Изменения не всегда бывают пагубными. Но тогда, по дороге к бассейну отеля "Беверли-Хиллз", я сознавала, что для меня все меняется только к худшему. Я была на мели. Задолжала алименты за два месяца. Да, алименты платила именно я. Гордо настояв на этом праве. В результате на неделю с лишним я стала национальной героиней - для мужчин. Женщины присылали мне отвратительные письма. Что ж, я и впрямь не сахар.
Кто такой Морган Дэвис? Морган работал на Клея Фелкера. Кто такой Клей Фелкер? Он издавал несколько журналов в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе. Один из таких журналов опубликовал отрывки из "За гранью материнства". Кроме того, именно Морган познакомил меня с Г. В. Вейсом. Когда Клей Фелкер продал свои периодические издания одному австралийцу (типу, вызывающему бесконечный интерес у журналистов, а всем остальным совершенно безразличному), Морган Дэвис стал главным редактором "Нейшнл сан" - мерзкой газетенки, разлагающей мораль людей с низким коэффициентом умственного развития. Пару раз я встречалась с Морганом, но у нас ничего не вышло. Он был слишком толстый. И, кроме того, страдал одышкой. Он говорил, что это астма, но на самом деле у него была простая эмфизема от неумеренного курения. Я не люблю курящих. Пока мы с Морганом были нужны друг другу, у нас были неплохие отношения. Похоже, сейчас я понадобилась ему снова. Он просил встретиться с ним "безотлагательно!".
Нищим выбирать не приходится, подумала я в стиле Г. В. Вейса. При виде загорающих у бассейна возле отеля "Беверли-Хиллз" я почувствовала негодование. Каждый старался показать, что ему здесь очень приятно. Среди пляжников был и Мерв Гриффин. Он сказал: "Привет, Тедди!" Думаю, его вежливость была очень рискованной. Скандал из-за Индиры Ганди мог прийтись не по душе его многочисленным спонсорам.
Я села в шезлонг рядом с Морганом, на котором были спортивные трусы с цветочным рисунком. Он говорил по телефону. Это было его любимое занятие. Светловолосый швед или норвежец - местный администратор - сказал:
- Здравствуйте, миссис Оттингер! Давно мы вас не видели.
- Испытывала самолеты, - ответила я. В Голливуде всегда нужно напоминать, что ты по-прежнему занимаешься делом, которое тебя прославило. В радиусе мили от бассейна "Беверли-Хиллз" неудач не прощают никому. Если подобное случится, поднимется такая волна, которая утопит пришельца.
- Калифорния ужасно скучна, - сказал Морган. А потом одобрительно кивнул мне. На спине моей летной куртки красовалась надпись "Тедди Оттингер". Дешево, но сердито, а главное - узнаваемо. Я была товаром широкого потребления. Была выставлена на продажу. И одновременно сдана в архив.
Морган сбросил с себя воскресный номер "Нью-Йорк таймс". Значит, мы встретились в воскресенье. Можно было бы вычислить точную дату этой в буквальном смысле слова исторической встречи. Газетные листы упали на плитки у бассейна - шлеп, шлеп, шлеп.
- О чем задумалась, Тедди? - Затем он сделал паузу и по своей всегдашней дурацкой привычке повторил то, что я сказала администратору: - Ты говорила, что испытываешь самолеты.
- Да, Морган. - На солнце было жарко, и я сняла старую куртку. Мне доставило удовольствие, что он помимо воли так и вылупился на мою блузку. Грудь Тедди Оттингер была и осталась знаменитой. Через три года занятий йогой я заново создала свое тело и возродилась в образе… кто знает кого? Каждый из нас является отражением многих людей - и никого в отдельности.
- Догадываюсь, - сказал Морган, - что испытание самолетов все еще считается выгодным делом. Эти новые ассигнования на военные нужды…
- Ошибаешься. - Сказала я правду, сама того не желая. - Все, что делает Министерство обороны, не имеет отношения ни к мужчинам, ни к женщинам. У нас есть "МАРВы", есть "МИРВы", есть "M-Иксы", а теперь и снаряды "Круз". У нас был "Б-1", но теперь он снят с вооружения. Нет ничего нового, для чего требовались бы человеческая плоть, мозг и я. Поэтому все, что мне остается, - проверять самолеты для линий воздушного сообщения, которые тоже дышат на ладан. - Я не собиралась говорить ничего, но сказала слишком много.
Над высокими чахлыми пальмами у бассейна разнесся ритмичный рокот - пыльное бурое небо над Лос-Анджелесом чертило с полдюжины реактивных самолетов. Я понимала, что реактивные самолеты выжигают озон в верхних слоях атмосферы. И все равно они мне нравились.
- Хреново, - сказал Морган, явно довольный тем, что мне приходится нелегко. Я следила за струйкой пота, которая текла по его вислой груди, поросшей седыми волосами. Соски были втянуты внутрь. У него началась одышка. Он вдохнул облако сигаретного дыма (очевидно, в лечебных целях), закашлялся и спросил:
- Что случилось с тем кино, в котором ты собиралась играть роль этой… как ее?..
- Амелии Эрхарт. Съемки отложили. Возникла проблема со сценарием. - "Проблему со сценарием" звали Ширли Маклейн. Она сказала, что сама собирается снять фильм о жизни Амелии. Моя подруга и продюсер Арлен Уэгстафф хотела дать ей отступного. Но Ширли не согласилась.
