- Батюшки! Из-за какого такого Сашки? - всплеснула руками Аля. - Девчонки, колитесь такими сильными лекарствами, а до мальчиков есть дело! Где вы мужиков находите? Надо же! Целый день под замком сидят, а на уме одни мальчики! Научите - ка меня с кем-то подружиться.
- Мужиков находим, когда за обедом ходим, или в кино знакомимся. Наташка с Сашкой давно знакомы.
- Ой, девочки! Я была в том интернате! - подключилась к разговору Неля. - Там - жуть! Мужики и бабы все вместе живут. Ходят голые. Проснулась я - а на соседней кровати - мужик голый лежит, а между ног у него - вот такой! И как же я тогда кричала! Два дня после этого - никаких голосов не было, исцелилась…
- Такие сильные таблетки пьете, а все равно о мальчиках думаете?
- Настоящую любовь никакие таблетки не затормозят!
- Рожать вам надо, девки, а то совсем свихнетесь!
- Да кто здесь родить разрешит? Каждые полгода - проверки. Беременных насильно скоблят.
- Так дома рожайте, глупые! Родится малыш - травиться не захотите.
- Дома родить за полгода не успеешь.
- Почему за полгода?
- Такой у нас режим. Полгода дома живем, полгода в психушке. Кто не приедет сам - за тем фургон вышлют. Еще хуже будет, такое впарят с хода, в следующий раз досрочно прибежишь.
- Каждая не против того, чтобы залететь. Нельзя. После таких уколов здоровые дети не рождаются.
- 3 -
Гинеколог.
Последний тест.
А если б я была беременна?
Знаю точно - не вышла бы из стен психушки - никогда.
Руководство больницы наверняка постаралось бы скрыть еще одну врачебную ошибку. При этом ошибку, равносильную смертной казни. И сколько здесь совершается таких ошибок? С ходу, не разобравшись, прописали бы ремни и аминазин еще нерожденному малышу? Кстати, аминазин разрешен во время беременности? Клевета мента для врача - разрешение убивать.
На все чп в дурдоме прописаны инструкции.
Та медицинская сволочь, которая по клевете участкового прописала мне аминазин, снова сидит в приемной, садистка, и ублажает душу мерзким вымогательством: подпишешь - не подпишешь. Такие всегда на подхвате. Приговорить к мучительной смерти может только сама смерть. Или доктор смерть.
Аборты в стенах психушки - главная тайна карательной медицины.
- 4 -
И вот настал Женский День.
С утра в комнате посетителей было не протолкнуться, больные кутались от разгулявшегося сквозняка. На окне возле моей кровати появились три огненно - алых тюльпана - подарок Але от мужа и сына. На столике дежурной сестры покачивались каллы и гвоздики. Аромат подаренных духов слегка освежил спертый больной воздух психушки.
- Ой, девочки! Видели, как Зинка мороженное глотает? Сестра привезла, и она сразу проглотила десять штук! Не жевала Кто бы видел! Цирк!
Каждый приезд зининой сестры грозил отделению катастрофой. Дежурная смена собралась у кровати заснувшей Зинки, для обсуждения срочных мер:
- Целый торт съела! Навалит нам подарков на праздник!
- Побьют ее девчонки здорово.
А Зинка наконец - то насытилась, натянула на лицо простыню, поверх пристроила крестом вечные кукиши, мумия.
- В интернат бы ее отправить. В отделении таких держать нельзя.
- Да ладно, мы разве лечим!
- Сестру жалко, надеется, ездит…
Самая приятная новость летела по коридору, передавалась из уст в уста:
- Ура! Сегодня будет селедка! Принесли и уже режут!
- Се - ле - доч - ка!
- Вот это - Праздник!
На обед в каждую тарелку улеглось по аппетитному жирному кусочку.
- От гуманитарного фонда! Поправляйтесь, девочки, - благословила угощение завхоз.
Ликование по поводу селедки не удивляло. Соленое в больнице - большая редкость. Каждая щепотка соли - на вес золота. Каши и супы без специй превращены в трудноперевариваемые обязательные микстуры….
Поджигательница облизала пальцы и заявила:
- И это- областная больница?! Селедку дали на праздник! В тюряге кормят точно также, такие же там каши и супы, но только - соленые!
- 5 -
После обеда отделение повели на индийский фильм о крокодилах - людоедах.
Пошли все, даже старушки и физические инвалиды. Но фильм отменили, и толпа под конвоем дежурных сестер отправилась в мужское отделении на дискотеку.
.. Там ждали.
- Настоящие мужчины!
- Девочки! Налетай!
- Мужиков-то! - перешептывалось отделение.
Мужчины были все в белых пижамах, с черными кругами у глаз, худые, заколотые, буйные.
Повеяло скованной силой. Ни улыбки на лицах. Лишь один лысый верзила четко маршируя по диагонали танцпола с четким разворотом головы под девяносто градусов - улыбался, улыбался за всех, улыбался…
Женщины и мужчины стояли друг перед другом. С одной стороны - аномальная нежность, женственность и материнство, с другой - сила сошедшая с ума, страсть сошедшая, разум сошедший.
