Родственники
Второй по счёту ребёнок явился из сада в прескверном расположении духа. В глазах слёзы, в ноздрях сопли. Даже кучеряшки кучерились как-то пессимистично.
– Они обзывали меня!
Это заявление, сделанное на пороге тещиной кухни, привлекло внимание.
– Кто тебя обзывал, Алиса?
Алиса начала гундосить:
– Арсенчик, Алана, Снежана, Русик, Сосик, Зайка, Никоша…
На десятом ребёнке все прониклись драматизмом момента. На пятнадцатом обидчике тесть начал рычать, а на двадцать втором Давид принёс лопатку.
Родственники, побросав ужин, поняли, что, возможно, придётся требовать сатисфакции примерно с половины Осетии! Кучерявая девочка, видя такую поддержку, вошла в раж и внесла в список кровников нянечку Мадину и воспитательницу Ларису Таймуразовну. Это уже был явный перебор.
Я попытался получить побольше исходных данных, дабы исключить невиновных из этого списка претендентов на геноцид!
– Стоп! Алиса, как они тебя обзывали?
В глазах ребёнка уже горел огонь мести!
– Они сказали мне: "Обезьяна Чи-Чи-Чи продавала кирпичи, за верёвку дёрнула и нечайно пёрнула!"
Я таки дождался момента, когда Алиса выучила полную версию нетленки.
– Котёнок, ты уверена, что они именно тебя обзывали?
– А кого ещё?!
Это вступила в игру Дана. Старшая сестра, видимо, не забыла жестокие нравы в детсаде "Ивушка". Алиса зарыдала. Давид воинственно заурчал. Теща отодвинула от тестя нож.
– Дана, угомонись! Алиса, я тебе предлагаю не обращать на них внимания. Они вовсе не хотели тебя обидеть…
Алиса залилась пуще прежнего.
Алисина тётка, и по совместительству сестра моей жены, предложила свой вариант:
– Будет кто обзывать, ты тому скажи: "Я очень воспитанная девочка и я выше этого!"
Это она, видимо, вспомнила молодость и тактику отшивания приставучих юношей. Алисина тётка красивая и воспитанная. Но времена уже не те…
И в "Ивушке" такое не прокатит.
Это понял только тесть:
– Алиса, я приеду в твой сад и всем, кто тебя обижает, оторву бóшки!
И зазвучал Мариконе где-то фоном, и звякнула сталь. Это зазвонил телефон, и Давид уронил лопатку.
Алиса подошла к деду, залезла к нему на колени, заглянула в глаза и улыбчивым шёпотом посоветовала:
– Деда, ты если завтра придешь, ты приходи после обеда. У нас завтра котлеты вкусные. Пусть все сначала покушают.
Блин, какие-то свирепые у меня родственники!
Кучерявые вопросы
– Ты любишь шаурму?
Алиса может удивить нестандартным вопросом.
– Ну, не то что люблю… Но хорошая шаурма это вкусно!
– Не знаю. Не пробовала.
– Я тебя приглашаю в кафе "Бейрут", там делают отличную шаурму.
– Она там какой длины?
– В смысле?
– Ну, такая? – Алиса известным рыбацким жестом изобразила предполагаемый размер шаурмы. Примерно с окуня.
– Нет… побольше!
– Такая?! – Алиса развела ладошки так широко, что будущая шаурма стала как акула!
– Алиса. Что ты хочешь? Зачем тебе ее размер?!
Алиса посмотрела на меня с сожалением:
– Я хочу заранее понять – наемся я или надо будет еще сразу салат заказать?
Алиса очень расчетливый ребенок. Это неплохо, конечно… Но планировать в среду, что ты съешь в воскресенье…
Ну и, короче, пошли мы в "Бейрут".
Дана увязалась с нами за компанию, хотя и сообщила, что фастфуд – это не очень-то и полезно.
Шаурма была как надо. Побольше окуня и поменьше акулы. Алиса ела задумчиво, пытаясь уловить все нюансы этой пищи. Не доев сантиметров десять, сдалась и призналась:
– Да. Салат был бы лишним. Дана. Хочешь?
Дана хотела. У нее растущий организм.
Но, принимая шаурму, трагично заметила:
– Иногда мне кажется, что я была рождена, чтобы доедать за тобой…
Алиса хмыкнула, поглаживая себя по животу:
– А я – чтобы донашивать за тобой платья.
* * *
– Ты читал "Муму"?
– Конечно.
– Про что?
– Алиса, ну вообще-то можешь сама взять и почитать.
Неожиданно в беседу вклинилась Дана:
– Ей такое нельзя читать! Она впечатлительная! Будет страдать по Муму!
Алиса насторожилась:
– А что не так с Муму? Это, кстати, кто?
