Естественно, настроение у Хама не улучшилось, когда Илию отправили на север собирать животных. Хам должен понимать, что в этом была необходимость, но он любит дуться, такой уж у него характер. Ему стоит поучиться у Сима. Бера уехала три недели назад. Сим сначала повесил голову, но потом все же справился с собой.
Ной вздыхает. Жена смотрит на него. Он говорит:
- Нам нужны припасы.
- Не пропадать же буйволам.
- Завтра мы забьем их с Яфетом. А ты с Мирн будешь готовить вяленое мясо.
- Для этого нужна соль.
Еще одна незадача. Сколько их сейчас вместе? Десять или одиннадцать? Ной ерзает:
- Найдем где-нибудь.
- Лучше не стоит забивать быков заранее.
- Думаешь, сам не знаю? - резко обрывает ее Ной.
На следующий день на горизонте появляется Динар-торговец. Его силуэт дрожит в раскаленном мареве, отчего издалека он похож на необычное, странное существо. Наконец силуэт обретает кости и плоть. На Динаре истертые, усыпанные песком одежды, лицо опалено солнцем. Ничто не ускользает от его полуприкрытых черных глаз. Скулы острые - хоть масло режь.
- Ты взялся за большое дело.
- Взялся, - говорит Ной и кивает на бревна. На полуденной жаре на сотни локтей, словно толпа проклятых душ, вытянулись вверх сдвоенные балки.
Лошадь Динара, умирая от жажды, кидается к лохани с водой. Динар умывается, чистит уши и ноздри от песка. Капли сияют в его бороде драгоценными камнями. Динар кажется Ною измученным.
- Как торговля?
- Плохо, - отвечает Динар. - Как корабль?
- Не стой на солнцепеке, - говорит Ной. - Поешь с нами.
После трапезы Динар говорит:
- На продажу я привез мало. Соль, немного зерна. Хотя к чему оно вам, ведь скоро урожай. Еще есть красивые сандалии.
- О сандалиях забудь. Все остальное мы берем.
Динар приподнимает бровь.
- Собираем припасы, - поясняет Ной. - Плохой урожай, долгая зима. К тому же, - добавляет он, - мир уничтожит потоп, поэтому нам понадобится все, что только можно достать.
Динар кивает, словно это уже не первое пророчество, которое он слышит.
- Цена тебе понравится. Никто ничего не покупает.
Они быстро договариваются, складывают тюки с зерном и солью в кладовой. Ной отсчитывает несколько медяков.
- Если где наткнешься на строительный лес, вспомни обо мне.
- Вряд ли, - отвечает Динар. - Перехожу на дорогие вещи: шелк, специи, браслеты и вино.
- Разбойники перережут тебе глотку за такой товар.
Динар сплевывает и произносит:
- Мир стал слишком грешен.
Когда он уходит, Ной позволяет себе почувствовать небольшое облегчение. Еще один шаг к полной готовности. Не обращая внимания на ноющую шею, он смотрит на небо.
- Завтра забьем буйволов, - говорит Ной жене, - а ты и Мирн займетесь мясом.
Ему даже в голову не приходит, что жена и так уже все знает.
Глава десятая
ИЛИЯ
…А из скота нечистого по два, мужеского пола и женского…
Бытие 7:2
Мужчины такие забавные. Покажи им стаю волков, которой верховодят самцы, и они скажут: "Видишь? Мужчины должны править - таков закон природы".
Ладно.
Но покажи им улей, где главная роль отведена королеве, а самцы заняты лишь работой, и они возразят: "Люди - не насекомые".
Ну да.
Покажи им кошку, которая возится с котятами, и они скажут: "Ага! Женщины должны заботиться о детях". Но стоит им напомнить, что за три дня кошка пропускает через себя пятьдесят котов, и они спросят: "Хочешь, чтобы мы жили как животные?"
Круглолицый капитан финикийского торгового судна, который взялся перевезти меня через море на север - безобидный малый. Чтобы убить время, я разговариваю с ним о космологии. Его бог вполне может оказаться братом Бога, которому поклоняется мой муж Хам: старик, низвергает молнии, отступникам грозит посмертным воздаянием и так далее.
- Почему ты так уверен, что твой бог - мужчина? - спрашиваю я его. - Ты же его не видел.
