Наш младший сын – полная противоположность старшему по характеру. Если старший у нас человек замкнутый, необщительный (у него никогда не было друзей. Не хотел он пускать никого в свою жизнь), – то младший, с годичного возраста рвался в компанию. И всегда был душой всякой компании. Веселый, с отличным чувством юмора, всегда готовым к розыгрышам, – он был любимцем девочек. А друзей у него много, в том числе и таких, кто за него жизнь готов отдать. Добрый, – и это чувствуют животные, их-то не обманешь. Так и липнут к нему кошки и собаки.
А еще он – большой дипломат. Мы с ним никогда не ссорились. Он ничего не никогда не доказывал. Смотрел внимательно и чуть улыбался. А чего мне доказывать, нервничать, кричать, когда со мной не спорят? Потом, правда, все делал по – своему. Но, это ведь уже потом.
На выпускной наш сын не попал. Даром я приготовила к такому большому событию прекрасный костюм, деньги на который собирала целый год. Когда Сергей примерил этот костюмчик, то напоминал модель, – так он был хорош. У него вообще прекрасная фигура – широкие плечи и узкий таз. Да и лицо не подкачало. А не попал на выпускной потому, что их десятый класс "накрыла" детская болезнь, которая была в таком возрасте совсем не безобидной. В самый разгар выпускных экзаменов "выбывали" мальчики из строя. На письменный экзамен, который нельзя было, естественно, перенести папа повез его с температурой 40 градусов. И мальчишка хорошо сдал этот экзамен. В день выпускного я пообещала ему, что не буду плакать. И слово свое держала. По того момента, когда часов в двенадцать ночи у наших ворот послышалось: "Се-ре-жа! Се-ре-жа!". Я не спала, была рядом с парнем, который даже вставать не мог. В такой день пыталась его как-то отвлечь. Услышав крики, пошла к воротам. У ворот стоял Сережин класс. Красивые, нарядные, веселые, – они не забыли своего любимца, и пришли его поддержать. Принесли бутылку "Шампанского", фрукты и сладости. Вот тут – то я и нарушила свое слово. Я разрыдалась от полноты чувств и от благодарности детям.
Сережа окончил школу хорошо, – без троек и в том же году поступил в институт.
Я не могу писать о Сереже и не отметить особенную его черту. Никогда не знаю, что от него ждать. Всегда в состоянии напряженности. Так сказать – "на низком старте". Я его называю "Киндер-сюрприз". И, хотя самые опасные бурные годы уже (Слава Богу) прошли, и Сергей разменял четвертый десяток лет, он все равно держит нас с мужем в тонусе. Такой вот у него характер. Хотя он остепенился, работает на хорошей должности, уважаем. Мы с мужем даже получили от руководства солидной фирмы, где он работал, благодарственные письма. Отдельно папе, отдельно маме, за такого сына. Нужно ли говорить, что мы гордимся этим фактом, что эти письма у нас стоят в самой нашей большой комнате на почетном месте. Каждый раз, проходя мимо, мы радуемся. И нам приятно, что наши гости и тоже видят эти письма.
Вот только сынок наш еще не женат. Видать, еще не встретил свою судьбу.
Ну, как говорится, еще не вечер…
Случай в метро
Пятилетнему нашему сынишке нужно было купить зимние сапоги. Договорились с мужем, что он придет с работы пораньше, и мы все вместе поедем за покупкой. Как говорится: "Одна голова хорошо, а две лучше", то же самое можно сказать, что две пары глаз лучше, чем одна.
Поехали. Походили по магазинам, подобрали сыну обновку, да и решили ехать домой. Со временем мы не угадали. Попали в "час пик". Подошли к входу в метро и… больше себе мы не принадлежали. Нами распоряжалась толпа. Как будто гигантская воронка всосала нас на станцию метро. Пронесла сквозь турникеты, которые едва успевали пропускать народ, и выплеснула прямо к электричке. Видя такое количество народа, мы хотели переждать, пока схлынет основной поток. Но не тут-то было! Нас буквально втянуло в подошедший вагон. Хорошо, что муж успел ребенка взять на руки.
Отчаянно мы старались держаться вместе. Сын, видя, что что-то пошло не так, вцепился в папину шею, как клещ. Я повисла на другой руке мужа. И все же, когда мы обнаружили себя уже внутри вагона, между мной и мужем каким-то образом оказалось несколько человек. Я где-то читала, что у каждого человека есть свое личное пространство, и при вторжении в него чужих людей, он чувствует себя не комфортно. Так вот, – я чувствовала сильный дискомфорт. И это еще мягко сказано. В мое личное пространство впечатались человек пять. В бок мне уперся чей-то острый локоть, в спину в районе лопаток упиралась голова подростка, чуть ниже я ощущала еще одну голову, очевидно, это контактировала со мной сестра подростка. С другого бока, прямо, почти уткнувшись мне в ухо, сопел пожилой мужчина. Сама я "фасадом" была прижата к груди высокого парня, и пуговица на его куртке больно впивалась мне в лицо. На правой моей ноге кто-то топтался, и выдернуть ногу из-под этого топтуна мне не предоставлялось никакой возможности. С этим я смирилась: "Ничего, в тесноте, да не в обиде. Как-нибудь доедем. Зато быстро и дешево". Проехали мы так несколько остановок. Толпа в вагоне не редела, а как бы наоборот. Всем хотелось домой после работы, – в тепло. И желательно, чтобы – побыстрее.
