Какие-то переживания, причитания, поиски истины, просветления, приобщения к высшему и так далее... Господи, да кому все это нужно! Решил жениться на богатой американке, нужно тебе это для карьеры - ну так и скажи! При чем тут истина и свет? Жалко отпускать меня - ну тоже так и скажи! Мерзко, конечно, выходит - но зато честно. Но в ответ мне говорили, что я ничего не понимаю, что я погрязла в быту (конечно, погрязла - поживи-ка, как я, в зимней голодной Москве), что мне недоступно понимание и тому подобные прекрасные вещи...
Кончилось все это тем, что в два часа ночи я встала и ушла. Севка бежал за мной, хватал за руки, падал на колени, в конце концов, мы чуть не подрались в прихожей - сцена вышла безобразнейшая. Оказавшись после всего этого на улице, изрядно потрепанная, но непобежденная, я поймала такси - повезло ведь! - и поехала к Лильке. До нее все-таки было ближе, чем домой, и денег хватило.
У Лильки тоже нашлась бутылка "Мартини", а уж икра, конечно, так и пропала. Досадно, но вполне преодолимо на фоне всеобщей пакости бытия.
Часть третья
И выйти замуж
Входят Герцен с Огаревым, воробьи щебечут в рощах.
Что звучит в момент обхвата как наречие чужбины.
Лучший вид на этот город - если сесть в бомбардировщик.
Иосиф Бродский. "Представление"
1992
ПОНЕДЕЛЬНИК, 7 сентября
Утро. Звонок. Будильник - пора вставать на работу. Впрочем, вставать сегодня можно не очень резко, времени только половина девятого, Костька с собакой пока на даче, никого кормить и выгуливать не надо, а на сборы вместе с душем мне нужно десять минут. Хотя стоп - сегодня у меня свидание после работы, выглядеть надо ненавязчиво, но прилично, поэтому над одеванием придется слегка поколдовать.
В Костькиной комнате, где стоит шкаф со всей моей одеждой, спит бывший муж. Ну и ладно, не сахарный, даже если проснется - не помрет. И вообще, может, его и дома-то нет. Я вчера засыпала - не слышала, чтобы он приходил.
Хотя мы и живем в одной квартире, иногда можем не встречаться неделями. Особенно в тепло-летнее время года, то есть теперь. Зимой Костька живет с нами, и это налагает определенность. Но пока он на даче, жизнь у каждого своя и бьет ключом. Димке удобно жить у меня - я его кормлю, вопросов не задаю, денег не прошу... Какие-то он мне, справедливости ради, иногда выдает, но немного и нечасто, так что существенной роли в бюджете они не играют. Зато с Костькой, когда он тут, проблем меньше, да и вообще, бывший муж мне не мешает, в мою жизнь тоже не лезет, так что мы вполне мирно уживаемся. Иногда даже разговариваем, как люди, если встречаемся вечером на кухне. Да нет, это можно, наверное, даже дружбой назвать. А как еще - не враждой же?
Я стою перед раскрытым шкафом и перебираю тряпки. Что бы такого надеть? Погода сегодня ясная, дождя не обещали, ноги у меня еще загорелые - значит, туфли на высоких каблуках. Раз туфли - значит, юбку. Так, эта слишком короткая, будет вызывающе, эта длинная - скучно, а вот эта - в самый раз. Черненькая, узенькая, чуть выше колена, все ноги с остатком загара видны, отлично - скромненько и со вкусом. Колготки можно не надевать, тепло, а что наверх... К этой юбке подходит эта кофточка, и еще эта, но все не то... А если...
Вот, точно. Эта. Бежевая, длинная, с черными узорами. Я ее купила еще весной, в секондхэнде. Появились такие магазины, где продают недорого всякое заграничное барахло, пожертвованное в пользу свободной России иностранными благодетелями. И там действительно можно классных тряпочек из кучи наковырять, только попасть туда сложно. Конкретно в этот магазин мы с Лилькой попали только благодаря нашему бывшему сокурснику, ставшему внезапно, на волне демократических перемен, депутатом Моссовета. Очень было забавно - он привез нас туда на своих "Жигулях". Кроме нас троих в машине еще сидели его шофер, секретарь и два охранника. Собственно, они только и сидели - Лилька устроилась у кого-то на коленках, а я уже просто практически лежала поверх всего, высовывая из одного окна голову, а из другого ногу. И туфли у меня были белые, на шпильке... И ехали мы в таком виде с ветерком по Кутузовскому, а все менты нам честь отдавали... Вот она, демократия-то...
- Ась, ну что ты застряла-то тут? - бурчит из-под одеяла бывший муж. - Шла бы себе уже, не мешала бы спать...
- Отстань, - не оборачиваясь, отвечаю я. - Не отвлекай меня, у меня важное дело. Я собираюсь на свидание.
- Ну и уйди уже, что ты тут-то стоишь? Только спать мешаешь... Зачем тебе на свидание одежда? Иди лучше без нее...
Спорить с ним - дело дохлое, особенно с утра, я даже не начинаю. Выбираю наконец кофточку, беру кучу одежды в охапку и ухожу, прикрывая за собой дверь ногой. Движение получается слишком резкое, дверь с ударом захлопывается, бывший муж испускает стон... Доброе утро!
