- Если вы пытаетесь выяснить, связывают ли меня с мистером Теодореску личные отношения, то могу сразу ответить: нет. Если же вы хотите, чтобы я использовала свое личное влияние на мистера Теодореску, с тем чтобы он простил вам долг, то могу снова сказать: нет. Играть с ним в азартные игры бессмысленно: мистер Теодореску всегда выигрывает.
- А если я, предположим, откажусь платить?
- Это было бы крайне неразумно. С вами может произойти несчастный случай. Мистер Теодореску обладает огромной властью.
- Вы хотите сказать, что он способен на оскорбление действием? В таком случае, я сделаю это первым. Дерусь я, слава Богу, неплохо. Я полагаю, джентльмен обязан принять чек от другого джентльмена. Но мистер Теодореску требует наличными и даже способен подстроить мне несчастный случай. Не думаю, что после этого мистера Теодореску можно назвать джентльменом.
- Не советую говорить такое при нем.
- Я с удовольствием скажу ему это прямо в лицо. Где он? Разлегся, наверное, на койке у себя в номере-небось в люксе.
- Ошибаетесь, мистер Теодореску сейчас в радиорубке. Отправляет какие-то телеграммы. Что бы он ни выпил, что бы ни съел, ему никогда не бывает плохо. Более сильного мужчины я, пожалуй, не встречала.
- Простите,-извинился Хильер перед соседней парой, в которую он едва не врезался, и продолжил, обращаясь к мисс "танцующей Деви",-однако он недостаточно силен, чтобы пробудить в вашей душе ответное желание.
- Что-то вы заговорили высоким слогом. Мистера Теодореску интересуют сексуальные отношения иного рода. Он утверждает, что исчерпал возможности женщин.
- Если я вас правильно понял, нашему не по годам смышленому Уолтерсу следует опасаться.
- Мистер Теодореску невероятно разборчив. Разборчив во всем.
- Зато я, хотя и не всеяден, не столь разборчив.
- Что вы хотите сказать?-Не дав ему ответить, она внимательно посмотрела на Хильера своими кошачьими глазами и сказала:-Мне кажется, вы зачем-то стремитесь казаться уродливее, чем есть на самом деле. Я почти уверена, что в действительности вы выглядите совершенно иначе. Что-то здесь не так. Маленький наглец утверждал, что вы ничего не смыслите в пишущих машинках. Минуту назад вы довольно неуклюже пытались перевести разговор на машинки, словно желая убедить себя самого, что имеете к ним отношение. Зачем вы здесь? Кто вы?
В ответ Джаггер исполнил импровизацию на мотив арии Мими из первого акта "Богемы":
- Меня зовут Себастьян Джаггер. Я специалист по пишущим машинкам.
Его импровизация почти естественно вписалась в фокстрот. Пианист, который, похоже, был пьян не меньше, чем лидер ансамбля, выписывал нечто атональное и алеаторическое, в то время как бас и ударник пытались убедить танцующих, что музыканты по-прежнему исполняют фокстрот.
- У меня заказ от "Оливетти". Сейчас я в отпуске, а потом на некоторое время возвращусь в Англию.
- Я хотела бы разоблачить вас, понять, кто вы на самом деле.
В глазах мисс Деви сверкнула сладостная угроза.
- Мы могли бы разоблачиться вместе,-галантно предложил Хильер.
Музыканты (за исключением пианиста) вдруг прекратили играть. На эстраде появился пышущий здоровьем, несмотря на тучность, седой человек в смокинге с высоким жестким воротником.
- Друзья мои,-провозгласил он профессионально поставленным голосом. Пианист отозвался речитативным аккомпанементом, но на него сразу шикнули. "Друзья" все еще прижимались друг к другу, словно участвовали в языческом празднике любви. - Нас попросили, чтобы мы, если можно, сегодня больше не танцевали. Большинство из вас знает, что один из пассажиров находится сейчас в лазарете. И, разумеется, там слышно, как мы веселимся. Боюсь, что положение его критическое. Думаю, нам следует проявить понимание и участие и закончить сегодняшний вечер в тишине, возможно, даже в медитации. Благодарю за внимание.
Под жидкие аплодисменты он спустился с эстрады. Руководитель ансамбля с воодушевлением поддержал его:
- Эй, ребята, вам все ясно? Быстренько по домам и чтоб по дороге не баловаться!
- Мне кажется,-сказала мисс Деви, левая рука которой по-прежнему покоилась на плече Хильера,-что вы позволяете себе дерзости.
- А мне кажется, что вы придаете слишком большое значение условностям. Вас восхищает разборчивость, вас возмущает дерзость. Что ж, неразборчивый Бог имел дерзость создать меня таким, каков я есть. Так узнайте же на досуге, что у него получилось. Вы, кажется, говорили что-то о разоблачении?
- На сей раз я не забуду запереть дверь в каюту.
- Нисколько в этом не сомневаюсь.
