бурями, но вполне ещё мужественное чисто выбритое лицо.
- И ты, Алёша, не помолодел, как вижу. Не узнаёшь?
- Господи помилуй! Андрюха? Ты?
- Не Андрюха, а батюшка отец Флавиан! - возмущённо сверкнула глазами, неизвестно откуда вынырнувшая маленькая шустрая старушка тоже в чёрном, монашеском, наверное, одеянии. Взгляд её был недоверчив и строг.
- Он самый, бывший Андрюха, теперь вот, видишь, иеромонах и настоятель сельского прихода в Т-ской области, четыреста вёрст от первопрестольной.
Поражённый, я вглядывался в загорелое одутловатое лицо, постепенно угадывая в нём всё больше знакомых черт, позволявших опознать в их владельце стройного красавца Андрюху, туриста-гитариста, кумира всех факультетских девчонок и любимца большинства преподавателей, ценивших в нём, столь редкие у студентов, аккуратность и обязательность а также быстрый живой ум. Какую карьеру тогда пророчили ему многие, какие престижные невесты мечтали "окольцевать" его! И что же - расплывшийся потрёпанный сельский поп, ищущий "прощай молодость" через двадцать лет после получения "красного" диплома с отличием!
- Господи помилуй! - повторил я столь неожиданное для меня словосочетание.
- Да помилует, раз просишь, помилует, не сомневайся - рассмеялся Андрюха-Флавиан - сам-то ты как?
- Да как, как все, нормально, то есть прилично, ну, в общем, всяко конечно бывает, а так… да паршиво как-то, если честно. То есть, работа есть, не по образованию, конечно, в коммерции, но зато при деньгах, нет, не крутых, не подумай, но пару недель в году в Испании отдыхаю, квартирку-двушку в Крылатском купил, а с женой уж третий год как разбежались, хорошо что детей не было, нет, то есть не то хорошо что у нас их не было, а то, что при разводе никто не пострадал.
- Как никто? А вы-то сами? У вас же с Иринкой такая любовь была, чуть не с первого курса?
- Со второго, на первом я за Женькой бегал, она сейчас многодетная мать, кстати, в церковь ходит, её там Ирина ещё за год до развода два раза встречала.
- А сама Иринка-то, что в храме делала?
- Да кто её знает, мы в то время уже и жили, - каждый сам по себе - она диссертацию писала, я на джип зарабатывал.
- И как, заработал?
- Заработал… через три недели угнали, до сих пор ищут. Сейчас на "Ниве" езжу, так спокойней.
- Ну, брат Алексей, любит тебя Господь - вновь засмеялся Флавиан-Андрюха - не даёт до конца погибнуть, лишнее забирает!
- Лишнее не лишнее, а тридцать "штук зелёных" - ку-ку.
- Ого! - посерьёзнел мой бывший однокурсник - тридцать тысяч! Это ж наших детдомовцев года три кормить можно по госрасценкам!
- Каких детдомовцев? - не понял я.
- Да наших подшефных, из Т-ского детдома, туда мои прихожанки помогать ходят. Своего персонала там почти нет, зарплата - копейки, да и выдают "через пень-колода", никто туда работать не идёт. Все норовят правдами и неправдами устроиться на новый пивзавод к "хозяину", там хоть и порядки как в концлагере, зато платят неплохо и без задержек. Зато нам - православным поле деятельности обширнейшее: деток надо и помыть и покормить и приласкать и книжку почитать и помочь уроки сделать. Да наши ещё и вещи для них собирают, книжки там, игрушки, деньги, если кто пожертвует или продукты. Директор на наших "тёток" прямо молится. А потому и разрешает с детьми Закон Божий учить, батюшку, то есть меня, к ним приглашать, водить детей в храм на службу и к Причастию. Ко мне в храм ехать не ближний свет, да и дороги - "фронтовые", так что причащать их в городскую церковь водят, к отцу Василию. А он жалостливый, после службы детей всегда чаем поит с печеньками там, конфетками. Они его сильно любят за доброту. А детей Сам Господь любит, того кто им благотворит Он Своей милостью не оставит.
