Наристе от неожиданности попятилась назад и уперлась спиной в одну из стоек беседки.
– Если вы думаете, что я буду вас любить и уважать – ошибаетесь! – Анара подскочила к оторопевшей женщине. – И откуда ты взялась такая?! Что? Отец мой понравился? Да? Ага, я так и поверила? Небось, голодранка хочешь городскую прописку? – злобно бросила девушка.
– Зачем ты так говоришь? – Наристе опустила вниз глаза. Ей хотелось убежать и заплакать от обидных слов, брошенных этой девочкой. – Я тебе ничего плохого не сделала, почему ты так на меня злишься?
– Ты еще спрашиваешь? Это ты у меня отца отнимаешь! Мы жили до этого без тебя! А теперь ты встала между нами!
– Что ты такое говоришь? Я никогда не встану между тобой и твоим отцом…. И я не отнимаю его у тебя….
Анара резко приблизилась к лицу Наристе:
– Да? Только попробуй, я тебе жизни не дам! Ты испортила мою жизнь, теперь я буду портить твою!
Наристе закрыла глаза. Ей была неприятна близость лица Анары.
– Эй! Девушки! Вы что там делаете? – Атай, выйдя из кафе, направился в беседку. – О чем секретничаете?
– Да, так, ни о чем! – Анара взяла отца под руку. Он поцеловал её в лоб и затем, обняв обеих за плечи, улыбнулся:
– Какие вы у меня хорошие девчонки! Заживем теперь как люди! Мама, папа и дочка!
После свадьбы Жаныл эже, дав кучу наставлений Анаре, уехала с мужем в Талас. Началась новая семейная жизнь. Анару не устраивало всё. Появление женщины в их доме мешало её личному пространству, она, то там, то здесь обнаруживала следы её пребывания. В виде чистой посуды, поглаженного белья и прочих домашних мелочей, которые с неохотой, но все же до этого делала Анара. При отце она перебрасывалась парой слов с мачехой, но в его отсутствие измывалась над ней вдоволь. Наристе пожимала плечами и уходила из комнаты, как раненый с поля боя, получая вдогонку колкости от падчерицы.
Учеба давалась Анаре легко, она быстро усваивала материал и не боялась спорить с преподавателями. Перед самым Новым годом Анара загрипповала. У неё поднялась температура прямо на занятиях, и она, отпросившись, пришла домой.
Наристе готовила на кухне. Услышав что кто-то пришел, она выглянула в коридор и удивилась, увидев Анару:
– Что-то случилось? – тревожно спросила Наристе.
– Ага, радуйся! Умру я со дня на день! – кинула ей в ответ Анара. – Чай поставь!
– Хорошо, иди, раздевайся и к столу.
– Да, конечно, пойду, а то без тебя даже раздеться не могу уже!
Анара появилась на кухне закутанная в большое одеяло. Наристе машинально приложила ладонь ко лбу девушки, та отдернулась.
– Давай-ка ложись, я тебе сама все принесу, у тебя температура, ты вся горишь…
– Что боишься? Вдруг помру, что ты тогда моему отцу скажешь! – не унималась Анара. Но все же, послушав мачеху, направилась в свою комнату.
Наристе заварила чай и принесла на разносе вместе с малиновым вареньем. Она положила несколько ложек в чай и протянула Анаре:
– Пей и ложись. Тебе надо хорошенько пропотеть, а малина температуру собьет.
Анара молча вязла протянутую пиалу и стала мелкими глотками пить. Её знобило. Голова разламывалась и кружилась. Допив до конца чай, она опрокинулась назад так же, как и сидела закутанная в одеяло.
Наристе подняла ноги девушки и, положив их на кровать, вышла. Через минуту она зашла с пледом и стала аккуратно укрывать Анару.
– Ты, типа мне мамой хочешь стать? Не надо, не старайся! У меня нет мамы, она умерла. Есть только папа!
– Да, да, только давай укроемся потеплее, чтобы ты пропотела, хорошо?
– Наристе подоткнула края пледа под ноги Анары и присела на край кровати. Она снова приложила ладонь ко лбу девушки, он все еще горел.
От выпитого чая Анара разомлела и впала в дрему. Она почувствовала, как кто-то гладит её по голове и сквозь дремоту, уже засыпая, услышала шепот:
– Девочка моя, какая же ты еще…. Ты совсем такая же, как и была бы моя дочь… Вы даже родились с ней в один день…
Через неделю Анара поправилась. Все эти дни мачеха ухаживала за ней, и Анара, немного поразмыслив, решила на это время оставить свои нападки на Наристе. С выздоровлением затишье закончилось.