Сегодняшнее мое свидание очень забавное. Мужик такой интересный. Программист, кандидат наук, и живет за границей. То ли во Франции, то ли в Италии, не помню. Севкино наследство, между прочим, мы у него познакомились. Знал бы он... Может, еще и узнает, тоже неплохо. Пустячок, знаете ли, а приятно - Севка всегда меня страшно ревновал. И к Якову конкретно тоже.
Это было год назад - как раз во время нашей короткой идиллии, когда я жила у Севки. Он сказал, что в гости зайдет его знакомый, классный парень, они познакомились в самолете, я сама увижу. Что классного в транспортных знакомствах, я не знаю, но тогда мне все казалось прекрасным. И еще днем, пока я была на работе, Севка купил жуткую кучу баклажанов - приготовить на ужин. Мы долго спорили по этому поводу - я не люблю баклажаны, ни есть, ни готовить, а Севка говорил, что знает отличный рецепт и все сделает сам. Надо только их тоненько порезать, и каждый ломтик обжарить, и положить чесночку... Мне понравится...
В общем, когда этот самолетный знакомый с дурацким именем Яков все-таки пришел, я с ним даже за руку поздороваться не смогла - вся по уши была в чесноке с баклажанами. На мне была надета старая Севкина рубашка чуть выше колена, поверх нее фартук, а свои джинсы я сняла, чтоб не запачкались. Видок, в общем, еще тот. Хотя я ничуть не смущалась: с ногами у меня все в порядке, и вообще - это же он пришел в гости, а не я. Мы замечательно сидели, трепались, смеялись. Съели незаметно все баклажаны. У нас с Севкой как-то все время получалось говорить хором, знакомый Яков действительно оказался симпатичным мужиком, даром что из самолета. И имя у него, кстати, тоже оказалось человеческое - Андрей. Мне всегда, еще со школьных лет, нравилось это имя. А Яков - это намертво прилипшее школьное прозвище. Я ему очень понравилась, видно было. Смотрел на меня весь вечер грустно, даже Севка заметил и разозлился. Потом Севка мне рассказал, что Яша недавно развелся с женой, и видно было, что ему одиноко и не хватает близкого человека... Я даже стала думать, с кем бы из подружек его познакомить, но Севка сказал, чтоб я не лезла не в свое дело, и вообще незачем, Яков все равно через месяц уезжает надолго, там себе и найдет.
Потом, недели через две, Севка повел меня в ресторан "Пекин". Строго говоря, он повел не меня, а какого-то очень важного иностранца-американца, то ли спонсора, то ли организатора этого совместного проекта, но столик был на четверых, вот Севка меня и позвал. Заодно и компанию украсить. А четвертым оказался как раз этот Яша-Андрюша. Собственно, он и заказывал столик. И с американцем тоже был знаком. Так все совпало.
Пойти в "Пекин" было моей давней мечтой. Это шикарный ресторан. Не то чтобы я была большим знатоком и ценителем, но слышала про него много. Даже от собственной мамы - она рассказывала, как они с папой давно, в молодости, еще до свадьбы, туда ходили и ели там что-то несусветное, какие-то ананасы со свечками, и им потом не хватило денег, и папа оставлял в залог то ли часы, то ли шапку... В общем, очень романтичная история. И вот я тоже туда пойду, и с Севкой, и вообще.
Все было очень мило. Хотя никакого специального шика, равно как и ананасов со свечками, не наблюдалось. Наверное, времена уже были не те. А в остальном мне понравилось. Музыка, колонны какие-то... Скатерти... Очень все ничего.
Иностранец был достаточно невыразительный. Зато Яша ухаживал за мной весь вечер. Не нагло, все в рамках приличия, но вполне ощутимо. Приглашал танцевать и пил на брудершафт. Севка бесился от злости. Пить ему было нельзя - за рулем, а танцевать со мной некогда - с иностранцем разговаривал. Тот вполне просек ситуацию и еще специально поддразнивал Севку на этот счет: мол, пока ты все о делах, девушку-то твою, того гляди, уведут... Потом, когда разъезжались, Севка специально бедного Яшу к метро подвез и первого высадил...
Ну и вот. А потом, уже весной, после того как Севка не приехал, я получила от Яши письмо по электронной почте. Ему зачем-то Севка был срочно нужен, он думал, тот уже в Москве. Я ответила, что пока не вернулся, привет-привет, как дела? Завязалась такая веселенькая переписка ни о чем, легкий, никого не обязывающий флирт в компьютере - отчего нет? Главное, он, в отличие от того же Севки, отвечал всегда быстро и аккуратно. Это приятно, и к человеку очень располагает.
Переписка продолжалась и после Севкиного возвращения. А почему бы, опять же, и нет? Больше того, я ему специально о ней рассказала, и он снова злился и явно ревновал. На фоне своей Голгофы.
Потом я уехала в отпуск в Крым. А по возвращении нашла в почтовом ящике - уже в своем, настоящем - письмо. От Яши. Очень милое, забавное письмо, снова ни о чем, но я была тронута. Ведь и не лень же человеку. Нет бы Севке так... В письме он, между прочим, писал, что в конце августа приезжает в Москву в отпуск недели на три. И телефон.