– Ты не виноват. Ты же не знал, что люди не умеют общаться с мыльными пузырями… Только обещай впредь не играть в моих внучек. Да и я тоже не хотела бы попасться на такую удочку. Вчера я разговорилась в парке со стариком. В сером строгом костюме, с гвоздикой в кармашке. Это ты подстроил?
– Нет, я тут ни при чём, – замотал головой Прошка.
Августа вышла из комнаты. Анка надевала свой уже потрепанный белый плащ, собиралась на службу.
– Девочка моя, – сказала Августа, – этот младенец такое натворил…
– Что же? – равнодушно спросила Анка.
– Это он выдумал Василия Васильевича Пузыря. Которого никогда не было на свете…
– Кто же это был на самом деле? – спросила Анка.
– Мыльный пузырь. Вроде как гипноз. Фокус. Иллюзия…
– Не иллюзия, а старый козёл, – поправила Анка и ушла.
Она пошла не на бетонно-стеклянную свою службу, а туда, где раньше стоял мраморный особняк. Как обычно, она не нашла его, а только заблудилась в Ботаническом саду, где остались оранжереи и цветы Пузыря, но вместо особняка – сторожка с косым крылечком. Ей нисколько не казалось странным и таинственным исчезновение особняка и появление избушки на его месте. Она знала, что с деньгами можно всё. Ей казалось, Пузырь смеётся над ней, просто потешается. Но она всё равно приходила сюда, как будто ждала, что морок развеется и дом появится на прежнем месте, как ни в чём ни бывало. Вчера по привычке сорвала приглянувшийся ей цветок, и сторож, как раз прохлаждавшийся на крылечке своей сторожки с папироской, вызвал милицию. Сегодня Анка села на каменный парапет и сидела неподвижно, спрятав лицо в ладонях, а сторож бродил вокруг да около, прикидывая, нарушает она общественный покой или нет.
…Анка подняла глаза. На нее пристально смотрела рыжая собака. "А этой что от меня нужно?" – испугалась Анка. Но холеному сеттеру на замшевом поводке ничего не было нужно. Сторож любезно беседовал с его хозяином. Анка посмотрела на хозяина собаки снизу вверх, сквозь слезы, и ей показалось, что у него необычайно величественная осанка, клетчатое пальто с пелериной до пят, чуть тронутые сединой кудри до плеч, и черные перчатки. Анка вскочила на ноги, сеттер оскалил белые зубы.
– Вы не видите меня? Или не узнаете? – крикнула ему Анка.
– Простите? – произнес хозяин собаки, недоуменно глядя на неё.
– Ослепли?
– Ну как же, я вас помню! – Вдруг заулыбался он. – Мы с вами однажды играли в теннис у Василия Васильевича Пузыря, этого богатого дилетанта.
– А вы кто тогда? – растерянно спросила Анка.
– Вы забыли? – он взял ее за руку и они вместе с рыжим сеттером медленно побрели по дорожке, – я же Кузьма Ритурнель! – произнёс он со значением. – Что, вспомнили?
Анка молчала.
– Знаешь что? Зови меня просто Кузей. Ведь мое имя все равно ненастоящее. Вернее, не полное. На самом-то деле я – князь Ритурнель. Но титул нужно опускать, как нечто позорное! Такие времена! Над благородным происхождением смеются! Даже на Западе ко мне относятся с большим уважением. Племянница испанского короля подала мне руку. Ничего себе козочка! Видела бы ты! А теперь кому ни расскажешь, всем завидно. Жалкий род человеческий! Даю тебе честное слово князя Ритурнеля – первому же честному человеку пожалую дворянство.
– Как же вы это сделаете? – удивилась Анка.
– Очень просто. Я выдам ему удостоверение с печатью в красной корочке. Печать я уже сделал! Только вот нет ни одного честного человека! Но я верю, что справедливость восторжествует! Все патриоты получат правительственные награды! Остальных правительство отправит в эмиграцию с конфискацией! Теперь Бог испытывает нас! Но мы не сломимся! Я уже выкупил свой родовой курган. Рядом – пруд с форелью. И если ты не дура, если ты не такая же, как те дуры, которые считают, что заниматься пустой посудой зазорно, я тебе еще и поинтереснее кое-что расскажу, и даже покажу. Согласна?
– Да я вовсе ничего такого и не думаю про пустую посуду…
– Отлично, мой поросеночек, идем.
Двор был темный и грязный, дом глыбообразный и жалкий, дверь потертая и скрипучая. Прихожая оказалась полна стеклотары. В углах бутылки громоздились застывшими лавинами, и некоторые с приглушенными стонами катались под ногами. Шкаф тоже был наполнен ими. В ветхой комнате огромное скопление всевозможных бутылок образовывало шаткие построения и фигуры странной прозрачности. Голос Кузьмы Всеволдовича прыгал по бутылкам, падал в них, выбирался и снова падал. А весь пол был усыпан жестяными баночками…
– Мни их, мни! Ступай твёрже. Их нужно спрессовать. Вот в таком роде… – Ритурнель потоптался на баночках. – Их на вес продают.