- Не знаю. Кого, может, и не оставит. А мне вот не дал твой Господь детей, а твоим детдомовцам родителей, ну и где ж тут Его милость?
- Лёш, а если честно, ты сам-то детей хотел иметь?
- Если честно - сперва не хотел, сам понимаешь - денег нет, квартиры нет, Ирка - аспирант, я - "молодой специалист". Да потом и в поход хотелось, и на "юга", и по театрам, ну, какие уж тут дети! Ирка, после четвёртого аборта, когда в пятый раз "залетела", решилась было рожать, да тут тёща наконец-то свои шесть соток получила, восемь лет ждала, участок нам подарила - надо было что-нибудь построить, ну мы опять решили подождать с детьми. А после, уж видно, твой Бог не давал. Да и разбежались вскоре.
- Что уж на Бога клеветать, Лексей, Он вам пять раз детей давал, вы же сами их всех поубивали. А потом перестал и предлагать, потому может, чтоб вашими детьми наш детдом не пополнять.
- Ты уж скажешь, Андрей - поубивали, прямо мы с Иркой монстры какие-то. Да сейчас все аборты делают - не в каменном же веке живём!
- Не все. Та же Женька - многодетная, причём рожать начала сразу после института, тоже ведь со своим Генкой "молодыми специалистами" были, хлебнули бедности, конечно, зато сейчас четыре дочки - красавицы, да наследник - боец восьмилетний, родители не нарадуются. И кстати, ни одного аборта Женя не делала, я знаю. А ты говоришь - каменный век! Да в древности-то люди как раз каждого ребёнка ценили, за Божий дар почитали. Бездетность как Божие проклятие воспринимали. Это сейчас - "безопасный секс", "планирование семьи" и прочая требуха словесная, а за ней, как за фиговым листком, лишь желание грешить безнаказанно.
- Всё вам попам - грех, куда ни плюнь, что ж теперь не жить что ли?
- Да нет, живи, пожалуйста, живи и радуйся, только себя да других не калечь. Этому, собственно, Церковь и учит.
- Интересно с тобой говорить, Андрюша, на всё у тебя ответ есть.
- Не Андрюша, а отец Флавиан! - вновь возмущённо вспыхнула старушка-монашка.
- Мать, не шуми, - успокоил её Андрей-Флавиан, - пусть зовёт как ему привычней. Алёш! Ты на неё не обижайся. Она "ворчунья" страшная, но всё по любви, от полноты сердца.
- Да нет, я не обижаюсь. Прости, не привыкну ещё - ряса, приход, детдом, отец Флавиан. Как из другого мира.
- Да, собственно из другого и есть, ну об этом потом, если Бог даст. Алёш, извини, мне ехать пора, я на своём "козле" до дому и так лишь ночью доеду, а мне ещё в два места заскочить. Вот тебе "из этого мира" - визитка моя, тут адрес, телефон, к сожалению только мобильный - место у нас глухое - не телефонизировано. Ты может в гости когда надумаешь, у нас рыбалка - я помню ты любил - знатная. Баньку деревенскую тебе организую, мне нельзя теперь - сердце. Ну и мало ли, может жизнь так прижмёт, что потянет кому душу излить, так это моя профессия - души-то. В общем, будь здоров, думаю - увидимся.
- Счастливо Анд… отец Флавиан! Ой, подожди! Возьми вот для детдомовцев твоих сотку "баксиков", купи им чего-нибудь за моё здоровье.
- Спаси тя Господь, Алёша! Будем за тебя молиться с детьми.
- Да ладно! Счастливо!
И, глядя как мой бывший однокурсник уносил свои, прикрытые потрёпанной рясой, многие килограммы, опираясь на палочку и слегка прихрамывая, сопровождаемый, что-то ему взволнованно говорящей, чёрной старушонкой, я в третий раз за час произнёс новые для меня слова: