На правом глазу, впрочем, был и свежий шрам. Он появился после ночи с 28 на 29 декабря 2015 года. Председатель ничего не сказал блондинке о новом тёмном пятне чуть ли не в центре правого глаза, не хотел усложнять историю своих глаз. Докторша бормотала о том, что у него возрастные изменения, булькнула словом "катаракта", и вот теперь робкий Демон из евро-фашистского центра выдает "всё в порядке".
"По данным МРТ головного мозга от 15.04.16 отмечается положительная динамика в виде значительного уменьшения объёма субдурального скопления жидкости супратенториально справа и редислокация головного мозга. На глазном дне ангиопатия сетчатки без застойных явлений. По данным ЭЭГ от 15.04.16 эпиактивность не регистрируется", - прочитал он уже в автомобиле.
Дальше там было:
"Режим, щадящий режим труда и отдыха, контроль артериального давления; противопоказано: посещение бань и саун, длительное нахождение на открытом солнце, нежелателен приём алкоголя".
Робкий Демон предписал ему прийти через три месяца.
Председатель вынул из пакета снимок МРТ и вгляделся. Жидкость затекла по его мозгу, как расшлёпанная лужа, её было всё же много. Ну да, она не сконцентрирована была, как прежде, сплошным бананом, но затекла повсюду. Противно было смотреть на такой свой мозг. Председатель спрятал снимок в пакет.
20 апреля
Двадцатого апреля при выходе из Дома-музея Булгакова на Большой Садовой, 10, Председатель явился послушать туда необычные стихи (точнее, камлание) бурятского поэта Амарсаны Улзытуева, старший Дмитрий отвёл его в сторону. Вот, ознакомьтесь. Вдвоём они раскрыли лист бумаги.
С. А. писал:
"По поводу предыдущей инфы об угрозе. В связи с известными медицинскими событиями была просьба поинтересоваться, нет ли новых сведений. Поинтересовался. Сейчас получил ответ. Конкретных новых деталей нет. Но есть общее понимание ситуации: негатив идёт с уровня конторы. Это их инициатива. Причём касается не одного объекта, а многих. Системная работа. Отмашки со стороны политического руководства не было. То есть конторские забегают вперёд. Более того, инициатива эта не находит одобрения со стороны политруководства. Его позиция: пусть цветут сто цветов".
Двадцать седьмое
От усталости он спал днём, порой даже два раза среди дня, но уже не весь день спал, как в первые дни после выписки.
27-го он спал недолго. Нащупал старые часы ("Председателю от парторганизации Северодвинска" - было выгравировано на торце), оказалось, спал всего 25 минут. И внезапно вспомнил - ему же было предсказано несчастье, беда в 72 года!
Когда ему пошёл семьдесят второй, сразу после семьдесят первого он помнил о предсказании и ждал. Вряд ли он боялся, беспокоился - нужное слово. А потом забыл, годы беспокойные 2014-й и 2015-й. Забыл. Сейчас, случайно, не ясно, по какой нитке ассоциаций, он добрался до предсказания.
А было так. Где-то после отъезда травника Пирогова с пасеки они - группа будущих партизан - сидели на пасеке и готовились. Они ждали, а чего ждали, пусть не будет вам доступно, военная тайна, скажем, - так назовём.
А в ожидании, ну что делаешь, бродишь по избе (а их на пасеке не одна была избушка), смотришь в окно, найдёшь пыльную книжку, почитаешь, бросишь…
Председатель нашёл пыльную брошюрку "Рыбы", такую дешёвую для масс астрологию продавали в 90-е годы в киосках по России.
Председатель почитал, нашёл свою декаду, свой час дня, в который родился (мать написала ему много лет назад из Харькова, что в 19 часов родился), и узнал, что в судьбе его произойдут страшные ЧП, целых два: в 58 лет и в 72 года.
Он посмеялся над астрологией, поделившись с товарищами предсказаниями дешёвой книжки.
- Это для лохов, - лениво заметил Михаил.
- А 58 вам в следующем году, да?
- Да.
Когда в следующем, в 2001-м, 7 апреля его арестовали, Председатель вспомнил полинялую пожелтевшую от солнца брошюру для лохов. Особо не ахал и не охал, но сбывшееся предсказание отметил. Гораздо более поразительным ему показалось в те дни то обстоятельство, что в последний свой вечер на свободе, 6 апреля, одежда сушилась у гудящей весело печки, он выдернул из двух десятков зачитанных книг на полке "Петра Первого" Толстого и открыл на сцене похорон Франца Лефорта. И читал некоторое время. А уже 9 апреля он въехал в одиночном "стакане" в уазике на территорию тюрьмы Лефортово. Потом были другие странные предвиденные им в далёком прошлом события, он похолодел, вспомнив, когда судить его Генпрокуратура повелела в Саратове, что он написал стихотворение "Саратов" в 1969 году.
