* * *
Щетинин подмигнул блондинистой секретарше и уверенно толкнул дверь.
– Вызывал, Сергей Васильевич?
Начальник управления полковник Бирюков кивнул большой лысой головой на стул.
– Садись.
– Случилось что? – Щетинин присел возле стола, напротив руководства.
Бирюков посмотрел на подчинённого тяжёлым взглядом, не предвещающим ничего хорошего.
– Ты куда отправил Рыбакова?
– В Южно-Сахалинск.
– Зачем?
– Старые дела. Прошлый "висяк".
– Какой, вашу мать, "висяк"?! – полковник с силой грохнул кулаком по столу.
СЧХ с недоумением уставился на руководство.
– Я же докладывал по делу о пропавшей в 1969 году экспедиции. Открылись новые обстоятельства.
– Какие обстоятельства?
– Так я же…
– Какие через сорок лет могут быть обстоятельства? – кулак вторично опустился на стол. – Слушай, Щетинин, у тебя что, другой работы нет? Всё раскрыто? И дело по "микрашке"?.. И по убийству Сомова?.. И по квартире Парамонова?..
– Нет, – выдохнул СЧХ, – ещё работаем.
– Вот и работайте! И не хер браться за то, чему уже срок давности истёк.
– Сергей Васильевич, да что случилось? Вчера общались – всё нормально. А сегодня… Надавили сверху, что ли?
Хлопок ладони по столу показал внутренне нервное состояние руководства.
– Отзывай Рыбакова обратно. Нечего ему по острову лазить за казённый счёт.
– Понятно, – обиженно отозвался подполковник. С Бирюковым у них уже давно установились тёплые, товарищеские отношения, а потому тон начальства был неприемлем. – А таки надавили. Чувствовал, что те паршивцы – из "конторы"! А Сашка сегодня возвращается. Вечерним рейсом. – Он поднялся со стула. – Могу быть свободным?
– Сядь. – Бирюков взял в полные, мягкие руки карандаш и принялся его крутить большими, похожими на сардельки, пальцами. – Обиделся? Извини. Не сдержался. День сегодня просто идиотский. То оттуда звонят. То вот это… – Он кинул на стол газету "Амур-информ". – Почитай. О нас.
Щетинин притянул к себе лист и тут же, на первой полосе, увидел заголовок: "Педофил раздора".
– Это по недавнему делу?
– Оно самое. Читай, читай…
СЧХ потёр кончик носа и принялся за статью. "Позорище, произошедшее с правоохранительной системой Приамурья, показало, насколько мы все не защищены. Насколько дутые реформы и щёки у тех, кто на полном серьёзе называет себя "силовиками". История с избитой и изнасилованной девочкой из Благовещенска громким выстрелом прогремела на всю Россию…"
Щетинин цокнул языком, оттолкнув от себя газетный лист.
– И что скажешь? – поинтересовался Бирюков.
– А что сказать? – СЧХ принялся доставать сигареты. – Нужно сесть за круглый стол, попить чайку.
– Слушай, комик, – полковник едва сдержал себя от более резких слов, – у меня тут проблем выше крыши, так что твои хохмочки не к месту.
– А что ты хотел от меня услышать? Я тебе давно говорил: в ментовку следует отбирать качественный материал. Подготовленный. А не всякий сброд, у которого единственный плюс – служба в армии. Понабирали ссыкунов, боящихся принять самостоятельно решение, вот и получили результат.
– У этого педика кто-то из родственников там… – Бирюков кивнул головой в сторону площади Ленина, на которой возвышалось здание облисполкома.
– А кто б сомневался? – отрезал СЧХ. И с силой затушил недокуренную сигарету о пепельницу. – Мы его задержали? Задержали! Отпустили? Отпустили. И будем отпускать до тех пор, пока весь наш трудовой народ единодушно будет голосовать за таких уродов. Выбрали на свою задницу ссученного мэра – получайте! Сами виноваты. А что они хотели от простого опера, на которого сверху давят? Или ждут, чтобы он сам принял решение, а они руки умыли? А он точно так же подумал: а на кой мне этот геморрой? Я его за решётку, а мне строгач в личное дело?.. И прав журналист: в былые времена за подобное сразу за яйца брали. Любого! Помнишь, как в восемьдесят девятом посадили начальника автобазы? А у того тесть был вторым секретарём. И ничего не смог сделать. На девять лет упекли. А теперь у нас инструкции, законы. И все под них, под власть…
Бирюков притянул газету к себе.
– А журналист прав в одном: не начнём нормально работать, то есть наказывать всех правонарушителей, независимо от родства и занимаемой должности, получим "ответку". Толпа сама начнёт вершить самосуд. И ни хрена тогда нашей власти не поможет. Как только прольётся первая кровь…
– Что будешь с ним делать?
– Уже задержали. Только всё одно запачканы. К тому же этот звонок из главка.
– Что за звонок?
– По твоим утренним приключениям.
– Так и думал. Мальчики пожаловались?
– И не просто пожаловались. Ты их задержал?
– Нет, только проверил документы.
– Предположим. Хотя знаю, как ты проверяешь. А после что сделал? "Жучок" прилепил? Без санкции. Ты что, Щетинин, совсем нюх начал терять?
– Не понял. – СЧХ принялся "прокачивать" ситуацию. – Проверку произвели в связи с заявлением местных жителей, которые были обеспокоены присутствием незнакомого джипа вблизи жилища. Сегодня, сами знаете, какая обстановка. И криминал, и террористы. А тут вторые сутки трутся неизвестные. Нехорошо.
– И что выяснил?
– Поначалу показалось – "братки". Что они из "конторы", понял по пальцам, когда уже уехали. Часто из "волын" шмаляют, Донченко подсказал.
Бирюков всплеснул руками.
– И на кой чёрт ты с ними связался? Мужики действительно "оттуда". Отрабатывают свою операцию.
– Это вам по телефону сообщили?
– Это мне по телефону намекнули. А вот я сообщаю. Тебе. – Карандаш со щелчком упал на полировку стола. – Серёга, мне скандалы ни к чему. Тем более ссоры с "гэбэшниками". Тебе что, нужны разговоры в управлении, мол, руководство попёрло против Щетинина?
– Да нет.
– Так в чём дело?
СЧХ придвинул стул ближе к начальству:
– Васильевич, тебе действительно звонили из Москвы?
– Нет, пошутил.
– Да ты не нервничай. Послушай. Херня какая-то получается. У меня ведь тоже контакты есть в "конторе". И ты про это знаешь. Давай, прокачаю через дядьку: разрабатывают они здесь операцию или нет? Если так – без вопросов. А если нет?
– Ты что, думаешь, мне сверху просто так названивают? Со скуки?
– Ни в коем случае. А если ошибка? И кто звонил? Сам? Главный?
– Да нет… – неохотно отозвался полковник. – Зам. По связям.
– Вот. – СЧХ склонился в сторону начальства. – С какого рожна зам по связям с общественностью лезет в оперативную работу? Васильевич, дай сутки. Больше не прошу. Если дядька подтвердит, что те мужики "конторские", свернусь. А если нет…
– А если нет, в первую очередь поставишь в известность меня!