- Это естественно, - усмехается он. Что бы ни говорил капитан, он всегда усмехается. Причем каждый раз он склоняет голову и протягивает раскрытую ладонь, будто делает уступку или преподносит подарок. - Как-никак в этом мире силой созидания наделены мужчины.
Я чуть не подавилась.
- Чего?
- Семя мужчины дает начало росту плода, - говорит он с усмешкой и склоняет голову.
- Но без женщины, - напоминаю я ему, - это семя - лишь влага.
- А без мужчины, - улыбается он, - женщина - лишь пустой сосуд, ждущий момента, когда его наполнят.
- Тогда, скорее всего, Создатель сочетает в Себе мужское и женское начала. Наверное, Он гермафродит.
Моя мысль явно приводит его в смятение. Поскольку нашему спору не видно конца, я принимаю решение сменить тему. Капитан, несмотря на свои взгляды, человек сведущий и разбирается в науках о природе. Мне это тоже интересно. Однажды я говорю, что если долго плыть в одном направлении, можно доплыть до края земли и упасть вниз. Капитан улыбается, вытягивает руку и говорит:
- Это невозможно.
- Почему?
Его улыбка становится шире. Его одежды выкрашены свекловицей, в цвет его обветренных щек.
- Ты когда-нибудь видела Луну?
Путь неблизкий, и я принимаю его игру.
- Видела.
- Какой она формы?
- Она меняется, но вообще-то круглая.
- Может, ты когда-нибудь видела Солнце?
- Видела, - и, упреждая следующий вопрос, добавляю: - Оно тоже круглое.
Он кивает:
- Так что же подсказывает логика?
- Твои рассуждения неверны, - возражаю я. - Ты забываешь, что Солнце и Луна сверху, а Земля снизу.
- Где снизу?
- Здесь.
- Где здесь?
Естественно, я не знаю, что ответить. Тут любой бы смутился.
- Давай-ка я тебе кое-что покажу, - предлагает он.
Он ведет меня на нижнюю палубу, кладет на стол два лимона.
- Это Земля, а это Солнце, - говорит он. - Земля крутится вокруг Солнца, как веретено.
- Чушь.
- Более того, - усмехается он и берет третий лимон. - Вот Луна. У меня только две руки, показать не так-то просто. Точно так же, как Земля вращается вокруг Солнца, Луна вращается вокруг Земли.
- Ну да. Мне больше нравилось, как ты рассказывал о том, что у Бога есть мужские принадлежности. Какие у тебя доказательства?
- Солнце встает и заходит - вот мое доказательство. Это происходит потому, что Земля вертится вокруг Солнца.
- А почему мы не чувствуем вращения?
Он пожимает плечами.
- Ладно, - говорю. - Допустим, Луна всходит и заходит, потому что вращается вокруг нас, точно так же, как мы вертимся вокруг Солнца.
- Точно.
- Вот тебе вариант попроще. Мы стоим на месте, а вокруг нас вертятся Солнце и Луна. Земля плоская, в чем каждый может убедиться своими собственными глазами. Докажи, что я не права.
- Не могу, - он многозначительно пожимает плечами. - Но мне нравится моя теория. В ней радующая глаз симметрия, которая есть в танце. Мне нравится мысль о том, что мироздание танцует.
Значит, он еще и поэт.
- К тому же моя теория объясняет еще кое-что.
- Что именно?
Он выстраивает лимоны в линию.
- Иногда Луна проходит между Землей и Солнцем. Поскольку они одного и того же размера, Солнце на время пропадает, и Землю окутывает тьма. Ты когда-нибудь такое видела?
- Видела. Мой деверь Сим назвал бы это дурным знамением. Даже на моей родине люди приходят от этого в ужас.
- Где бы ни жили люди, затмение наводит на них страх. Хотя, сама видишь, явление вполне объяснимое.
Он расстилает на столе свиток, испещренный мелкими значками, выстроенными в колонки.
- Согласно моим подсчетам, следующее затмение произойдет ровно через две недели. Точно в полдень. - На его красном обветренном лице играет удовлетворенная улыбка. Он как ребенок, который только что справился со сложной задачкой. - Весь мир погрузится во мрак, - с удовольствием произносит он.
- Запомню, - говорю ему тоже с улыбкой, хотя внутренне содрогаюсь.
- Запомни, - кивает он. - И не забудь, кто тебе обо всем рассказал. После затмения подумай еще раз о танце, в котором кружатся небеса.