Вторая мировая война принесла мне ещё больше испытаний. Я делал всё возможное, чтобы удержать мою страну, Америку, от участия в войне. Истории о (немецких) зверствах, которые начали стремительно тиражироваться, казались мне повторением аналогичных басен, которыми пропаганда кормила нас в Первую мировую. Я без колебаний стал советником Германской информационной библиотеки. Мир не помнит, что великий британский государственный деятель Ллойд-Джордж, посетив фюрера в 1936 г., назвал его "германским Джорджем Вашингтоном". Черчилль прославлял его как "бастион против большевизма". В 1938 г. он сказал, что желал бы Британии найти собственного Гитлера для воссоздания своего могущества, если она когда-нибудь проиграет войну. Стоит ли удивляться, что я не оценил патологический аспект гитлеровского гения? Впервые я интервьюировал его в 1923 г., когда он был сравнительно мало известен. Я написал: "Этот человек, если будет жив, будет делать историю – к лучшему или к худшему". Сбылось и то, и другое. Я назвал его "гиперкомпенсацией германского комплекса неполноценности".
Под воздействием военного психоза я был обвинён и сразу же заключен в тюрьму по невнятной статье одного из Актов Конгресса, который пришлось переписывать после моего процесса для придания ему законной силы. После освобождения Джордж Бернард Шоу написал мне в своей характерной манере: "Я вижу, что после пяти лет они Вас отпустили. Похоже, Вы выдержали всё это с исключительным присутствием духа. Большинство мучеников уже ни на что не годны". Я не претендую на звание мученика. Заточение расширило круг моего опыта, и я могу повторить вслед за Теренцием: "Я человек, ничто человеческое мне не чуждо". Общение с убийцами, бандитами, ворами и им подобными в условиях полного социального равенства вдохновило меня на роман "Ничто человеческое", выпущенный в Соединённых Штатах под псевдонимом "Стюарт Бентон" и в Англии под настоящим именем. Книга "Превращая людей в скотов", недавно изданная под моим именем, спокойно осмысливает тяготы тюремной жизни. После осуждения меня снова изъяли из "Кто есть кто"; двери большинства периодических изданий остаются для меня закрытыми. Будучи погребённым не впервые, я спокойно ожидаю повторного воскресения.
Книг и периодических изданий, где говорилось обо мне, слишком много, чтобы перечислять их. Как "Форест Квадрат" я фигурирую в четырех романах Эптона Синклера о Ланни Бэдде, как поэт-декадент Стрэскона в его же "Столице", опубликованной намного раньше (в 1908 г.). Поэт Алмахус в книге "Смотри на женщину" Эверетта Гарре – тоже я. Многие сочинители, включая автора "Подполья" Джона Роя Карлсона, нашли во мне удобную мишень. В качестве вполне безобидного персонажа я появляюсь в "Великом Звере", биографии Алистера Кроули, одно время (в 1917 г.) редактировавшего мой "International". Профессор Тэнзилл в "Чёрном ходе к войне" судит обо мне академично и беспристрастно.
Последняя сказка Джорджа Вирека
Лет пять назад имя американского писателя, поэта, журналиста и пиарщика Джорджа Сильвестра Вирека (1884–1962) было известно в России лишь единицам и требовало пространных пояснений. Ситуация изменилась с выходом "изборника" "Дом вампира и другие сочинения" (Тверь: Колонна, 2013) и серии статей пишущего эти строки, который ныне выпускает биографию "Джордж Вирек: больше чем одна жизнь" (М.: Круг, 2015). "Неизвестным" Вирека уже не назвать, необходимость излагать хронику его трудов и дней отпала, а историю замысла "Обнажённой в зеркале" он сам рассказал в двух предисловиях.
После четырех лет за решеткой 62-летний Джордж Сильвестр вышел на свободу в конце мая 1947 г. с безнадёжно погубленной репутацией, без средств и почти без друзей. Живший на деньги от продажи архива, гонорары за переиздания трилогии о Вечном Жиде и редкие новые публикации, он надеялся вернуться в литературу с рассказом о своём тюремном опыте. "Ничто человеческое" и "Превращая людей в скотов" увидели свет и были кое-кем замечены, но полноценное "воскресение" – как после остракизма в годы Первой мировой войны – так и не пришло.
