– Маша, возьми меня, – вдруг сказал Димочка. – Возьмешь?
Как маленький, как будто сейчас скажет "в зоопарк". Кстати, когда он был маленький, мы с ним особенно любили одну злобненькую лиску, она жила прямо напротив белых медведей.
– Возьму, – ответила я. Я знала, что дальше с Димочкиной стороны будет какая-нибудь хитрость, но какая? Омлет, покурить, еще поиграть в тореадора?..
Я опять принялась за "Мумзика безымянного", а когда я закончила, Димочка уже стелил себе постель на диванчике в прихожей. Сумка была разобрана, вещи аккуратно лежали в шкафу.
– Свой уголок я убрала цветами, – сказал Димочка, пристраивая рядом с Крамским фотографию солиста группы "Ленинград", по пояс обнаженного, зато в темных очках.
– Димочка, – в ужасе прошептала я. – Димочка?
Что это, что, что?! Я мечтала, что у меня когда-нибудь будет ребенок!.. Но одно дело мечтать о чем-нибудь вообще, а совсем другое дело это получить. Особенно если это – Димочка.
Так, нет. Нет. Это слишком ответственное решение. Я писатель с договором, и прежде всего я служу искусству. Также я не мать Тереза, которая искренне совсем не думает о себе. Наоборот, я искренне думаю о себе. Я тут же представила себя в ушанке и валенках, топчусь на морозе, пока Димочка у меня дома с девочкой, и так – годами… Ну нет!!! Да еще каждый день кричать: "Быстро учись, а то будешь дворником!" Не-ет!!
– Димочка, – осторожно сказала я, – есть одна важная вещь. Эта вещь вроде бы на первый взгляд незначащая, но она важная… Это знаешь какая вещь? Это твой папа-банкир. Он же захочет дарить тебе дорогие подарки и осыпать тебя другими благами. Получится, что в одной семье у матери и ребенка разные доходы?.. А ты же хочешь мотоцикл, и…
– Маша, – сдавленным голосом сказал Димочка, – мы с ним договоримся… Ты что, не можешь сама ребенка вырастить? Мы с тобой вырастим друг друга сами! – И вдруг заплакал. – Это ты виновата! Это мне красная тряпка в глаз попала! Ты меня мазнула по глазу тряпкой! – отвернувшись, кричал Димочка.
Ох, неужели плачет… Что делать, если такой большой мальчик плачет?
– Димочка? Не бросай меня, останься со мной, пожалуйста… – попросила я. – Я тебя очень прошу…
– Ну не зна-аю, все-таки солнечная страна… фламенко… – с сомнением протянул Димочка, хлюпая носом, и быстро запихнул пустую сумку под шкаф.
– Испания?! Фламенко?! А как же я? Мне очень нужен мужчина в доме… – с жаром сказала я.
– Точно? – сказал Димочка. – Ну… ладно. Тогда я, так и быть, останусь с тобой. Если ты еще как следует попросишь. И скажешь мне спасибо за то, что я разрешил тебе меня взять.
– Спасибо.
– Си, – небрежно сказал Димочка, незаметно вытирая глаза. – Си, сеньора. Я буду мыть посуду. Иногда, не слишком часто, а то нечестно.
Дело Дня – у меня будет ребенок! Испытываю эгоистическую радость – теперь он полностью мой! И еще страх – как я одна с ребенком?
На следующий день
Пришел e-mail из Майами.
"Я буду тебе помогать, – написал мне Димочкин папа-банкир. – Во всяком случае, материально можешь на меня рассчитывать, в разумных пределах".
Пришло SMS-сообщение от Татьяны: "Ску безу СПА". Что такое СПА и почему Татьяна подписывается СПА?.. Сексуальная Потрясающая Ачаровательная?.. Загадка.
Оказалось, СПА – это водные процедуры: бассейн, джакузи и др. А "ску безу СПА" означает "скучаю безумно, отдыхаю в СПА".
Татьяна сидит в СПА и безумно по нас скучает – это приятно.
Вторник на следующей неделе, слава
Зазвонил телефон. И я проснулась знаменитой.
"Быть знаменитым некрасиво…" Думаю, Пастернак немного лукавил. Быть знаменитым приятно.
"Не дай вам Бог с утра проснуться знаменитым…" Кажется, это Ахматова. Думаю, кажется, Ахматова тоже лукавила. Она сама очень хотела быть знаменитой.
В этот день все происходило очень быстро, как в кино. Во всяком случае, я ничего не помню, кроме коротких диалогов, как будто я снимаюсь в главной роли и все время боюсь, что все поймут, что я не героиня, а статистка-самозванец.
– Это Мария? – спросил голос в телефоне. – Уточните, как фамилия?
– Мария. А фамилия моя Матроскин. – Это я со сна, я еще не знала, что это, а это было – интервью!
На том конце провода помолчали.
– А мне сказали, что это не Матроскин, а писательница Суворова-Гинзбург…
Я резко приподнялась на своем диване – надеюсь, что в телефоне было не слышно, как заскрипели пружины. Где мои очки, где?
Нерасшифрованное интервью писательницы Марии Суворовой-Гинзбург.
– Где родились? – В Ленинграде, в семье. Мой папа… про папу не надо?.. Ну… как хотите.
