Я обошел холл, поглядывая, не ждет ли где человек с пилотским кейсом, на котором должна быть наклейка с надписью "Гермес". Нет, не видать человека с пилотским кейсом. Люди в холле сидят за столиками небольшими компаниями. Да я же пришел на целых полчаса раньше назначенного времени. За одним столиком вижу знакомого писателя, он увлечен беседой с сотрудником редакции радио, которого я тоже знаю. Оба курят сигары. Меня они не узнают. Впрочем, если они меня увидели, то в профиль. Оба смеются, но непонятно, то ли над моим видом, то ли чему-то своему, о чем там у них разговор. Глядя на этих двоих, особенно на толстую литературную каракатицу с сигарой, я принимаю решение - брошу курить, не дожидаясь того дня, когда закончу работу над своим романом, вот только докурю последнюю из четырех сигар, которые у меня еще остались.
Я сел как можно дальше от этих знакомых, оставаясь все же в той части холла, где разрешается курить. Но едва я опустился на кресло, как на меня напала страшная сонливость, глаза слипались, я таращил их изо всех сил. Все выпивка - сначала "Мечта Роглера", потом искрящаяся голубая "Карибская мечта", чтоб ей! Наверняка в нее были подмешаны кое-какие добавки особого рода. Должно быть, я все же задремал, потому что вдруг услышал строгий голос официанта:
- Почтеннейший, если вы хотите спать, будьте любезны подняться в ваш номер.
Сидевшие за соседними столиками обернулись и уставились на меня. Кое-кто ухмылялся. Наверное, я всхрапнул - говорят, я тоненько храплю, если засну сидя.
Заказал капуччино и закурил сигару. Грамотно - сперва нагрев кончик над спичкой. Как там у Фернандо Ортеса? "Никотин возбуждает ум, вдохновляет его дьявольски". Точно подмечено.
Через холл идет толстяк - маленький, лысый, с кустистыми черными бровями, сросшимися над переносицей и похожими на крылья птицы, опустившейся на его лоб. Его сопровождает рослый, атлетического сложения парень. Оба в летних бежевых костюмах. Толстяк несет пилотский кейс. Я не успел помахать им, а они уже подошли к моему столику. Я встаю, произношу пароль "картофель" и протягиваю руку толстому коротышке. Но вдруг не он, а рослый атлет, хватает мою руку, причем левой, а правой мгновенно, я и глазом моргнуть не успел, обшаривает меня под пиджаком, обыскивает, бегло и деловито ощупывает бедра, зад, между ногами, и все происходит настолько быстро, что мой испуганный лепет "Что такое? Послушайте, да как же вы… Минуту!" прорывается, когда все уже кончено, и он, бросив "Извините!", вытаскивает из моего кармана портсигар, открывает, достает одну сигару, разламывает пополам. Снова слышу: "Извините!", и он сует портсигар обратно в карман, кивает и, отойдя, садится за два столика от моего, не спуская с меня настороженного взгляда.
- Послушайте, - я оборачиваюсь к коротышке с черными щетками вместо бровей, - что это значит! Это же форменное насилие! - Но мое негодование мгновенно улетучивается - коротышка ставит на стол пилотский кейс и заговорщицки подмигивает.
- Шкатулка?
Он кивает и говорит:
- Безопасность не забывать - нет осложнений. - И почему-то смотрит на меня вопросительно.
- Простите, что вы сказали?
- Меры безопасности - ни-и-ичего больше - о-о-очень - извиняемся. - Положил руки на свой чемоданчик. Необычные ногти, очень широкие, прямо как лопаты, подстрижены овально, наверное, чтобы поизящнее выглядели. На трех пальцах я замечаю порезы возле ногтей. И думаю: какое счастье, что я тогда не позволил Крамеру сделать мне маникюр.
- Вы получили каталог от шофера такси?
Кивает:
- Надо говорить. Ваши представления?
- И шкатулка у вас с собой?
Опять кивает.
- Чудесно. Знаете ли, это ведь главная ценность, классификация сортов картофеля. Там же все - признаки и качества, питательность, вкус, подверженность заболеваниям и паразитам.
- Да-да, - он мотает головой. И опять смеется, как тогда по телефону - громко, искренне, располагающе. - Все дело - цена, всегда цена.
- Конечно. Я же обещал вознаграждение. Но вы должны учесть, что ценность в общем-то не материальная, а идеального свойства.
Он мотает головой:
- Идеально-идеально. Бах-бах и готово.
- Вы не покажете мне каталог?
Мотает головой:
- Сделка - доверие.
- Каталог у вас с собой?
Опять мотает головой, но в то же время, словно в знак подтверждения, похлопывает ладонью по чемоданчику.
- Вы из Венгрии?
Кивает и говорит:
- Болгария.
- Не Венгрия?
Кивает:
- Нет, Болгария.
