– Опять врешь. Я тебя сколько лет знаю: ты владеешь техникой макияжа лучше стилиста Анжелины Джоли.
– И что? Каждый имеет право на ошибку!
– Ох, что-то ты мне не договариваешь!
"Ты даже и представить себе не можешь что!.." – по-змеиному прошипело мое сознание.
Единственным спасителем от допроса с пристрастием мог быть звонок, но он, в свою очередь, почему-то не торопился, зато в конце коридора появился разрумяненный первоклашка с потертым железным колокольчиком.
– Вот, черт, зря в школу приходила, – опустила руки Жарова.
– В смысле?
– В прямом! Звонаря видишь? Значит, электричество отключили. Сейчас директриса побежит по кабинетам, и всех отпустят. Пошли давай.
– Ты иди, а я к НТВ зайду, она обещала мне справочник для подготовки к экзаменам посоветовать какой-то новый, а то я все свои уже наизусть заучила.
– Зубрилка! – показала мне язык разгоряченная Жарова, а я побрела к педагогу, но не успела сделать и пары шагов, как почувствовала, что кто-то схватил меня за плечо.
– Знаешь, а я тут подумала, – снова щебетал Юлин голосок. – а я тебя провожу. К тому же мне жутко нужно выговориться. Кстати, с сегодняшнего дня никакого Юры!
– Что? – поперхнулась я.
– Ты точно не заболела? А то вот аж вся зеленая ходишь! То, Поль, то! Он явно дал понять, что рассчитывать мне не на что, а я птица гордая, так что с этого дня его для меня не существует.
– Вообще?
– Ну, как… Типа, да… Блин, Поль, я люблю его.
– Ты же сама сказала, что ВСЁ? – уже было обрадовавшись, но очумев от признания подруги, переспросила я.
– Ну, мысленно все. Но любить буду… наверное. Блин, зай, ну, почему так все сложно?
– Юля, не нужен он тебе! Даже не так, а вовсе без инверсии и в прямом порядке: он тебе не нужен!
– Милая, я-то понимаю, но оно, – Жарова ткнула себя в округлую грудь, где располагалось сердце, – не понимает…
В кабинете русского Таисии Валерьевны не оказалось, но уверенная в том, что учитель просто на совещании при директоре, я решила её подождать, Юля же мне компанию составлять отказалась, сославшись на семейные дела. Несильно расстроившись, я села за первую парту и начала обдумывать дальнейший план своих действий. Но просидев добрых пятнадцать минут и перемусолив на несколько раз все произошедшие события, уже было принялась читать новостную ленту твиттера, как заметила проходящего мимо кабинета героя-любовника Юру.
– Молодой человек, – консервативно окликнула я парнишу.
– Полина? Привет! А что ты тут делаешь? – с искреннем счастьем в глазах прощебетал он мне в ответ.
Боже, а я раньше и не замечала, что у него глаза как сладкая волна молочного шоколада. При его взгляде так и хотелось облизнуться. Кажется, я начинала понимать Юлю. Кстати, о ней:
– Я разговаривала с Юлей. Она любит тебя.
– Юля, которая Жарова? С которой ты меня вчера насильно оставила в кино? Теперь мне хотя бы понятно ее вчерашнее поведение. Я думал она мне рубашку слюнями запачкает, весь сеанс пялилась, как барбос на мясной прилавок.
– Ахах, в этом вся она. И все же, Юра, это мало меняет суть дела.
– Я бы даже сказал, что не меняет вовсе. Поль, любовь – это не чувство, это аура – общий воздух между двумя родственными людьми.
– С точки зрения науки, это абсурдно. Воздух общий, и по твоей логике, мы все влюбленные.
– Воздух может быть и общий, а дышим мы им по-разному.
– Юр…
– Ты ждешь кого-то?
– Да, НТВ должна принести мне справочник.
– Кто? – улыбчиво переспросил мой собеседник.
– Наречина Таисия Валерьевна, учитель русского.
– НТВ? Хм, забавно, а на столе не он лежит?
– Где? – спросила я, устремив глаза на стол учительницы.
И, действительно, на столе громоздилось толстое пособие в красном переплете, поверх которого лежал тоненький стикер с подписью "Волковой П. Для подготовки".
– Юр, если бы не ты, я бы еще часа два тут проторчала.
– Правда? В таком случае тебе не кажется, что ты должна меня как-то отблагодарить?
– Ты и так утром незаконно обокрал меня поцелуем.
– Это было потрясающе. Тогда я должен тебя отблагодарить. Пообедаем вместе?
– Только потому что я голодна! И только в школьной столовой!
– Шикарно! Только со столовой, думаю, выйдет облом, электричество отключили, и повара уже давно разбрелись по домам. Но я знаю здесь одно местечко…
– Давай без местечек! Напротив остановки открыли Тревелс Кофе, вот там и отблагодаришь.
– Звучит обнадеживающе…
– Когда ты успел стать таким заносчивым?
– Просто ты первая, кто вызвал у меня такие чувства. Если буду слишком напорист, можешь меня остановить.
– Тогда получай стоп-сигнал. И идти будем не меньше, чем на расстоянии метра друг от друга! И учти, проверять буду с линейкой!