– Собачка! – хором ответили мы с Даной.
– Странное имя для собаки… Я думала это про коровку… И что же случилось с собачкой?
Мы с Даной, конечно, рассказали печальную историю про Герасима, барыню и Муму. Рассказали в красках, подробно, с лирическими отступлениями. Сцену утопления фактически инсценировали, призвав Осю в качестве реквизита. Кот в роли Муму орал, я в роли Герасима мычал, Дана ржала, изображая то ли барыню, то ли кобылу.
Алиса между тем не веселилась вовсе. Губу оттопырила и с ужасом наблюдала наш театр Кабуки.
– Всё ясно, – сказала она. – Это книга против живодерства. Не буду ее читать! Мне "Пиковой дамы" хватило. Я до сих пор в шоке!
– Прости. "Пиковая дама"? Пушкина?
– Ну да. Где тройка, семерка, туз.
– Э-э-э… Алиса… Возможно, что в девять лет тебе вряд ли понравится это произведение.
– Ну… если честно, я и не дочитала… Дочитала до момента, где графиня умерла. А дальше мне страшно стало.
С этими словами Алиса взяла в охапку недобитого Муму и отправилась спать.
* * *
– Заберешь меня пораньше со школы? Мне надо закончить рассказ.
– Ты пишешь рассказ, Алиса?
– Да! У нас будет творческий вечер. Я обещала там почитать свой рассказ. Если, конечно, успею дописать… Вернее написать.
Алиса горько вздохнула, вспомнив что-то. Потом объяснила:
– Уже третий раз буду писать. Первый раз написала, Дана забраковала и сказала переписать. Написала заново. Давид взял и фломастерами все исчеркал в моей тетради. Сейчас буду снова писать этот рассказ!
– Про что рассказ-то?
– Да откуда я знаю, про что он получится в этот раз?!
Алису, кажется, задел мой смех, и она отвернулась к окну. За окном было утро и весна. Поэтому Алиса передумала обижаться.
– Ну, ничего. Если не успею его написать, всегда же есть запасной вариант!
– Другой рассказ?
– Нет. Танец.
И Алиса снова отвернулась к окну, загрустив о нелегком писательском труде.
* * *
– Папа! А в наше время стрелки́ существуют? – Алиса чемпион по задаванию неожиданных вопросов.
– Кто?
– Стрели́! Есть такая профессия?
– Мммм… (нормальный мужчина не должен показывать даме, что он чего-то не знает. Тем более если даме восемь лет)… Стрелки́?
Алиса закатила глаза, восхищенная моим тугодумством. Но сделала это незаметно – пусть не очень сообразительный, но все-таки отец.
– Стрелки. Такие люди, которые стреляют. Стрелами. Во врагов. Или ещё куда захотят. Ты знаешь про них что-нибудь?
Ребенок произносил слова четко и размеренно, как на допросе. Я запаниковал.
– Лучники? Ты говоришь про лучников? Люди, которые стреляют из лука?
– Точно! Есть такая профессия?
– Ну, по крайней мере, есть спорт. И, соответственно, спортсмены. Зачем тебе?
Алиса не ответила. Смотрела себе в окно автомобиля, оттопырив губу. Губа у Алисы – самая эмоциональная часть лица. И ещё щёки. Оттопыренная губа и надутые щёки означают активные размышления. Вдруг щёки сдулись и губа втопырилась.
– Никак не подберу подходящую профессию для себя.
И вздохнула. И решила довериться:
– Хотела же певицей стать. Но там долго как-то. Сразу не получится. Или вообще не получится.
Я, конечно, знаю, что ребенку надо говорить мотивирующие слова и всячески подбадривать:
– Ну почему же не получится? Если очень хочешь…
Алиса поморщилась. Она тоже знает про мотивирующие слова.
– Может совсем не получиться.
– Ну почему?
– Во-первых, я не умею петь.
Подождав, пока я перестану ржать, Алиса продолжила безжалостный сеанс саморазоблачения и покаяния:
– Во-вторых, я боюсь петь. В третьих, это очень долго! Сначала надо поехать на детский "Голос", там выиграть, поехать на взрослый "Голос" и там тоже выиграть. И вот тогда…
– Алиса, певицами не становятся после "Голоса". Нужно серьезно заниматься в музыкальной школе, потом поступить в консерваторию и очень много трудиться!
– Да? Ну, тогда тем более. Нет. Не буду певицей. Может, стрелком стать? Мне подойдет, я думаю!
– НО ПОЧЕМУ?!
Из соседней машины на мой вопль обернулась красивая девушка. На всякий случай закрыла окно.
Алиса снисходительно пояснила:
– Я же стрелец по гороскопу. Должно подойти.
И снова включила систему "губа-щёки"