ТЬЕРИ БЛЕН
Он довольно долго выбирал между "Трауром" и "Учетом". Из суеверия он отверг первое, так и не решился на второе, в результате нацарапал маркером на картонке "Закрыто по техническим причинам". Приклеивая объявление скотчем к стеклянной двери, он задумался, сколько времени могут провисеть эти "технические причины", пока взволнованные соседи не вызовут полицию.
- Он нам очень нравился, месье комиссар. Я заподозрила неладное, как только увидел эту записку, раньше Блен никогда не закрывал свою мастерскую.
Тьери прямо-таки видел, как мадам Комб разыгрывает эту сцену, надеясь найти разлагающийся труп за листом плексигласа. И запоздалая героиня, гордясь своей проницательностью, по такому случаю (о котором она давно мечтала) перейдет наконец от автопортретов к натюрмортам. Блен не доставит ей такого удовольствия, ему нужно всего несколько часов, чтобы провести свои изыскания, и он рассчитывал вернуться до вечера. Он выбрал не самый короткий путь, а тот, который позволял увидеть небо и Сену. Приклеивая записку, Тьери почувствовал странное ощущение свободы. Он только что совершил небольшую революцию, нарушил установленный порядок вещей. Какой бы безобидной ни была записка - это "закрыто по техническим причинам" стало мутным пятном в его насквозь прозрачной жизни, секретом, которым он не мог ни с кем поделиться, публичной ложью. Не хватало мелочи, чтобы отрезать дорогу назад.
Тьери вошел в здание газеты и направился в справочный отдел. Ему предложили подождать, усадив на продавленный диванчик рядом с автоматом для кофе и переполненной окурками пепельницей. Он заинтригованно следил за мельтешением людей, которых он скопом принял за журналистов. Тьери не мог постичь саму идею, что работать не всегда приходится в одиночестве. Если бы боги и дьяволы дали ему силы сконструировать человека, каким он хотел бы стать, это точно был бы самый одинокий человек на свете. В тепле своего уединенного кабинета, забаррикадировавшись в отчужденности безумца, поддерживаемый теми, кто считает, что все вокруг всего лишь иллюзия. Тот человек жил бы инкогнито среди своих современников, молясь о том, чтобы обман длился как можно дольше.
- Я хотел бы посмотреть все статьи в вашей газете, посвященные частным детективам.
Он произнес "частным детективам" так, словно сами слова были виновниками смуты, провозвестниками хаоса. Они резонировали с "закрыто по техническим причинам". Блену эти слова казались компрометирующими, восхитительно опасными. Не то чтобы он шел на поводу у своей паранойи, но в ней он видел признак решительности и обещание принять всерьез задуманное приключение.
Архивистке, попивающей кофе, даже и в голову бы не пришли все эти соображения. Она поколдовала над клавиатурой и распечатала все тексты, в которых за последние двенадцать лет появлялись слова "частный детектив". Меньше чем через час Тьери Блен, обложившись бумагами и вооружившись маркером, устроился за столом городской библиотеки. Здесь он нашел книгу, которую цитировал автор одной из статей - довольно занудная история профессии, Блен пролистал ее за двадцать минут, но тут же приводилась исчерпывающая библиография. К середине дня он уже стал специалистом по этому вопросу, его возбуждала мысль о том, что он разыскивает сведения о людях, разыскивающих сведения. Разобраться с техникой ему помогла студентка, которую развеселил этот недотепа перед экраном компьютера, где фланировали мириады сайтов, более или менее связанных с темой. Его разыскания продвигались быстрее, чем предполагалось, он собрал уже впечатляющее количество документов, в качестве сопровождения инструкцию по использованию, ссылки на остальные статьи, их было даже больше, чем хотелось бы. В книжном магазине он спросил "Частный детектив сегодня", эта книга считалась наиболее достойной доверия, когда речь шла о профессии, легендах вокруг нее, реальных происшествиях, о правовой системе. У Тьери еще осталось время вернуться в "Синюю раму", чтобы спрятать бумаги и разорвать записку "Закрыто по техническим причинам". Он был уверен, что никто не заметил его отсутствия.
Больница находилась на границе затерянного пригорода, между домом престарелых и наполовину облезлым футбольным полем. Уже темнело, когда Тьери припарковал машину на улочке, идущей вдоль здания, и вошел в холл, когда начали загораться неоновые вывески.
- У меня встреча с профессором Кенигом.
- Как вас зовут?
- Поль Вермерен.