Хильер почувствовал голодную резь в животе. Рука мисс Деви все еще лежала на его плече. Он осторожно опустил ее.
- Серебряное колечко в носу,-Хильер потянул за колечко, и мисс Деви слегка отпрянула,-непременно оставьте. На остальных предметах туалета я не настаиваю, но колечко пусть будет.
Мисс Деви высоко вскинула голову, словно собиралась водрузить на нее кувшин с водой, сделала неопределенный, но, в общем, неодобрительный жест и с арийским достоинством прошествовала сквозь расходившуюся толпу.
Рист по-прежнему стоял у двери. Рядом с ним находился его неизменный напарник, худощавый, смуглый человек средних лет с довольно неприветливой наружностью. Одет он был так же, как и в обеденном зале.
- Ну что, дело движется?-спросил Рист, а его напарник снова сказал: "Спасибочки за пиво",-и заговорщически посмотрел на Хильера.
- Принесите мне в каюту поесть,-сказал Хильер.
- Это его дело,-напарник кивнул на Риста,-не для красоты же он тут стоит.
- Все разумные желания пассажира должны выполняться по первому требованию,-важно изрек Рист.-Что вы предпочитаете, сэр?
- Ракообразных, если вам известно это слово. Без гарнира, но не забудьте красный перец. И ледяное шампанское.
- Понятно, сэр. Кстати, если еще не выяснили, номер интересующей вас каюты -пятьдесят восемь. Разрази меня гром!-старомодно воскликнул Рист,-живут же люди!
5.
Хотя час был поздним и светильники в коридоре горели вполнакала, Хильер не сомневался, что добраться до заветной каюты незамеченным ему не удастся. Из-за дверей доносился храп такой силы, что трудно было поверить в его естественное происхождение; того и гляди распахнется какая-нибудь дверь, и из отдыхающих от протезов рта или из-под бигуди на Хильера обрушится поток негодования. Словно в подтверждение его опасений в конце коридора показался Рист. "Удачи, сэр",-пожелал он Хильеру, как будто тот находился на крикетном поле и собирался ввести мяч в игру. А вот и маленький мистер Уолтерс в парчовом китайском халате с драконами-вышагивает нервно, как будущий молодой отец возле роженицы, попыхивает "Балканским собранием" в мундштуке "Данхилл". Вспомнив об отце Алана, Хильер участливо спросил, есть ли какие-то новости.
Несмотря на желание Алана казаться взрослым, выглядел он зареванным ребенком.
- Какие могут быть новости? Пожинает то, что посеял. Он же знал, что заработает артериосклероз.
В его ответе Хильеру послышался отзвук жестокой философии мисс Деви.
- Нельзя обвинять человека в том, что у него больные артерии,-сказал Хильер.-Одному везет, другому нет.
- Что станет со мной и Кларой, если он умрет?
- С Кларой?
- Да, с сестрой. О себе-то эта сука, как всегда, позаботится. Отец считает себя самым умным. Я ведь предупреждал его, чтоб не женился на ней. Жили мы себе втроем, и все было чудесно. А теперь она все заграбастает. Я-то знаю, как она нас ненавидит. Не представляю, что с нами будет.
В ответ раздался храп.
- Наука сегодня творит чудеса,-пролепетал Хильер.-Увидишь, через пару дней он будет совершенно здоров.
- Что вы в этом понимаете? В чем вы вообще понимаете? Только и умеете, что шпионить по коридорам. Если он умрет, я ее укокошу. Или вы ее укокошите, раз вы шпион, а я вам заплачу.
- Прекрати болтать глупости,-громко сказал Хильер.
За дверью соседней каюты начали шикать. Как Хильер и подозревал, спали далеко не все.
- Мы продолжим наш разговор утром. Уверен, что к утру все образуется. Засияет солнышко, и все забудется, как страшный сон, А теперь марш в кровать.
Алан взглянул на Хильера, который был в халате на голое тело.
- Снова в душ… Второй раз за полдня.-(Слава Богу, в мальчике еще сохранились остатки невинности!)-Хоть вы и шпион, но очень чистоплотный.
- Слушай, давай покончим с этим раз и навсегда. Я не шпион. Ты понял? Действительно, они существуют, я даже видел пару настоящих шпионов, но я не из их числа. Какой из меня шпион, если ты меня сразу раскусил? Ведь для шпиона главное - это не выглядеть шпионом. Ясно тебе?
- А спорим, что у вас есть пистолет?
- А спорим, что и у тебя есть. У тебя, похоже, все есть.
Алан отрицательно покачал головой.
- Слишком молод, чтобы иметь оружие. Это моя главная беда: что бы мне ни захотелось, всегда оказывается, что я слишком молод. Например, слишком молод, чтобы оспорить завещание.
- И слишком молод, чтобы не спать в такое время. Ступай в кровать. Можешь принять пару таблеток снотворного, не сомневаюсь, что и оно у тебя найдется.
- А вы мне начинаете нравиться. У вас есть дети?
- Нет. Ни детей, ни жены.