- На воре шапка горит, - ответил Маггио.
С минуту Блюм смотрел на него, озадаченный, раздумывая, принять ли эти слова за оскорбление или нет, и не понимая, чем вызвано презрение к нему. Потом решил, видимо, считать все шуткой и засмеялся.
- Чудак ты, Анджелло. Я уж было подумал, что ты всерьез. У кого есть сигареты? - спросил он, обращаясь ко всем. Но никто не ответил. Блюм осмотрел всех по очереди и остановил свой взгляд на оттопыренном кармане гимнастерки Прюитта. - Дай закурить, Прю, - обратился он к нему.
- У меня нет, - ответил Прю.
- А что это у тебя в кармане? Брось валять дурака, дай закурить.
- Это пустая пачка, - солгал Прю, глядя прямо в глаза Блюму. - Я только что выкурил последнюю.
- Тогда дай затянуться, - сказал он, кивнув на дымящуюся сигарету в руках Прю.
- На, милый, - ответил Прю и с презрением бросил окурок к ногам Блюма. Окурок откатился к унитазу.
- Ты что же, - возмутился Блюм, - думаешь, что я подниму его из этой грязи и буду курить?
- А я только что выкурил такой, - вмешался Маггио.
- Да? - язвительно заметил Блюм. - Но я еще не опустился до этого… А уж когда опущусь, то лучше скручу себе самокрутку из лошадиного дерьма.
- Как тебе угодно, - ответил Маггио, подбирая брошенный Прю окурок. - Не хочешь, мы выкурим сами.
Собрав карты для сдачи следующего кона, Сэл Кларк обратился к Прю:
- Ну что, сдавать на него?
- Пожалуй, сдавай, - ответил Прю.
- Это как попять? - с насмешкой спросил Блюм. - Ты что у него, вроде Пятницы, что ли? - обратился он к Сэлу.
Сэл опустил покрасневшее лицо и ничего не ответил.
- Да, он мой Пятница, - вмешался Прю, увидев смущение Сэла. - А тебе что, не нравится это?
- Мне наплевать, - ответил Блюм, пожав плечами.
Сэл с благодарностью посмотрел на Прю и начал сдавать карты.
Теперь, когда в игру включился Блюм, веселое оживленно и атмосфера товарищества пропали. Каждый играл молча, никто не шутил, не острил. Можно было подумать, что игра идет не по маленькой, в своей компании, а по большому счету, в игорном притоне у О’Хейера. Маггио снял еще несколько конов, и всякий раз его выигрыш сопровождался отборной руганью Блюма.
- Да замолчи ты, черт бы тебя побрал! - не выдержал Зусман. - Мне стыдно из-за тебя, что я еврей.
- Неужели? - огрызнулся Блюм. - Стыдишься, что ты еврей? Неужели это хуже, чем быть вонючим ит… мексиканцем, например?
- Ему действительно нечего стыдиться, - проговорил Маггио. - Он еврей, но не жид. На меня не сдавай, - продолжал он, - я уже выиграл достаточно. Пойду к О’Хейеру и попробую сорвать там банк.
- Э, нет, минуточку, - воскликнул Блюм, вскакивая на ноги. - С выигрышем нельзя уходить.
- А что ж ты думаешь, я буду уходить с проигрышем? Интересно, где это тебя обучали играть в карты? Ты, наверное, играл только с мамой и бабушкой?
- Ты не смеешь уйти с выигрышем и унести его к О’Хейеру.
- Смею или не смею, но уйду, - спокойно ответил Маггио.
Блюм повернулся к игрокам.
- Вы что же, ребята, отпустите его? Он ведь и ваши деньги понесет туда.
- А для чего, по-твоему, мы начали играть? - спросил его Прю. - Что ж ты думаешь, мы сели играть просто так, для забавы? По-твоему выходит, что каждый, кто выигрывает, обязан спустить деньги обратно? Каждый садится играть, чтобы выиграть, пойти к О’Хейеру и выиграть еще больше. Ты что, маленький ребенок и не понимаешь этого, что ли?
- Ах, так! - угрожающе воскликнул Блюм. - Вы что здесь, сговорились с этим грязным итальяшкой? Я проиграл два доллара. Порядочные люди не уходят с выигрышем. Я думал, что ты настоящий солдат, Прю, даже после того, как ребята сказали мне, что ты отказался драться на ринге. Я сказал им, что ты настоящий солдат, хотя они все говорили, что ты трус. Теперь я вижу, что ошибся.
Прю не спеша положил несколько оставшихся монеток в карман и поднялся на ноги. Как бы готовясь к бою на ринге, он расслабил руки, сжал плотно губы и прищурил глаза.
- Слушай-ка, ты, ублюдок, - сказал он ледяным тоном. - Ты при мне лучше не тявкай, а то я живо заткну твою поганую глотку. И для этого нам вовсе не придется идти на ринг, и мне не понадобятся ни стул, ни нож.
- Ну что ж, я готов, в любую минуту, - заносчиво ответил Блюм, отступая на один шаг, и начал вытаскивать рубашку из-под пояса брюк.
- И уж если я начну, - гневно продолжал Прю, - то времени на то, чтобы снять рубашку, у тебя не останется.
- Пока это только громкие слова, - сказал Блюм, продолжая снимать рубашку.
Прю приблизился к Блюму и ударил бы его в тот момент, когда он еще вытягивал руки из рукавов рубашки, но между ними неожиданно выросла фигура Маггио.