Ну, точно, думаю я, в "Карибской мечте" определенно была какая-то гадость замедленного действия, вот и путается все теперь, вот и жесты у этого толстяка несуразные, поди пойми. Ужасно клонит ко сну, закрыть бы глаза - а тут кивки, мотание головой, да еще две эти черные щетки, они тоже движутся вверх-вниз, будто крылья птицы, которая вот-вот взлетит и умчится куда-нибудь далеко-далеко…
- Покажите, пожалуйста. Не сомневайтесь, хорошо заплачу.
- Поставка только за наличные.
- Да ясно же.
Он открыл чемоданчик и достал… каталог в твердой обложке, на глянцевой бумаге. Осклабясь, подает мне:
- Картошка хорош, картошка класс.
Я читаю: противотанковые мины чешского производства, мины осколочные, магнитные, ударно-механические, болгарского производства, имеется сертификат качества. Фотографии: рядом с противотанковой миной положен букетик ландышей, а мина плоская, похожа на круглую резиновую грелку, которая была у мамы.
- Берете оптом - делаем скидку, - говорит болгарин и предлагает мне сигару - "Давидофф".
Мне вдруг пришло в голову - наверное, я стал жертвой дурацкого розыгрыша, я быстро обернулся, сейчас увижу скрытую камеру, которой снимают, прохвосты, мою изумленно вытянувшуюся физиономию. Или это мои добрые друзья-приятели Кубин и Райнхард? От них запросто можно ожидать подобных шуточек, сейчас стоят себе в сторонке, держась за животы от смеха. Нет, никого не видно. Болгарин извлек из кейса еще один каталог, серьезно, деловито. Никакой шкатулки в кейсе нет. Болгарин разворачивает каталог, на мелованной бумаге, с текстом на четырех языках - немецком, английском, французском и испанском. Противопехотные, противотранспортные. Осколочное действие. Поражение живой силы противника. Неуправляемые. Контактные. С "усиками". Рисунок, на котором представлена область поражения при взрыве. Рисунок, изображающий человека, наступившего на мину. Человек изображен схематично, стилизованно, это скорее тень, а вот бегущие в атаку солдаты нарисованы реалистично, осколки над их головами похожи на осиный рой. Радиус действия - пятьдесят метров.
Болгарин, полный радостных надежд, скалится.
Кто же это нарисовал, удивляюсь я про себя, так точно и так искусно? И вдруг осознаю, что медленно поднялся с кресла, и одновременно со мной встал атлет-громила, сидевший за два столика от нас, вот он делает по направлению ко мне шаг, еще шаг…
Болгарин вытаращил глаза. Поднял кверху свои черные крылья, будто они сейчас взлетят прямо к потолку, под которым болтается идиотская люстра из прессованного стекла. Я лепечу:
- Ошибка.
- Что сказали? - Это атлет.
- Ошибка! - ору я и бегу, нет, лечу к выходу. Официант, тот, что разбудил меня, бежит наперерез, тянет руки:
- Стойте, вы не заплатили!
Я тычу пальцем за спину:
- Торговцы оружием за все заплатят! - И вылетаю на улицу, скорей, скорей в толпу, которая движется к Рейхстагу. Оборачиваюсь. Вот он, атлет в бежевом! Бежит за мной, но между нами порядочная дистанция. Или этот тип - один из нью-йоркских галерейщиков, торговцев произведениями искусства? Они все, будто по уговору, носят такие вот бежевые костюмы.
Возле Рейхстага не протолкнуться, народу - десятки тысяч, серебристо-серые полотнища сверкают на солнце. Они перетянуты канатами, на поверхности темнеют складки, мягкие тени, здание превратилось в гигантский перевязанный веревками сверток, вот вам и Рейхстаг - невероятных размеров пакет. Короб, уродливый, неуклюжий, громоздкий, никогда он мне не нравился, этот короб, я всегда говорил, что сам вид этого здания воплощает сущность мирного договора, подписанного в четырнадцатом году, так что теперь, когда урод упакован, он прекрасен, просто безумно хорош. Женщины, мужчины, целые семейства с детьми и собаками, продавцы газет, разносчики мелкого товара, у них до сих пор можно купить обломки Берлинской стены - размером с ноготь и с ладонь, разрисованные, синего, красного цвета, и тут же красноармейские фуражки и шапки - от лейтенантской до маршальской, ну да, Россия все-таки проиграла войну, а вот и бинокли с оптикой ночного видения, и офицерские часы, и ордена вплоть до высших, орден Ленина, орден Карла Маркса, все на продажу. Фигурки, статуэтки, мумии, цезари, позолоченные амурчики, ангелочки. Я пробиваюсь в толпе все дальше. В десятках фильмов я видел эту сцену - беглец в толпе, - и вот сам угодил в такую ситуацию. "Мечта Роглера"… Оборачиваюсь. Бежевого атлета нигде не видно.