Мой золотой запас английского ограничивался скудным словарем, необходимым для работы с компьютером, но признаваться в этом не хотелось. Я с умным видом взглянула на текст и с облегчением вздохнула.
– Это не английский, – свиток вернулся к моему собеседнику.
– Это немецкий, – вздохнул мой собеседник. Вид у него был задумчивым. – Почему немецкий?
– А почему Вы думаете, что письмо должно быть написано на английском?
– Сначала чертеж, теперь письмо… И в то же время нет никаких тайников? Не понимаю.
Он, действительно, был растерян.
– Вы искали тайник, – вдруг осенило меня – Вы устроили уборку в моем доме в ту ночь, когда ночевали здесь, чтобы найти что-то! Вы нарочно остались в моем доме.
– Не ты ли заставила меня остаться? – насмешливо удивился он. – Но кое в чем ты права. Я случайно наткнулся взглядом на чертеж этого судна. Нужно сказать, что он меня очень заинтересовал. И я не пожалел своего времени, чтобы найти что-нибудь еще подобное. Больше никакого криминала у меня в мыслях не было. Согласись, найти в полуразрушенном доме подлинник чертежа знаменитого судна, событие не совсем обыденное.
Его речь была неубедительна, но доказать обратное я не могла.
– А что Вы пытались узнать у Татьяны Дмитриевны?
Он засмеялся.
– Хорошо. Я рассказываю тебе свои секреты – ты мне свои. Лады?
Я кивнула. У меня особых секретов не было, только загадки.
– Зачем я приехал сюда, я тебе уже рассказывал. Кроме того, мне было интересно посмотреть, где жили великие полководцы того времени, представить себе, о чем они думали. В общем, я спрашивал, нет ли сохранившихся домов, которые строили себе наши предки.
– И?
– Татьяна Дмитриевна мне помогла. Ты знаешь, что знаменитый строитель Одессы де Рибас долгое время жил у Вас? Я нашел его дом. Очень небольшой и довольно обычный. А по поводу твоего жилища, у меня есть некоторые догадки, и наличие в нем этих артефактов, – он указал на свиток в своей руке – кое– что подтверждают, но я еще не совсем уверен, что это именно то, что я думаю.
– Как интересно. Не слишком ли много бескорыстного любопытства для бизнесмена вашего возраста?
– Ты хочешь сказать, что я старый? – в его глазах зажглись опасные огоньки.
– Нет, но для поисковой компании под лозунгом "Не оставим неизвестных памятников истории на просторах СНГ" возраст у вас довольно солидный. Почему Вы раньше этим не интересовались?
– Деньги. Я только сейчас достаточно обеспечен, чтобы позволить себе подобное хобби.
Я кивнула.
– Ну, и кому же принадлежал мой дом?
– Я же сказал, пока еще не уверен. Похоже, адмиралу Павлу Жонесу.
Я удивленно посмотрела на него.
– Но, скорее всего, я так и не узнаю этого наверняка. А мне бы хотелось.
– Так вот почему Вы так настойчиво напрашивались ко мне в гости!
– Отчасти. Вторую причину боюсь и назвать. Ты меня просто выгонишь, – засмеялся он, насмешливо наблюдая, как румянец заливает мне лицо. – А я еще не знаю, чего ищешь ты?
– О! Со мной все просто и незатейливо. Мне интересно, почему мне оставили в наследство этот дом. Да еще любопытно, кто хочет меня отсюда выжить.
– Что ты имеешь в виду?
Вместо ответа я провела его в кухню, где стекольщик заканчивал менять окно, и коротко объяснила, что произошло вчера.
– Думаешь, на этот дом есть еще претенденты?
– Юрист, который занимался делом о наследстве, меня заверил, что других претендентов нет.
– Он может ошибаться. Хотя… – Артемьев задумался. – А твой жилец не хотел бы остаться в одиночестве?
– Он уже не живет здесь.
– Так быстро? А больше никто не интересовался домом?
– Мне вчера предложили его продать.
– Кто?
– Нотариус, который передавал мне его в наследство.
Наш диалог прервал звонок моего мобильного.
– Беги на работу! Ты обещала во второй половине дня вернуться! – истерически шептал в трубку Володька – Приехал шеф. И он требует тебя на ковер. С отчетом о проделанной работе. Бросай все, хватай такси и дуй сюда!
– Черт! Мне надо ехать на работу! А этот маэстро только начал.
– Поезжай. Я прослежу за ним, – нахально улыбнулся Артемьев.
– И не только проследите, и не только за ним – кисло усмехнулась в ответ я.
– Выбор за тобой. Либо полное доверие ко мне, либо скандал на работе.
– Это, кстати, мое, – потребовала я назад свиток.
– Не претендую, – письмо тут же перекочевало ко мне. – Все равно, ничего не понятно.
Я махнула рукой – в конце концов, больше мне особо прятать было нечего, – и начала набирать номер заказа такси. Артемьев стоял, опершись плечом о косяк кухонной двери, и удовлетворенно улыбался.