– Где учились?– Специальность номер восемнадцать, посудомоечная машина "Трио"… неинтересно? Да, я и сама так думаю… Напишите, после окончания средней школы была норвежским моряком на китобойной флотилии. Почему? А можете сами придумать? Можете? Спасибо большое.
– Как начали писать ?– Один человек перепутал меня с мышью, то есть… что, уже достаточно? Больше не надо? Хорошо, как хотите.
– На какие языки переведены? Ни на какие? Тогда я пишу: книги переведены на все европейские, азиатские и африканские языки. – Э-э… я… ну хорошо, ну ладно.
– С кем из коллег-писателей общаетесь, так сказать, в профессиональном кругу ?– С Агатой Кристи, Конан Дойлом… Что, уже и пошутить нельзя? Ах, вы торопитесь, простите…
– В честь кого фамилия? Что, вы не понимаете? Сейчас модно – Васина, значит, муж Вася, Петина – муж Петя. Вы у нас кто, Суворова? Напишем, что у вас муж Сувор. – Но я… А можно все-таки? Нельзя? Спасибо.
– Над чем сейчас работаете ? – Думаю, почему люди врут. А вы не знаете? Не знаете, ну ладно, я просто так спросила.
Иногда годами не происходит ничего, совсем ничего. Иногда день может быть таким маленьким… А иногда в один день происходит столько, что удивляешься, какой он большой!.. Следующий звонок прозвенел, как только я дала свое первое интервью.
Игорь. Сам, лично Игорь Юрьевич.
– Мымрик, доброе утро! Зайдешь? Да нет, не срочно, лучше сегодня…
***
Следующий звонок – я даже не удивилась, а сделала устало-важное лицо, как Оксана.
– Это издво "Брбрбр".
Не расслышала, переспросить неловко.
– Вы бы не хотели с нами поработать?
– Я очень хочу, большое спасибо…
Я очень хочу со всеми, кто хочет меня, но… а как же Игорь Юрьевич?
– Мы могли бы предложить вам серьезные гонорары… Ох! Что такое серьезные гонорары? Серьезные, внимательные, ответственные, аккуратные ры?
– Не обижайтесь, я должна поговорить с Игорем Юрьевичем насчет ры, а потом…
– Насчет ры? – удивились на том конце провода.
– Это я так… Это у нас с ним… личное.
Ох!
Кабинет. Кресло-гамак, коленки наверх, говорящая голова на столе. Игорь Юрьевич.
– Мымрик! У меня для тебя чудесная новость! У тебя талант! – сказал Игорь. – Где новая книжка?
– Игорь, все, – решительно сказала я. – Ры.
– Машка, вот новый договор – еще десять книг.
– Хорошо, я согласна. Ры. А то я уйду в другое издательство. "Брбрбр", знаешь?
– Ну я же и говорю, у тебя талант, – задумчиво сказал Игорь. – Но ты не можешь уйти, потому что ты и твои мымрики…
– Мумзики. Мои Мумзики.
– Твое имя принадлежит мне, понимаешь? Если ты откажешься, вместо тебя будет писать другой человек, понимаешь? Ты никому не нужна, кроме меня. Ты принадлежишь мне, понимаешь, Мымрик?
– Другой человек будет Мария Суворова-Гинзбург? – удивилась я. – Ах да… я знаю, так бывает…
В точности то же самое случилось с Вадимом, только он продал свое имя в тяжелую минуту, а я принадлежу Игорю Юрьевичу просто так в разгар моей славы и интервью… Ах да, не с Вадимом, а с его лирическим героем, но все равно приятно, что у нас с ним все похоже…
– Вот и молодец, что поняла, – обрадовался Игорь. – Ты же сама подписывала договор, я тебя не заставлял.
– Но это же… нечестно, – опять удивилась я.
– Мымрик, дорогой!.. Это бизнес, Мымрик, это ничего личного.
Да? А я как раз думала наоборот, что это все личное…
– Ах так? – сказала я. – А я все равно не буду.
И я уже представляла, как буду жить без имени… Пусть Ада теперь называет меня Катей или, к примеру, Мари.,.
Переводы пять долларов лист не нужно подписывать. Людям же все равно, кто перевел инструкцию к посудомоечной машине, главное, пользоваться кухонными рукавицами, когда вынимаешь блюдо из духовки… То есть это, наоборот, про плиту…
– Машка, – вдруг человеческим голосом сказал Игорь, – помоги мне! Сейчас так плохо идет бизнес, такая конкуренция… помоги, а?.. У тебя будут ры, но… немного позже… скромные ры… а?
– Господи, Игорь, как тебе не стыдно, конечно, да, мы же вместе учились, ты так хорошо говоришь о папе… – забормотала я.
Дело Дня. Наконец-то я настоящий писатель – со стандартным договором и скромными ры немного позже!
Ну и что, что немного позже. У Игоря Юрьевича тяжелые времена в бизнесе, а у меня пока есть деньги. И в крайнем случае я смогу взять побольше переводов – пять долларов лист еще никто не отменял.
Четверг, ура, ура!!!
Сегодня мы с Димочкой поступили в институт.
Мы могли поступить на платное отделение или на бесплатное.
Мы поступили на бесплатное, потому что в наших с Димочкой обстоятельствах это лучше – так мы не будем зависеть от Димочкиного папы-банкира. Поэтому мы поступали на бесплатное отделение за взятку.