* * *
Как ни странно Наристе никогда не жаловалась мужу на выходки Анары. В силу своего характера она всегда обдумывала свои действия и лишний раз не хотела обострять и без того сложные отношения с падчерицей. Атай приезжал с работы усталый и начинал расспросы о работе, учебе, о домашних делах. После разговоров, он, как правило, садился за компьютер и уже не высовывался до самого ужина. Он отличался свойственным, наверное, только людям технического склада, нравом спокойным, рассудительным, никогда неспешный. Но видимо также в силу этого он не замечал очевидных вещей. Возможно, не будь настойчивее Жаныл эже, он никогда бы не решил жениться во второй раз. Слишком тяжело далось ему его теперешнее счастье. С Наристе они были знакомы еще со школы, она и была его первой любовью. Не случись в его жизни военной академии в Санкт-Петербурге, он женился бы на Наристе раньше. Но судьба распорядилась по-другому. Учась на последнем курсе, Атай на одной из встреч с земляками встретил Алию, которая впоследствии стала его супругой. Их роман закрутился со скоростью автомобиля, несущегося по автобану. Через две недели после знакомства, Атай отправил телеграмму сестре, чтобы готовились к свадьбе.
Наристе в то время училась в ординатуре. Сказать, что она забыла Атая? Скорее она не забыла, а спрятала свои чувства в глубине своего сердца и полностью отдалась учебе. К родителям она приезжала на выходные, благо маршрутные такси до Канта ездили постоянно. Когда она приехала домой в очередные выходные, узнала от соседки, что приезжает Атай. Сердце от чего-то защемило. Сначала оно сжалось, и мелкие иголки стали вонзаться в саму плоть. Ей стало трудно дышать от внутреннего волнения. Ещё учась в школе, они с Атаем часто переглядывались друг с другом. Из школы и в школу ходили вместе, их так и называли неразлучными. Они строили планы на будущее, но не те планы, которые обычно строят влюбленные, а как закадычные друзья. Наристе и относилась к Атаю, как к другу. Но известие о его приезде взволновало ее не на шутку.
Девушка в мыслях тысячи раз проигрывала момент их встречи: как она поздоровается, как потом после долгих разговоров, наконец, признается ему в своих чувствах. Каждый раз засыпая, она повторяла этот сценарий и, убаюканная счастьем предстоящей встречи, засыпала под самое утро.
Незаметно прошла неделя, и Наристе на выходные отправилась к родителям. Она критично осмотрела себя в зеркале, чтобы не выглядеть в глазах Атая кокеткой, тщательно подобрала волосы в тугую косу, и, оставшись довольной своим видом, закружилась по комнате в ритме только ей известной мелодии.
Приехав домой, Наристе никого не застала. В поисках матери она отправилась к соседке, спросить, куда она могла уйти.
На улице было пустынно, лишь воробей, чирикая, пролетел над пыльной дорогой. Странно, у соседей тоже было закрыто, и на стук никто не отзывался. И тут Наристе увидела его. Он ехал на велосипеде, совсем как мальчишка. Его волосы, взъерошенные от встречного ветра, смешно развевались. Он тоже издалека увидел Наристе и, улыбаясь, подъехал к ней. Наристе смутилась.
– Здравствуй, Наристе!
– Здравствуй, Атай!
Наристе опустила глаза под пристальным взглядом Атая. Ей было и приятно и неудобно от этого ощущения. Мелкий холодок прошел по позвонку. Она не знала, что говорить и с чего начать.
– Какая ты красивая! – не удержал своего восхищения Атай. – Давно не виделись, я даже не помню когда…
– Два года назад. Ты приезжал на каникулы, а потом вместе с семьей вы уехали на Иссык-Куль.
– Да, да, как же это я мог забыть? Как у тебя дела? Ты… замуж не вышла? – теперь уже Атай смутился, и от его бойкости не осталось и следа. Ему нравилась эта девушка, и он случайно или нет, спросив о ее замужестве, ожидал, что она ответит утвердительно. Но Наристе молчала, она лишь, опустив глаза, отрицательно головой.
– Я, нет, не вышла. У меня ординатура сейчас, а потом уже… – девушка покраснела.
– Такая красавица, наверное, у тебя от ухажеров отбоя нет?! – попытался пошутить Атай.
– Нету меня никаких ухажеров, – тихо проговорила Наристе.
– Жарко тут, может, угостишь водичкой? Или забыла, как у нас гостеприимно встречают? – Атай широко улыбнулся. В эту минуту их глаза встретились и, словно миллион невидимых искр сверкая, заиграли в волнах, набегая одна на другую.
– Пойдем, конечно, не забыла, я и чаем угощу.
Наристе прошла к калитке и прошла вперед, жестом приглашая гостя в дом.
Пока она готовила на кухне, Атай рассматривал фотографии, висевшие на стене. Увидев на одной из полок фотоальбом, он взял его.
– Да, – протянул он, когда Наристе зашла в комнату, – А помнишь вот эту фотографию?