* * *
– Что это? – потрясенно спросил Данил Антонович, увидев моего новорожденного Франкенштейна. – Мы же обо всем договорились! У тебя был прекрасный эскиз! Я же помог тебе во всем, расписал все детали!
Напоминание было совершенно лишним. Как мне забыть о сладостных минутах совместного творчества! Тем не менее…
– Так хотел Артемьев. Он еще в этом месте – я указала пальцем на чертеж – хочет трюм, т. е. подвал.
– Подвал? – глаза моего шефа стали совсем круглыми. – Ты не знаешь, он не собирался прийти в офис?
Я пожала плечами.
– Он передо мной не отчитывается.
Шеф кивнул головой и вздохнул.
– Конечно, это не твоя вина. Я поговорю с ним сам. Ты пока отложи этот проект. Я не могу позволить, чтобы под этим ночным кошмаром стояла моя подпись. Это очень плохая реклама для нас.
Он вскочил с кресла и начал мерить шагами кабинет. К моему удивлению проект меня спас. Никаких вопросов по поводу моего отсутствия на рабочем месте у Антона Даниловича уже не возникло. Я некоторое время сочувственно помолчала, а потом спросила.
– Мне можно идти?
– Да-да. Конечно.
Я встала со стула, но тут же рука шефа удержала мою.
– Погоди. Ты его сегодня увидишь?
– Кого? – его рука была теплой и сильной, хорошая рука, но я постаралась высвободиться.
– Артемьева, конечно. Вы же встречаетесь, – равнодушно бросил он, но его глаза смотрели на меня настороженно, а рука по-прежнему не отпускала мое запястье. Я снова попыталась освободиться, и на этот раз он меня отпустил. Сел в свое кресло и закрыл глаза. – Попроси его заглянуть ко мне, если увидишь.
Я кивнула и вылетела из кабинета.
– Ну! Что? – встретил меня Володькин шепот. Я молча махнула рукой. Прикосновение руки моего шефа до сих пор волновало меня. "Неужели он так переживает о репутации нашего офиса? Или это что-то другое? Ревность?" – Я улыбнулась своей наивности и покачала головой. – "Смешно".
– Мое миленькое рукотворное чудо жестоко заморожено до согласования с заказчиком.
– Поздравляю. Ты у нас известная Марья-искусственница – улыбнулся Володя, склонился над своей работой и на некоторое время отключился.
Чтобы отвлечься от неконструктивных мыслей о шефе я села за свой компьютер и постаралась сосредоточиться на менее волнующих вещах. Старинный свиток требовал моего внимания, а еще больше ему было необходимо внимание компьютерного электронного переводчика с немецкого. Поэтому я предалась скучному, но необходимому делу преобразования рукописного текста в текст компьютерный. Результатом кропотливого часового труда была полная абракадабра, выданная переводчиком, где каждое слово имело свой вполне приемлемый перевод, но их сочетания были абсолютно неудобоваримыми. Единственной победой в деле электронного перевода служило заглавие, которое свидетельствовало, что данный документ являлся дарственной. К стыду своему вынуждена была признать, что не смогла разобрать ни фамилии дарителя, ни того, кому сие нечто было даровано. Особых надежд я на электронного переводчика, конечно, не возлагала, но попробовать стоило.
Другим способом выяснить содержание документа являлся еще один поход к Татьяне Дмитриевне. Я была совершенно уверена, что свиток соскользнул под ступеньку подвала из рук пожилой женщины, когда она упала на лестнице. В доме ничего похожего на перевод не просматривалось, значит – оставалось исследовать ее рабочее место. Что ж, прогуляемся в больницу, тем более, что Арсеньев, обремененный обыском в моем доме, на этот раз не сможет составить мне компанию. От этой мысли настроение немного улучшилось, и еще больше его улучшил Володя. Он вдруг очнулся и проговорил:
– Забыл сказать. Тебе тут звонил твой Яша. Просил проверить электронную почту.
Яшка что-то нашел! Я с энтузиазмом запустила свою "Летучую мышку" и вскоре уже читала его послание, содержанием больше напоминавшее того взрослого проницательного Яшку, которого я встретила вчера, но количество ошибок выдавало в нем моего бывшего жильца. Он пересылал мне два письма. Первым оказалось письмо Клеопатры Ильиничны, адресованное в… архив военно-морской академии в Бостоне! Вторым – ответ из Бостона. Проклятый английский язык! Не решаясь больше доверяться электронному переводчику, я распечатала оба документа, положила их в сумку и отложила муки перевода до своего возвращения домой, где в моем распоряжении были все словари Клеопатры Ильиничны.
– Ну, и что там? – заглянул мне через плечо Володя.
– Хочешь перевести? – ехидно улыбнулась я.
– Я?! – с ужасом покрутил головой мой приятель. – Только под пытками.
– Позволите? – заинтересованно заглянул через мое другое плечо мой шеф. Мы с Володей так увлеклись беседой, что не заметили, как он вышел из своего кабинета. От звука его голоса, звучащего прямо у меня над ухом, сердце у меня подпрыгнуло до самого горла, и вместо ответа я согласно кивнула.