Вслед за нашим отделением в мужскую палату вползло еще одно, нервное. И мероприятие началось.
Его оживил женский народный хор - две гармони - соло на баяне - соло женщины- гиганта - стихи о некрасивой девочке - наконец врубили диско.
Великодушные мужчины, соскучились по женскому полу и приглашали всех подряд - красивых - некрасивых - молодых - и старых. Пригласили всех наших наташек - ленок - бабулек - даже бабку иноходку затащили в круг - даже скрученную спиралью сухорукую Катю. Всем было безумно весело.
И только гордая блатная малина каждому из психов отвечала: " Не танцуем"
Зозуля скомандовала:
- Раз фильма нет - пошли в отделение!
- Танцуйте, девочки, танцуйте, - умоляла медсестренка. - посмотрите, как весело! Больше праздников не будет!
А дискотека продолжалась. Музыка, хохот, прогулки под ручку, томные комплименты, хлопки по попам, кокетливый визг…
- Домой! Пшли, блядь, обратно! - малина поднялась с мест, и Наташа нехотя оторвалась от праздника.
- 6 -
Бежать!
Вот сейчас пока глаза санитарок и дежурных не могут оторваться от зрелища. Пока никому ни до кого. Исчезнуть. Это легко…
Толпа рванула за медсестренкой. Торопятся в бесконечный коридор. Идите, идите, идите…
Все поспешили вниз, а я поднялась на пролет выше. В окно я видела, как отделение гуськом протопало с парадного. Задумалась. Но планы побега нереальны. Вид жуток - даже если успею тихим уверенным шагом дойти до остановки, проголосовать на дороге, а кто еще остановится - чтобы подсадить дуру в ватнике натянутом поверх больничного халата… Но там - дальше - автобусная остановка - без денег не влезешь - вернут - и наблюдательная мне обеспечена до конца жизни - уколы - уколы - уколы…
Но убежать все - таки можно… запретную дверь в отделении девчонки могут открыть обломком ложки, и если обзавестись белым халатом… Тогда никто не затормозит на территории, а там, за пределами дурдома - все мои четыре стороны света…
- Вот ты где? Что ты здесь делаешь? А ну, пошли! - Наташа, запыхавшись поднялась ко мне.
Ну и что? Она же видит, что я просто смотрю из окна, такая замечательная погода, никто и не думал бежать из прекрасной больнички с такими чудными праздниками.
- Иди!
- 7 -
Снова коридор. Мутная духота ударила в лицо.
- А Феньку опять привязали, подралась из-за огрызка…
- Помирает наша Сластена!
- Леденцов обожралась?
- Наоборот - не поела их сегодня, вот и слегла. Никто к ней не приехал на праздник.
Обычно бабка Сластена с утра до вечера сосала свои тянучки, с чувством рассуждала о политике, и вдруг позеленела, одеяло набрякло от пота, ее колотило она дрожала и дергалась внутри постели.
Сестра поставила ей какой - то укол, и бабка моментально ожила., присела к телевизору.
- На, ба, леденцов, ты же любишь! - девчонки щедро насыпали конфет в протянутые ладони.
К вечеру поток посетителей иссяк, психушка погрузилась в бездну проблем, но еще долго в воздухе витали ароматы свежих новостей, немыслимых яств и желаний.
- Гляжу, я значит, на солнышко, и вижу вдруг, что усы у него черные, как у мужика, и подмигивает мне вот этак, - рассекретничалась после праздничного бала плутоватая бабка Кваст.
Вдруг заметила она вблизи маленькую Лиду с двумя седыми девчоночьими косицами.
- Лида, Лида, иди сюда! - бабка позвала дурочку, подмигивая нам, - Лида, к тебе ведь брат приезжал?
- Приезжал, - согласилась та, открыв рот…
- Он ведь тебе яблок принес?
- Яблоков принес!
- И кефиру принес?
- Кефиру принес!
- Я ведь тебе в тот раз давала?
- В тот раз давала.
- Налей- ка мне стаканчик!
Но Лида засеменила прочь от старухи, перебирая пальцами косички.
- Лида! Лида! У тебя ведь вшей нашли! - крикнула вслед обиженная старуха.
Лида вернулась, в изумлении открыла рот:
- Вшей нашли!
- И как же тебе не стыдно!
Раздался боевой рык Капитанши:
- Кто украл мою массажку?! Только заснула в туалете на кушетке - ее и след простыл. Кто укра-а-ал! Ой, плохо мне! Я жена капитана! Сознавайтесь!
Ее подхватили под руки, привязали в наблюдательной.
Утром ее перевели в Третье отделение. Перед уводом, пошмонали, отобрали чулки.
- Это мои! - завопила Капитанша.
- На них - наша печать!
- А где же тогда мои? Что же я без чулков приехала? Завтра приедет муж из дальнего плавания! Он наведет здесь порядок!
- Ой, насмешила! Из дальнего плаванья! К другой он от тебя давно уплыл! Поматросил и бросил! Вот его плавание!
- Отдай чулки!