- Гм, - довольно промычал бригадный генерал. Он сладко потянулся и глубоко вдохнул свежего воздуха, который полился из только что открытых окон. - Напоминает мне тайные вечеринки давно минувших лет в Уэст-Пойнте.
На лице полковника Делберта появилась угодливая улыбка.
- Я уже заказал бифштексы. О них позаботится мой ординарец Джефф. Оп принесет их из дома. Джефф сейчас внизу, на кухне, подыскивает повара, а потом принесет сюда лед.
Бригадный генерал разглядывал этикетку на бутылке с вином и ничего не ответил.
Полковник Делберт театральным жестом протянул руки вперед и шутливо произнес:
- Генерал Слейтер! Мы, представители…надцатого полка, приветствуем вас в этом пристанище обиженных мужчин!
Капитан Холмс со счастливой улыбкой наблюдал за выходкой взволнованного полковника.
- Сэм Слейтер, - поправил его бригадный генерал, опуская свое стройное тело на слишком мягкий, покрытый ситцевым чехлом стул. - Сэм Слейтер из Шнбойгена. Не нужно этой официальности, Джейк. Вряд ли кто-нибудь уважает ранги и привилегии больше, чем я; это мой хлеб насущный. Но всему есть место и время. Понимаете? А сейчас и не то место, и не то время.
- О’кей, Сэм, - не без труда произнес Делберт. - Учтем поправку… - Он улыбнулся.
- И вы, - Слейтер метнул взгляд на Холмса, - тоже можете называть меня просто Сэмом. Но имейте в виду, если вы позволите себе эту вольность где-нибудь в другом месте, на службе, я разжалую вас в младшие лейтенанты, понятно?
- О’кей, - улыбнулся Холмс. Генерал нравился ему все больше. - Как не понять!
Слейтер посмотрел на него и рассмеялся.
- А знаете, Джейк, - сказал он, - мне нравится ваш протеже.
- Да, он хороший парень, - сказал Джейк с ноткой недоумения. - Но что касается моего протеже, вы, пожалуй, но совсем точны…
- Откровенно говоря, - перебил его Слейтер, улыбнувшись Холмсу, - когда старина Джейк сказал мне, что в пашей компании будет молодой капитан, я подумал: "За каким чертом это нужно?" - Сэм перевел взгляд на Джейка. - Но потом я подумал, что Джейк знает, что делает, и пригласит кого нужно. И я не ошибся.
Это была ложь. И полковнику Делберту было совершенно ясно, что генерал лжет.
- Конечно, конечно. Я был уверен, что он вам понравится, - решительно солгал и Джейк. Завитки его усов при этом нервно задергались, как крылышки только что оперившегося, не умеющего еще летать птенца.
- Полковник, наверное, дал мне полную аттестацию, - полувопросительно заметил Холмс.
- О да, конечно, - сказал Слейтер. - Он рассказал мне о вас все подробности. И очень сожалел, что вы потеряли первенство в чемпионате, которое по нраву должно было бы принадлежать вам.
- Я всегда стараюсь говорить только правду, - заметил Джейк.
- Не всякому младшему офицеру я разрешил бы называть себя просто Сэмом, - заметил Слейтер. - Даже здесь, в этой обстановке. Большинство из них не поняло бы этого, правда ведь, Джейк?
- Конечно, Сэм. Убежден, что не поняли бы, - несколько неуверенно ответил Делберт, покосившись на Холмса.
Капитан Холмс, никогда ранее не державший себя так просто в присутствии полковника Делберта, чувствовал сейчас неуловимое взаимопонимание с бригадным генералом, и это придавало ему смелости. Ему захотелось воспользоваться этим. Ведь не часто приходилось ему видеть полковника Делберта у кого-то на крючке.
Делберт облегченно вздохнул, когда в комнату вошел сержант Джефферсон, доставивший с кухни лед. Он приказал ему приготовить первый коктейль и неотступно наблюдал за его действиями, потом приказал немедленно отправиться в Вахиаву за дамами.
Бригадный генерал все это время стоял у окна и даже ни разу не обернулся.
- Вы знаете, что меня сразу поразило в вас, - напыщенно заговорил Слейтер, обращаясь к Холмсу, - так это то, что в вас нет этого страха. Большинство младших офицеров сейчас как рядовые - почему-то очень робеют перед старшими. Они боятся сказать слово или что-то сделать из-за постоянного страха, что это не понравится старшим. В сущности, и среди старших офицеров большинство страдает этим же недостатком. Очень редко встретишь среди них человека, с которым можно спокойно и интересно поговорить обо всем. Таким, как мне, среди них очень трудно, понимаете?
- Но ведь так было испокон веков, генерал, - непринужденно заметил Холмс.
- Э, не говорите. Вы неправы. Так было вовсе не всегда. У меня на этот счет особая теория.
- Ну что же, расскажите о ней, генерал, - с воодушевлением попросил его Дайнэмайт. - Я - весь внимание. Должен признаться, что и мне нечасто встречаются люди, с которыми можно было бы интересно поговорить, - продолжал он, радостно улыбаясь полковнику Делберту.