- Подожди, подожди, ты только попадешь в грязную историю, и больше ничего. - Подняв руки, он преградил путь Прю. - Он ругался со мной, а не с тобой, успокойся, пожалуйста. - Слова и жесты Маггио были спокойными, но настойчивыми, он старался сейчас сделать для Прю то же самое, что тот сделал для него несколько мпнут назад.
Прю сдержал свой гнев, расслабил мышцы и опустил руки. Он даже почувствовал какой-то укор совести за кипевшее в нем желание ударить этого человека. "Почему он вызывает у меня такое отвращение?" - подумал он.
- Ладно. Убери руки, - обратился он к Маггио. - Не бойся, драки не будет.
- То-то же, - с видом победителя сказал Блюм, заправляя обратно рубашку и застегивая ее, как будто драка не состоялась из-за того, что его побоялись.
- Катись отсюда, - с презрением бросил в его сторону Маггио.
- Да уж конечно, - ответил с усмешкой Блюм. - Неужели я останусь здесь проигрывать вам денежки? Я ведь не знал, что здесь собралась банда шулеров, - добавил он, злобно хлопнув дверью.
- Тебя никто не заставлял играть, - бросил ему вдогонку Маггио. - Когда-нибудь эта гадина доведет меня до белого каления, и я раскрою ему череп, - добавил он, обращаясь к оставшимся в уборной.
- Я ничего против пего не имею, - сказал Прю, - но он меня почему-то всегда раздражает.
- Я ненавижу этого выродка, - злобно бросил Маггио.
- А мы ведь не очень-то дружелюбно встретили его, - медленно проговорил Прю.
- С такими, как он, дружелюбно не обходятся, - продолжал Маггио. - Подожди, дай ему только пробраться в капралы, он покажет тебе такое дружелюбие, что ты забудешь, как тебя зовут.
"Интересно, - размышлял Прю, - что именно в человеке делает одного симпатичным и приятным, а другого невыносимым? Почему, например, я могу запросто простить Маггио любую колкость и никогда не прощу того же Блюму, даже если знаю, что он шутит? Всякий разговор с Блюмом кончается том, что он считает себя оскорбленным. Он всегда считает себя во всем правым, а других во всем виноватыми". Думая обо всем этом, Прю неожиданно опять рассердился, пожалел, что не ударил Блюма. По крайней мере это нарушило бы гнетущую монотонность. Он пожалел даже, что отказался драться на ринге…
- Ну что ж, - прервал его размышления Маггио. - Я пойду к О’Хейеру и попробую там убить медведя.
- Ты бы лучше ехал в город со своим выигрышем, - посоветовал ему Прю, - пока деньги у тебя целы.
Поднявшись на ноги и сосчитав оставшиеся деньги, Зусман сказал:
- Конечно, в нашей игре по маленькой обанкротиться не так уж страшно. Но у меня не осталось даже на бензин. - У Зусмана был свой мотоцикл.
Он подошел к окну и выглянул во двор.
- Зараза этот дождь. Если бы он перестал хоть не надолго, я прокатился бы в город, в какое-нибудь заведеньице… будь у меня бензин. - Он отошел от окна и тяжело вздохнул. - Где бы мне наскрести на банку бензина?
- Возьмешь меня с собой, Анджелло? - спросил Сэл Кларк, прекращая раскладывать пасьянс на скамейке. - Я буду молить бога, чтобы ты выиграл.
- Нет, - ответил Маггио, - ни к чему.
- Я буду болеть за тебя, и ты выиграешь, - продолжал Сэл. - Я никогда не выигрываю сам, но буду молить бога за тебя.
- Оставайся здесь и молись сколько хочешь, Пятница, - сказал Маггио, посмотрев на него с усмешкой. - Если я выиграю, то дам тебе взаймы пять долларов. Эй, Прю, прикажи своему Пятнице, чтобы он оставался здесь и молился за меня!
Прю посмотрел на них, но ничего не сказал и даже не улыбнулся.
- Там, наверное, никого не будет, - заметил Маггио. - В конце месяца там играют только на крупные ставки в покер. Может быть, и сыграют одну игру в очко, по маленькой.
- А мы пойдем в кино, - сказал Анди и подошел к Прю. - Дай мне взаймы двадцать центов, Прю! У меня еще есть двадцать центов, а у Сэла нет.
- Вот, - с досадой сказал Прю, передавая ему оставшиеся у него шестьдесят центов. - Бери все. Я на них все равно ничего не сделаю.
- Нет, так не пойдет, - смутился Анди. - Мне нужно только двадцать центов. - Он посмотрел на Прю и в ту же секунду отвел глаза в сторону, потому что знал, что говорит неправду.
- Я даю тебе все, что у меня есть, и заткнись, - раздраженно проговорил Прю. - И, ради бога, когда ты говоришь с человеком, смотри ему в глаза, черт возьми.
- Ладно тебе, Прю, - сказал Анди примирительным тоном. - Ты хочешь, чтобы я взял все твои деньги?
- Я же тебе сразу это сказал. Забирай, иди и трать их.
- Ладно. Ну пойдем, Сэл, - тихо сказал Анди, подойдя к скамейке, на которой сидел Кларк. - Сыграем пару конов в казино до начала сеанса.
Сэл Кларк поднял на Прюитта свои застенчивые оленьи глаза.
- Будь здоров, Пятница, - ласково сказал ему Прю и вышел на веранду.