– Погода, кажется, нормализовалась, – затянул носом воздух Юра, когда мы уже стояли на школьном крыльце.
– Хоть у кого-то должно все налаживаться, – вздыхая, заметила я.
– Погода – это что-то, а не кто-то, милый филолог, – с невероятно пряной улыбкой прозвучал сладкий голос ученика из физмата.
– Хей! Ты не имеешь права делать мне замечания, – разозлилась я.
– Беру свои слова обратно, – чуть ли не кланяясь, извинялся мой спутник.
Какой же он все-таки милый, с ним так легко.
– А у тебя какие-то проблемы, или к чему эта фраза?
– Да, Юра, проблемы. И самая главная из них идет рядом со мной, – двусмысленно сказала я, не желая заканчивать диалог, уж слишком ласкал мой слух его высокий тембр речи.
– Я? Я просто человек. Как я могу являться проблемой? – сказал он.
В этот момент я почувствовала легкое головокружение, ноги подкосились, и я начала падать. Юра хотел было меня поймать, но поскользнулся о тонкий весенний лед, и мы оба оказались на асфальте.
– Аккуратнее, – улыбнулся мне ученик физмата и, наклонясь над моим лбом, дунул мне в лицо.
– Хей! Линейка у меня в правом кармане, но я даже на глаз вижу, что метром тут и не пахнет! – Метром, и вправду, не пахло, зато пахло Юрой, таким смешным и таким приятным.
– Правда? А если так? – передразнил Кочетов, принявшись усердно меня щекотать.
– Ай, уйди! Юра! – всхлипывала я, искренне наслаждаясь моментом.
– А если не уйду? – продолжал провоцировать меня жгучий брюнет.
– Тогда я за себя не ручаюсь, – шепотом выдавила я, и мы слились в теплом поцелуе. Этот поцелуй был другим, не таким, как в школе, – еще приятнее. Юрина рука нежно обнимала меня за талию, а наши губы напоминали мне танцоров изящного вальса. Мы слились в единое целое, мы проживали этот поцелуй вместе. и мне казалось, что остального мира просто не существует.
– Я сплю? Или снежная королева сама снизошла поцеловать своего покорного пажа? – прошептал мне на ухо возлюбленный моей подруги.
– Это неправильно… – срывающимся голосом прохрипела я.
– По правилам нужно заполнять бланки на ЕГЭ, а жить нужно так, как велит сердце.
– Ты не прав.
– Ты тоже. И в этом наше сходство – наш общий воздух.
– Может, уже встанем с асфальта? – наконец предложила я.
– Ах, да, конечно, – улыбнулся парень, помогая мне подняться.
– Прекрати быть таким сладким, – совсем обнаглела я.
– Сладким? Ошибаешься, я скорее острый. Жгучий, красный перчик. – отшутился Юра.
– Что? Кстати, думаю, я сегодня все-таки пообедаю одна.
– Уверена? Можно тебя хотя бы проводить?
– Не думаю, – я поставила финальную точку в диалоге и резко пошла в противоположную сторону.
– До завтра! – догнал меня ставший уже родным нежный голос.
Почему я ушла? Волновалась? За кого? За себя? За Юру? За Жарову? Наверно, нет, просто боялась. Испытывала страх от неожиданности – слишком быстро все происходит, слишком стремительно. Думала ли я в этот момент о Юле? Да. Думала! Боялась ли ее обидеть? Нет. Не боялась. Нас никто не видел, а значит, ничего не было. Да и если бы увидел, я уверена, я бы заслужила оправдания. А если бы не заслужила, то все равно бы не остановилась. Слишком приятными были его слова, слишком мягкими губы…
Тихо, будто не нарушая внутренней гармонии, запел тихий голос Артема Качаряна. Это были фразы о сумасшедшей любви, лившиеся из динамиков айфона. "Боже мой, я схожу с ума по тебе", – протянула я вслед за любимым певцом. "Однажды я встретил одну, что затмила мой разум", – подхватил вслед за Артемом Давлад. Странно, на кого уже я успела поставить эту мелодию? Уж не на… мои опасения подтвердились, – звонок был от Юли.
– Алло, – еле дыша, прошептала я трубке.
– Стерва! – выпалила разъяренная подруга.
– Юль… я… я все объясню, – полусрывающимся от волнения голосом попыталась оправдаться я.
– Объяснишь? И как же интересно? Блин, если мама узнает, мне капец будет, понимаешь? – продолжала истерить звонившая.
– Юленька, это случайно я не хотела, прости меня… Стой, а при чем тут мама? – непонимающе переспросила совсем растерянная я.
– Как при чем? Она меня по английскому за каждую тройку отчитывает, а тут, на тебе, жирная красная двойка?
– Что? Постой, ты сейчас о чем?
– В смысле, о чем? О двойке, о чем еще! Нам за сегодняшний прогул поставили. А ты о чем?
– А-а-а, – с облегчением выдохнула я, шлепаясь на лавочку соседского парка, – и я о ней же! Подожди, а почему я стерва?
– Полин, ты точно хорошо себя чувствуешь, а то целый день сегодня никакая ходишь. Я вообще-то об англичанке, она же двойку оттяпала.