Полковник не ответил на его улыбку. Он уже слышал эту теорию раньше и был не в восторге от нее. Она даже как-то пугала его, и он никак не мог согласиться с тем, что в жизни все обстоит именно так. К тому же он считал, что, обсуждая такой вопрос с капитаном, являющимся всего-навсего командиром роты, бригадный генерал подрывает и свой и его, полковника Делберта, авторитет. Поэтому Делберт молча потягивал свой коктейль и не переставал удивляться тому, что такой замечательный человек, как Слейтер, которого он всегда даже побаивался, позволяет себе так просто разговаривать с капитаном.
- В прошлом этот страх перед старшими представлял собой не что иное, как оборотную сторону медали, на которой было вычеканено: "Честь. Долг. Патриотизм".
Слейтер тщательно выбирал слова, очевидно опасаясь, что его но поймут. По мере того как он развивал свою мысль, он воодушевлялся и становился от этого еще более привлекательным. Однако говорил он не горячась, без особого возбуждения. Наоборот, часто откидывался на спину стула и замедлял свою речь, становился внешне спокойнее и холоднее. И именно это-то и нравилось Холмсу.
- Но наступивший век материализма и машин все это изменил, понимаете? - продолжал Слейтер. - Изменилось и значение этих высоких понятий - "честь", "долг", "патриотизм". И не просто изменилось, оно полностью утратилось. Власть машин зачеркнула их, сделала человека своим придатком.
Холмс кивнул в знак согласия. Слейтер высказывал, по его мнению, оригинальную идею.
- От прежнего морального кодекса осталась его негативная сторона - страх перед старшими, перед облеченными властью. Но раньше страх был лишь побочным элементом, потому что имело силу позитивное содержание кодекса, а теперь он стал основой основ, потому что от кодекса, кроме страха, ничего не осталось.
В век машинизации вам трудно заставить человека поверить, что это "почетно", что это дело его "чести" - становиться придатком машины. А заставить нужно. Для этого у вас есть различные возможности. Вы можете заставить его бояться осуждения со стороны друзей. Вы можете пристыдить его тем, что он социальный трутень. Вы можете пригрозить ему голодной смертью или заключением в тюрьму, если он не будет работать на своей машине. В крайнем случае, вы можете пригрозить ему смертной казнью. Короче говоря, увещевание о том, что это почетно, теперь уже не действует. Вы должны держать человека под страхом.
- Боже мой! - воскликнул Холмс, стукнув кулаком правой руки по ладони левой.
Слейтер снисходительно улыбнулся.
- Вот почему у наших младших, да и у старших, офицеров не осталось ничего, кроме страха. Во времена Гражданской войны они еще могли верить, что сражаются за "честь". Теперь- нет. В Гражданской войне машина одержала свою первую неизбежную победу над личностью. Понятие "честь" исчезло. Отмерло.
Чести нет. Остался лишь страх. И тех, кто сегодня управляет людьми, опираясь на такие понятия, как "честь", можно сравнить с ослами. Такие попытки приводят только к развалу или бездействию. А в наше время четкое управление совершенно необходимо, потому что большинство людей должно стать придатками машины, олицетворяемой обществом.
Конечно, на словах ради соблюдения приличия и видимости мы все еще признаем "честь" и отдаем ей должное на вербовочных плакатах и в передовых статьях, и большая часть людей переваривает эту чепуху, потому что боится. Но скажите, разве живая сила нашей армии поступает к нам только с вербовочных пунктов? Не абсурдно ли утверждать это? Нет, господа, у нас сейчас идет призыв на военную службу, первый призыв мирного времени за всю нашу историю. В противном случае у нас не было бы солдат. А солдаты нам нужны. Нам нужны солдаты, подготовленные к войне. Или у нас должны быть солдаты, или мы потерпим поражение. Современные армии, как и любые другие организации современного общества, должны управляться только посредством страха. Значительная часть людей в наше время живет, как я сказал, в постоянном страхе. И это - неизбежность, которая не исчезнет в течение нескольких предстоящих столетий. Если вы не верите мне, если вы не согласны, загляните в наши дома для сумасшедших и убедитесь, как быстро увеличивается число их обитателей. А потом загляните в них еще раз, после того как кончится эта война.
- Я верю вам, - сказал Холмс, - но одну минуточку. А вы сами испытываете этот страх?
На лице Слейтера появилась едва заметная улыбка. "Довольно печальная", - подумал Холмс.
- Нет, - уверенно ответил Слейтер. - Я понимаю все. Я управляю. Я и подобные мне вынуждены принять на себя бремя управления. Чтобы организованное общество и цивилизация в том виде, в каком мы их знаем, сохранились, необходима не только консолидация силы. Необходимо иметь полное неоспоримое право управлять ею и направлять ее. - Слейтер выпил свой коктейль и поставил пустой стакан на стол. - Или мы поймем это и, поняв, выиграем войну, или нас уничтожат. Но если мы поймем это, то в сочетании с нашими производственными способностями и промышленной техникой мы будем непобедимы.