Вдруг, чувствую, что у меня в кармане пальто какое-то шевеление. Мне стало не по себе. С трудом отодрав от поручня руку, с еще большим трудом пропихнула ее в свой карман. И… встретила там чужую мужскую руку, которая тщетно пыталась нащупать там денежки. Я сразу же поняла, что мне "повезло", и я оказалась прижата к карманнику. Вот ему со мной так точно не повезло, карманы-то у меня были пустые. Я не имею такой привычки класть деньги в карманы. Мы стояли настолько плотно, что этот парень не смог сразу же выдернуть свою руку из моего кармана. А я так разозлилась на него, что неожиданно для себя самой сильно ущипнула его, да так и держала. Подняв глаза, встретила его изумленный взгляд. Чего-чего, а этого-то он точно не ожидал. Мы напряженно смотрели друг на друга. Муж, видя, что происходит что-то необычное, спросил меня с тревогой в голосе: "У тебя все в порядке?" "Да, да, в порядке", – ответила я. А что я могла ему сказать? Муж у меня вспыльчивый, мне еще драки в вагоне не хватало!
Тут поезд подошел к очередной станции. Парень рывком выдернул свою руку из моего кармана, одновременно освобождаясь от моего щипка и ломанулся к выходу, сметая всех со своего пути. Вослед ему неслись возмущенные вопли потревоженных людей. Двери электрички с шипением открылись, и мне было видно, как парень вылетел из вагона. Несся он со скоростью, с какой пробка вылетает из теплой бутылки с теплым шампанским, унося на своей руке синий след, оставленный моими пальцами.
Совместили…
Старший сынок родился в непростое для нас время. Мы с мужем заканчивали пятый курс политехнического института. Учились мы на самых престижных, но и самых трудных факультетах. Тогда нам было по неполных двадцать два года. Мы были молоды, переполнены силами, все нам было по плечу. Ребенок, рождение которого ожидалось в марте, был для нас желанным. Мы верили, что справимся со всеми трудностями. Я бодренько ходила на консультации. На вопрос руководителя дипломного проекта: "Когда же вы предполагаете "рассыпаться"? – лихо ответила: "Завтра". Чем чуть не довела своего, убеленного сединами, руководителя до обморока. "Как завтра? Немедленно домой! А вдруг сейчас уже начнется?" – в панике проговорил он.
Я слов на ветер не бросаю. Да и врача своего, который установил дату родов, не хотелось подвести. Сказал, что это должно произойти 18 марта, значит, так тому и быть. Ночью мы с мужем уже не торопясь шли в роддом. Благо, находился он совсем рядом с домом, в котором мы временно проживали. Родился у нас богатырь весом в 4 килограмма 600 грамм. Был он не только велик, но и очень громогласен. Легко перекрывал своим баском плач всех остальных новорожденных. Ко мне были шуточные претензии: "Опять твой парень наших детей разбудит". Все мамы знали звучный голосок нашего сына. Это он в папу. У моего мужа такой басистый и очень громкий голос.
Перед выпиской спрашиваю мужа: "Ты все приготовил для малыша? Пеленки теплые, легкие, марлю для подгузников?" Списку не было конца. "Все приготовил", – отвечает. Вся ответственность за приобретение малышевых вещичек ложилась на мужа, так как, ни на чью помощь мы больше не рассчитывали.
И вот торжественный день наступил. Пока выписывали меня мои врачи, пока выписывали ребенка педиатры (раньше все было очень строго), минул полдень. Радостный и красивый муж встречал нас цветами и улыбками. Сынок был водворен в синего цвета коляску, которую муж приобрел, пока мы с сыном находились в роддоме (цены в 1973 году на коляски были вполне умеренные, не то, что сейчас). Потихоньку побрели домой. Сынок, правда, нас немного конфузил. Орал во всю силу своих легких. Прохожие удивленно оборачивались на нас, родителей, которые не могли успокоить свое чадо. Соску он категорически игнорировал. Нам только и оставалось, что тряски коляску по ходу ее движения, надеясь, что дитя успокоится.
А дома меня ждал большой сюрприз. Кинувшись перепеленать мальчика (перед выпиской нам с мужем показали, как это делается), я спросила: "А где пеленки?" Представляя в своем воображении пару высоких стопок теплых и легких пеленок. В голове у меня помутилось, когда муж показал пару пеленок. "Как? И это все? А где же остальные?" – тихо, еще не веря, спросила я. "Я купил все четко по списку. Список висел в приемной", – ответил мне муж. Я запаниковала. А список – то был только тех вещей, которые необходимы были, чтоб забрать ребенка из роддома. Что делать будем? – вертелось у меня в голове. Магазины уже закрыты. А впереди долгая-долгая ночь без пеленок. Сейчас, вспоминая ту ночь, мы смеемся, а тогда было не до смеха. Как продержаться? В ход пошли все постельные принадлежности, по мере надобности, раздираемые на, необходимого размера, кусочки.