Суперобложка британского издания. 1952.
Инскрипт Питеру Виреку.
Суперобложка американского издания. 1953.
Инскрипт Эдварду Грабицу.
В качестве подарка на 65-летие Вирек получил рекламную статью о себе, написанную старым приятелем Гарри Гэббетом: автор поведал, что его герой заканчивает новый эротический роман. Под названием "Глория" он вышел в 1952 г. в британском издательстве "Duckworth". Мнение Джорджа Сильвестра отразилось в дарственной надписи сыну: "Питеру от Патриарха. Один из первых з полученных. Попытка скрестить "Мои первые 2000 лет" и "1001 ночь" – несмотря на кошмарную суперобложку. Холиок 1952. Дж. С. □. 6 сентября – 30-я годовщина смерти Луи Вирека". Квадратик вместо фамилии – старая семейная шутка: по-немецки "viereck" означает "четырехугольник". А суперобложка и, правда, не слишком удачная.
В Америке интерес к сочинению политически одиозного автора проявил только Джосайя Вулфолк, он же "Джек Вудфорд" – плодовитый сочинитель детективного и эротического чтива: говорили, что ему каждый месяц приходилось менять пишущую машинку, – но время и обстоятельства знакомства писателя и издателя нам неизвестны. Американское издание под заглавием "Обнажённая в зеркале" увидело свет через год после британского. Пачка экземпляров была под рукой у Джорджа Сильвестра 31 декабря 1954 г. на праздновании его 70-летия – ими он одаривал гостей. А через несколько лет надписал роман любителю литературы Эдварду Грабицу: "Восхищаюсь вашим вкусом. Вам нравится эта книга. Мне тоже. Но больше никому не нравится".
Андрей Леонович Гарибов (1961–2014) первым перевел прозу Вирека на русский язык, но не успел увидеть "Обнажённую в зеркале" изданной. Эта книга – дань его памяти.
Василий Молодяков
Примечания
1
Предисловие автора к британскому изданию 1952 г. (Все подстрочные примечания принадлежат переводчику и редактору).
2
Так Вирек позднее озаглавил рецензию на биографию Казановы: Great Lovers Are Great Liars // Good Times. Vol. 2. № 16 (1955).
3
Эссад Бей – псевдоним Льва Нуссинбаума (1903–1942), писавшего по-немецки литератора и публициста, друга автора в 1930-е годы; Вирек обсуждал с ним замысел романа в 1938 г. или в 1939 г.
4
Неустановленное лицо.
5
Предисловие к американскому изданию 1953 г.
6
Джейн Шилдс – писательница и журналистка, знакомая Вирека с конца 1940-х годов.
7
Альфред Кинзи (1894–1936) – американский зоолог и сексолог, автор книг "Сексуальное поведение самца человека" (1948) и "Сексуальное поведение самки человека" (1953); знакомый Вирека с 1947 г.
8
Пол Элдридж (1888–1982) – американский беллетрист и драматург, написавший в соавторстве с Виреком 4 романа (кроме упомянутых "Князь Мир" (1933)); в 1933 г. разорвал с ним отношения.
9
Перевод книги выполнен в 1928 г. Густавом Майринком.
10
Магнус Хиршфельд (1865–1935) – сексолог, один из крупнейших исследователей гомосексуальности и бисексуальности; близкий знакомый Вирека в 1920–1930-е годы.
11
Эжен Сю (1804–1854) – французский писатель, представитель массовой социальной беллетристики 1840-х годов; автор романа "Вечный жид".
12
Город в штате Нью-Йорк.
13
Университет в штате Нью-Йорк.
14
demi-vierge (фр.) – девица легкого поведения.
15
Город в штате Нью-Йорк.
16
Прозвище штата Коннектикут.
17
Книга стихов английского поэта Альфреда Теннисона (1809–1892).
18
Томас Стернз Элиот (1888–1965) и Эзра Лумис Паунд (1885–1972) названы здесь как представители поэтического авангарда, Редьярд Джозеф Киплинг (1865–1936) и Алджернон Чарльз Суинберн (1837–1909) как поэты, давно вышедшие из моды. Суинберн был одним из любимых поэтов молодого Вирека.