Ну вот, он и сказал. Назначая встречу по телефону, ему удалось легко произнести это имя, но очная ставка куда серьезнее.
- Подождите, пожалуйста, месье Вермерен.
Взволнованный Тьери остался в одиночестве в зале ожидания. Когда барышня произнесла это имя, сердце у него забилось так, будто он пересек границу с чемоданом, полным стихийных бедствий. Поль Вермерен родился сегодня, 28 июля в 19.30, секретарша больницы, сама того не зная, приняла роды. С этих пор это день его рождения. Блен больше не мог дать задний ход. Он сыграл с самим собой ученика дьявола, не обманув никого, и какая разница, что закон это запрещает.
Профессор Кениг пригласил его в свой кабинет, оказавшийся обычной комнатой со столом посередине.
- Вы у нас впервые, месье Вермерен, - произнес врач, глядя на него по возможности безразлично. - О чем речь?
"Мне сорок лет, и я хочу доказать, что бывает жизнь после жизни".
- Я хотел бы изменить свою внешность.
Врач чуть заметно моргнул - секундное размышление.
- Объясните, пожалуйста, свое решение.
- Это не так просто… Мне все труднее и труднее выносить свое лицо. Я хочу его изменить, кажется, это возможно.
- Можно исправить мелкие дефекты, которые вас раздражают, но, похоже, вы имеете в виду нечто более радикальное.
- Только не говорите мне, что я первый прошу вас о чем-то подобном.
- Кто вам меня рекомендовал?
- Я нашел вас в адресной книге.
- В адресной книге…
Взгляд доктора утратил странную неподвижность, и его выражение не слишком понравилось Тьери.
- Вы решились доверить свое лицо врачу, которого нашли по адресной книге?
- …
Кениг поднялся с кресла и жестом пригласил Тьери к выходу.
- Месье Вермерен, мне неинтересно, почему вы пришли к такому решению. Имейте в виду, что во Франции всего триста пластических хирургов, имеющих право делать подобные операции, но делают их две тысячи пятьсот. Среди них вы обязательно кого-нибудь найдете.
И он решительно захлопнул дверь. На негнущихся ногах, так, словно его усыпил легкий запах эфира, Тьери вернулся к машине. Не зная, как выкрутился бы из этой ситуации Блен, он был уверен в одном: первое явление миру Поля Вермерена было плачевным.
Несмотря на постоянные угрозы законодателей раз и навсегда решить вопрос, пока кто угодно мог вообразить себя частным детективом, без какого-либо диплома или образования, открыть агентство и без помех работать, или, например, не имея судимости, зарегистрироваться в префектуре. Короче, Блену было достаточно заменить на вывеске "багетная мастерская" на "частный детектив", и все дела. Большая часть информации, почерпнутая в прессе, повторялась, так что можно считать, что он уже освоил азы профессии, ее историю, повседневность, клиентов, цены и даже неприятные неожиданности.
- Что это за ксероксы?
Надин неожиданно зашла за ним в "Синюю раму" - внезапно появилась на пороге подсобного помещения, где на полу как раз были разложены все бумаги. Восемь дней он сортировал, подчеркивал, классифицировал, вырезал, ставил галочки и сжигал все, что казалось ему ненужным. Восемь дней он открывал новый мир, разрушая свой прежний и свою работу. От всевидящего ока Надин он прятал в шкаф свой "Справочник частного детектива", произведение, очищающее эту профессию от романтических штампов и рассказывающее о повседневных трудностях. В то утро он как раз читал интервью частного детектива, который говорил о своем занятии довольно сдержанно и по делу. Этот человек вызывал доверие и изобличал многие клише.
- Мне прислали документы о человеке, который изобрел "Кассандру" и "Карабин".
- Чего?
Надин уже забыла, о чем спрашивала, и прохаживалась по мастерской в надежде найти что-нибудь вдохновляющее.
- Я встречался с этим парнем, когда работал в музее, он тогда только что придумал два типа рам, которые можно прикручивать прямо к стене. Если тебе и правда интересно, могу объяснить.
- Ты хочешь использовать эти рамы? - спросила она, уставившись на оригинальную афишу "Лица со шрамом", для которой Тьери должен был до завтра сделать раму.
- Нет, просто я хочу понять, почему это придумал он, а не я.
- Как ты хочешь найти ответ на такой вопрос?
- Если бы ты видела тогда этого парня… Он казался таким посредственным, вечно словно не в своей тарелке, невозможно представить, что ему в голову пришла такая блестящая идея.
- Сводишь меня поужинать?