Анка тоже немного попрыгала на баночках. Хозяин остался доволен.
– Мой бизнес такой же, как и всякий другой! Здесь нужен ум, талант и смелость. А сколько терпения! Может быть, ты считаешь, что лучше быть архитектором или учителем? Но тогда племянница испанского короля подала бы руку кому-нибудь другому. Эти банки и бутылки открыли мне Европу и Америку! А мое предназначение еще выше! Не веришь?
– Верю, – согласилась Анка, – у нас тоже полно бутылок. Ещё дореволюционных. И до пункта не допереть! Раньше бабушка хотела одолжить сумку на колёсах. Когда вы дали ей работу, решила выбросить. Но ведь и до помойки тоже не допрёшь! А теперь ей нужны новые туфли. Но все равно, никуда мы их не допрём… Можете забрать себе, если надо.
Ритурнель скорчил физиономию.
– Я не отказываюсь. Но, сама понимаешь, для меня твой подарок – так, ерунда. Капля в море. Мне каждый день мешков десять этого добра прямо домой бомжи припирают. Я плачу хорошо. Я знаю, что почём. Потому что у меня есть голова! Человек даже царской фамилии не побрезговал бы такой работой. Но не всякий бы справился. Здесь нужна горячая, благородная кровь! Что ты молчишь? Или даже усмехаешься? Не веришь в князя Ритурнеля?
– Я не усмехаюсь, а улыбаюсь, потому что я снова нашла вас…
– Ах ты мой поросеночек! А что скажет бабушка?
– Бабушка… Вообще-то она моя прапрабабушка… Я думаю, она расцелует вас.
– А если я захочу забрать бутылки?
– Спасибо скажет.
– Ну а остальные? У тебя есть ещё кто дома?
– Полинка. И Прошка.
– Ну а он не станет поперек? Он не пьяница?
– Да нет вроде бы…
– А Полина?
– Я думаю, нет…
– Хорошо, мой поросеночек, я схожу за твоими бутылками. А потом, как будет у тебя пустая посуда, ты мне тащи – по две, по три бутылочки, это не тяжело. Коктейль выпила – пустую баночку клади в сумочку, помни, сначала сложи книжечкой, тогда и несколько за раз уместится. Может быть, ты в компании будешь пить коктейль. Это очень удобно! Тогда ты у всех сможешь собрать баночки. И, если правильно сложишь, они все поместятся в твою сумочку. Я научу тебя, как достичь благосостояния! Можно приобрести даже пруд с форелью, честное слово! У тебя будет сколько угодно… этих… Чего тебе в жизни не хватает?
– Ну, есть иногда нечего.
– Значит, сколько угодно "хот догов" будет! Всё это можно сделать при помощи всего лишь пустой посуды, но имея ум и характер князя Ритурнеля! Так-то!
Так-то! Князь и Анка отправились к старой Августе.
– Кузя Ритурнель, мой друг, – объяснила Анка прапрабабушке.
– Надеюсь, вы не пожалеете о знакомстве со мной, когда узнаете меня получше, – с достоинством произнес князь.
Они вошли в Прошкину комнату. Когда никто не смотрел телевизор, комната становилась самым уединённым местом в доме. Хотя в углу и жил Прошка, Анка почти не помнила о нём. Посреди стоял круглый стол. Князь присел к столу, Анка – напротив него. Опершись локтями о стол, а подбородок установив на сплетенные пальцы, она смотрела на своего гостя и улыбалась. Князь оглядывался. Что-то беспокоило его. Из игрушечной коляски на него внимательно взирали осмысленные глаза!
– Что это за ребенок? – спросил он.
– А, этот… Это так, ничего особенного. Прошка. Подкидыш.
– А почему у него физиономия многозначная?
– Он не совсем нормальный. Он может разговаривать, но не растет.
– То есть карлик? Или он недоразвитый?
– Он умный, но маленький.
– Наверное, экология? Понятно. Не удивительно, что таких детей выбрасывают, но удивительно, – он недоуменно взирал на Анку, – что их подбирают. Ведь из него ничего не вырастет!
– Да он и так вроде ничего, – промямлила Анка.
– Что ты ничего, я вижу! Толковая, красивая герла. А чтобы он был ничего – не видно.
Анка подошла к коляске и склонилась над Прошкой.
– Давай, скажи что-нибудь.
Прошка молчал, сосредоточенно глядя на гостя. Он словно не мог уяснить для себя что-то очень важное. Анка потребовала:
– Ну, Прошка, говори! Это Кузя, князь Ритурнель, мой друг.
Прошка тяжело вздохнул, как всегда вздыхал, если его принуждали говорить.
– Сегодня хорошая погода. Зачем здесь этот человек?
– Во болтает! – взвизгнул Ритурнель. – И я ему не по вкусу. Пардон, пардон!
– Тебе же нравился Пузырь, значит, и Кузя должен понравиться! – возмутилась Анка, – он князь, настоящий дворянин! У него есть пруд, там водится даже форель! С ним разговаривала племянница испанского короля! У него есть рыжая собака! Короче, расскажи ему всё самое интересное!