- Ты была неплохим писателем. - Морган накрыл грудь и живот страницей "Нью-Йорк таймс", посвященной путешествиям.
- Никаким писателем я не была, - сказала я. - Так называемым писателем был сосватанный тобой Герман В. Вейс.
- Во-первых, мысль о Германе сначала пришла в голову Клею. А во-вторых, старина Герман неплохо сделал свое дело. Но если ты больше не желаешь работать с ним, то и не надо.
Предложение было ясным и недвусмысленным.
- Ты хочешь, чтобы я написала новую книгу? "Еще дальше от материнства"?
- А что, неплохо! - Морган похлопал меня по руке. Ладонь у него была липкая от пота. - Поведаешь миру о всех цыпочках, с которыми ты развлекалась.
Мужчины на стенку лезут при виде женщины, которая может без них обойтись. Я обдумывала вежливый ответ, когда зазвонил телефон, и Морган целую вечность болтал о том, избавится ли президент от вице-президента перед началом избирательной кампании. Или о чем-то из той же оперы? Тогда синие "делатели королей" так никогда и не узнали, чем дело закончится.
Но кое-что я все-таки успела понять. Моргана не интересовало продолжение книги. Я помрачнела. На то имелись причины. В конце концов, я безработная летчица, обремененная долгами в размере ста одиннадцати тысяч долларов на двоих детей - девяти и одиннадцати лет. Сумма алиментов ежемесячно возрастала на тысячу долларов без учета дополнительных расходов на детей - например, на пластическую операцию для Тессы, у которой была "заячья губа". Такие операции медицинская страховка не предусматривала, хотя компания уверяла, что все наоборот. В реальной жизни мне никогда не позволяли удаляться от "грани материнства" больше, чем на пару метров.
Единственным светлым пятном в моей жизни была Арлен Уэгстафф, лет сорока двух с хвостиком. На сколько тянул этот "хвостик", одному богу известно. Но Арлен хорошо сохранилась и не боялась показываться публике. В прошлом феврале она была самым высокооплачиваемым человеком на телевидении. У нее были внешность и имя типичной семейной женщины. Шедевром Арлен стал рекламный клип кофе "Джедда". Там она впервые сыграла классическую домохозяйку, хмурую и нервную. Она пытается убраться с помощью пылесоса, терпит неудачу и без сил падает в кресло. Тут добрая соседка приносит ей чашечку кофе "Джедда". Арлен пьет кофе, и это приводит к поразительному результату. От усталости не остается и следа; она полна сил и управляет пылесосом как реактивным самолетом. Доходы от этого клипа до сих пор позволяли нам жить относительно безбедно.
Нет, мы с Арлен не составляли настоящую семейную пару. Мы были скорее сестрами. Сестрами, которые действительно нуждаются друг в друге. Она зарабатывала на хлеб. И была алкоголичкой. Я - нет. Я следила за количеством ее коктейлей с текилой. Лечила похмелье. И в полночь прятала от нее таблетки.
- Что ты знаешь об индуизме? - Морган бросил на меня проницательный взгляд главного редактора и одновременно "делателя королей". Однажды Дэвис сказал, что лучшим временем в его жизни был момент, когда он мог сделать губернатором Нью-Йорка кого-то по имени Кэри или Кари. Точнее, это могли они с Клеем Фелкером. Но у Фелкера было больше возможностей… Не знаю. Честно говоря, мне не нравился ни тот ни другой.
- У всех богов много рук. И голов. Коров не едят. Переселение душ. Ненавижу карри. Эта их приправа для меня слишком остра.
Морган крепко прижал к животу страницу "Путешествия". На нас продолжали глазеть. Кое-кто узнавал его, кое-кто меня. Поскольку настоящие звезды у бассейна отсутствовали, соперников у нас не было. Мерв Гриффин уже ушел.
- Кроме того, есть еще парни с бритыми головами, - сказала я. - Их можно увидеть на бульваре Голливуд. Они поют: "Харе Кришна". Носят желтые одежды. Сандалии. Или шлепанцы.
Морган кивнул.
- Ага. Это индуисты. Во всяком случае, одна из сект. Кажется, их очень много.
- Как и христиан. Однажды, дважды, трижды рожденные… и вообще нерожденные.
- Тедди, сегодня у тебя злой язык, - сказал главный редактор "Нейшнл сан". Морган любил президента. Я считала его старым иисусиком. Президента, конечно. Морган, по всеобщему мнению, был Иудой.
- Есть один малый. Американец, который живет в Непале. В Катманду. Он индуист. Точнее, считает себя индуистским мессией. Действует под именем Калки. Может быть, ты видела его учеников. Они заполонили весь город. Раздают листовки. И белые бумажные цветы. Даром! - Морган выдернул из-под себя брошюру и сунул мне. На обложке красовалось слово "Калки", а под ним - не слишком обнадеживающая новость: "Грядет конец мира". Давление и влажность огромных ягодиц Моргана явно не улучшили ни внешний вид, ни содержание книги.
- Я видела их, - сказала я. - И помню, удивлялась, что они не просят денег. Религиозные секты вечно заняты вымогательством.