Но брошюрка "Рыбы" как в воду глядела. В феврале ему исполнилось 58 лет, а 7 апреля - пожалте бриться - арест. Чего уже чрезвычайнее, чем арест с обвинениями по статьям 205, 208, 222, ч. 3. Ой. Ах. Так твою мать…
И вот, Председатель лежал более или менее спокойно в небольшой комнатке библиотеки, через стеклянную дверь на террасе были видны молодые липы с набухшими, как у девочек-подростков, мелкими зелёными сосками. И вот - второе предсказание брошюрки для лохов - сбылось. Потеря координации, движение организма в сторону частичного паралича, близкая смерть, случайный не по своей воле поход на МРТ, обнаружение гематомы, операция.
Между 2001-м и 2016-м ровно лежат 15 лет, а не четырнадцать, как между 58 и 72 годами, но первый-то удар Зевсовой молнии попал в него в ночь с 28 на 29 декабря 2015-го, когда он ещё не вышел за пределы семидесятидвухлетия.
Что тут скажешь? Скажешь только, что жизнь твоя подчиняется уже записанной заранее твоей судьбе. Брошюрка для лохов уже в 2000-м, когда ты её открыл, знала, что в 2001-м тебя арестуют, а в 72 года ты грохнешься от удара молнии, а так как тебя эта молния не убила, то поспешно была послана вторая с 28 на 29 февраля. Ты уже вошёл под сень семидесятитрёхлетия, и она тебя - брууг! - и вдарила…
"Ну и что, - сказал он себе. - Тварь дрожащая! Что-то ты не особо дрожишь перед могущественными силами?"
"Да, - согласился он, - не особо дрожу. Я всегда считал, что меня курируют какие-то черти, но я всегда считал, что они мои покровители, а не губители…"
"Вот и досчитался, - резюмировал он и встал. - Как бы то ни было, ты жив, и посмотрим, что случится дальше…"
28 и 29 апреля и утро 30-го
Двадцать восьмого ничего экстраординарного не случилось. В Москве с 15 часов стали перекрывать улицы центра города, поскольку должна была пройти репетиция военного парада, долженствующего состояться 9 мая. Свернув с Каретного ряда на Пушкинскую площадь, они, экипаж машины боевой, - Мэр, Богер, за рулём Димка С, бывший шахтёр, увидели немыслимое количество ментов в жёстких эсэсовского типа фуражках новой униформы, текущих потоком на Тверскую.
Председатель видел их отцов в 1993-м, как они не потоком, но лавой, бросая каски, шапки, дубинки, щиты, драпали от человеческого моря, грозно и неспешно преследовавшего их, так что внутренние войска его всегда только смешили.
Чувствовал себя Председатель несколько заспанно как-то, а вообще неплохо. Явно был жив.
С некоторыми трудностями, однако они доехали до Noor Bar на Тверской, 23. Председатель всё порывался выйти из автомобиля и пойти пешком к месту назначения, однако доехали, обошлось без хождения. В баре издатель Председателя передала ему десять экземпляров его свежей книги, и Председатель уплатил по авторской цене. К нему подошли двое, трое, четверо знакомцев из прошлой жизни, и он им, каждому, что-то сказал едкое. Одному, у которого на лбу был пластырь: "Что, пулю в лоб схлопотал?"
Некоторых знакомцев он решительно отмёл от себя, встал и уехал, сопровождаемый неприличным количеством охраняющих его парней, шестеро их скопилось.
…далее он заехал в магазин "Магнолия" - купил продуктов, бутылку вина для подруги, она придёт ненадолго в субботу.
К 18 часам он был на радио, на час раньше, чем обычно, ему предстоял разговор с работодателем и потом обычный час эфирного времени.
Председатель помнил дату - 28-е. Ему предстояла ночь с 28-го на 29-е, либо будет третий удар молнии, либо его не будет. Волнения у него не было.
Проснулся он в пять утра. Убедился, что жив, увидел позеленевшие липы за дверью на террасу, закрыл глаза и проспал до 07:20.
Встав, обнаружил в Интернете в тех новостях, где упоминалось его имя, а именно в интервью партийца, пробывшего в плену в Латвии десять месяцев, такое:
"Сотрудникам Центра по противодействию экстремизму можно было бы не использовать различных словесных упражнений на тему здоровья Председателя нашей Партии…"
"Что, интересно, они говорили? "Не сдох ещё ваш Председатель?" Или "скоро сдохнет ваш Председатель…" - что-то такое?" - заинтересовался Председатель.
И автор анонимного письма уделил немало внимания его здоровью, напрашивается умозаключение, что авторы анонимки - сотрудники Центра по борьбе с экстремизмом.
"Вся твоя жизнь, старый, сопровождалась параллельной деятельностью демонов. Они тебя никогда не оставляли, всегда появлялись, давали о себе знать, горели бескровным огнём в твоих ночах, оберегали тебя либо совершали на тебя покушения. Уже в 17 лет ты разве не резал себе вены и не приземлился в знаменитой Сабуровой даче, где перебывали все гении? Резал, настоящая кровь была, брызнула ведь.