- За писаря отделения снабжения, обязанного выполнять эту работу, а не болтать все время о переводах солдат из части в часть. Ты должен был составить ведомость два дня назад.
- Скажи об этом сержанту по снабжению О’Хейеру, - бросил в ответ Лева. - Я ведь только писарь.
Выражение гнева исчезло с лица Уордена так же внезапно, как и появилось. Хитро поглядывая на Лева, он почесал подбородок И ухмыльнулся.
- А что, твой мудрый наставник мистер О’Хейер уже был здесь сегодня утром?
- А как ты думаешь? - спросил Лева.
- Я склонен думать, что не был. Угадал?
- Совершенно верно.
Уорден улыбнулся.
- В этом нет ничего особенного. Ведь сейчас только восемь. Нельзя же требовать от такого важного и столь занятого человека, чтобы он вставал в восемь утра, если у него есть такой писарь, как ты.
- Для тебя все это шутки, - проворчал Лева. - Тебе можно смеяться, а мне совсем не до смеха.
- Может быть, он вчера допоздна подсчитывал свои барыши от игры в сарайчике? Держу пари, что ты но отказался бы от такой легкой жизни.
- Я бы не отказался получать хотя бы десять процентов того, что он загребает в этом сарайчике после каждой получки, - сказал Лева, подумав о четырех ремонтных сараях, в которых каждый месяц, убрав тридцатисемимиллиметровые орудия, пулеметы и другое имущество, солдаты дулись в карты. Содержатель одного из сарайчиков, сержант О’Хейер, срывал самые большие куши.
- А я думал, что именно столько он и платит тебе за то, что ты выполняешь его работу, - заметил Уорден.
Лева взглянул на него уничтожающим взглядом, и Уорден глухо засмеялся.
- Сейчас ты, по-видимому, спросишь с меня долю тех денег, которые мне платит О’Хейер, или пригрозишь устроить так, чтобы меня выгнали отсюда, - хитро сказал Лева.
- Совсем неплохая идея, - улыбаясь, ответил Уорден. - Спасибо тебе. Сам я никогда не додумался бы до этого.
- Когда-нибудь все это будет вовсе не так уж смешно, - угрюмо сказал Лева. - Когда-нибудь я переведусь отсюда, брошу этот склад, и, кроме О’Хейера, который не может отличить форму тридцать два от формы тридцать пять, здесь некому будет работать.
- Ты никогда не уйдешь из этой роты, - оборвал его Уорден. - А если бы тебе пришлось выйти из этого склада на свет божий, ты бы ослеп, как летучая мышь. Эта работа у тебя в крови. Ты не уйдешь отсюда, даже если тебя попросят об этом.
- Неужели? - тихо спросил Лева. - Мне начинает надоедать выполнять работу за сержанта по снабжению, в то время как О’Хейер получает благодарности и загребает деньги только потому, что он лучший легковес в команде Дайнэмайта и выплачивает полковому начальству положенную мзду за содержание игорного притончика в сарае. Он ведь и боксер-то неважный.
- Но он хороший игрок, - безразлично произнес Уорден. - Именно в этом все дело.
- Да, игрок он неплохой. Хотел бы я знать, сколько он платит Дайнэмайту лично?
- Ну что ты, Никколо! Об этом не говорят, - усмехнулся Уорден. - Ведь это противозаконные действия. Так сказано в наших армейских инструкциях.
- К черту эти инструкции! - нахмурился Лева. - Я уже сказал, что когда-нибудь он выведет меня из терпения. Я мог бы перевестись отсюда хоть завтра на должность сержанта по снабжению. Я интересовался этим и знаю, что в тринадцатой роте нужен снабженец. Такие дела, Милт. - Лева вдруг умолк. Он понял, что проговорился и что Уорден умышленно вел дело к этому.
Уорден уловил смущенный взгляд Лева и про себя отметил, что нужно что-нибудь придумать, чтобы помешать планам Лева, ведь иначе некому будет заниматься делами на складе. Уорден шагнул к столу и сказал:
- Не беспокойся, Никколо. Это не будет продолжаться вечно. Тут и я частично заинтересован. Ты должен получить повышение и получишь его. Ведь всю работу выполняешь ты. Я добьюсь, чтобы ты получил повышение.
- Нет, не добьешься, - с явным сожалением сказал Лева. - Не добьешься, пока ротой командует Дайнэмайт, пока О’Хейер состоит в его команде и платит полковому начальству положенную мзду.
- Так ты что же, не веришь мне? - негодующе крикнул Уорден. - Я же говорю тебе, что сам заинтересован в этом.
- Я не новобранец. Слава богу, уже тринадцать лет в армии, - ответил Лева. - И никому не верю.
- Как у тебя эти дела? - Уорден показал на пачки ведомостей. - Тебе нужна помощь?
- Нет, - решительно заявил Лева. - Никакой помощи мне не надо. - Лева положил руку на самую большую пачку ведомостей. - Мне самому едва хватает работы па весь день. Именно поэтому и настроение у меня неважное. Ты ведь знаешь, как говорят кадровики: отсутствие работы понижает моральный дух солдат.
- Дай-ка мне половину, - с притворной усталостью сказал Уорден. Он взял из рук Лева ведомости и лукаво подмигнул итальянцу. - Два таких хороших работника, как мы с тобой, могут сегодня же все это сделать. - И, заметив, что Лева не реагирует на комплимент, продолжал: - Я просто не знаю, что бы стал делать без тебя, Никколо.
Подумав, что Лева все равно ему не верит, так же как не верил в свои слова он сам, Уорден продолжал:
- Мы сделаем эту работу - и ты отдохнешь месяцок-другой. У тебя положение, как у наших поваров, Никколо. Они тоже угрожают уйти, если заведующим столовой останется сержант Прим. Но они никогда этого не сделают, потому что больше смерти боятся попасть в строевые.
- Я их мог бы понять, если бы они действительно отказались там работать, - сказал Лева.
- Но они этого не сделают, хотя я очень хотел бы, чтобы они осуществили свою угрозу. Не сделаешь этого и ты, правда, по другой причине. Ты не уйдешь с этой работы и не оставишь меня в беде. Ты такой же дурак, как и я.
- Да? Ну мы это еще посмотрим, Милт. Еще посмотрим, - сказал Лева с презрительной усмешкой.
Уорден серьезно взглянул на Лева и строго сказал:
- Ладно, давай работать.
Уорден разложил ведомости перед собой и углубился в работу, развивая такую бешеную энергию, которая гарантирует сто процентов отдачи, отсутствие всяких ошибок и выполнение работы в такие короткие сроки, что сам не замечаешь, как она кончается. С такой же энергией трудился рядом с Уорденом и Никколо Лева.
Прошло немного времени, когда перед ротными казармами остановился автомобиль.
- Что за черт! - выругался Уорден. - С каких это пор у нас здесь королевский отель на Гавайях?
- Кто это еще? - пренебрежительно спросил Лева.
Уорден увидел, как из машины вышла высокая худощавая блондинка. Женщина шла по дорожке, под пурпурным свитером четко очерчивалась ее высокая грудь.
- Кто там? - спросил Лева.
- Жена Холмса, - ответил Уорден пренебрежительно.
Лева распрямился и закурил сигарету.
- Черт ее побери, - сказал он. - Вместе с ее свитером. Она придет сюда, если никого не окажется в канцелярии. Каждый раз, когда она появляется здесь, мне приходится тратить три доллара на заведение мадам Кайпфер и доллар на поездку туда и обратно в такси. Девочки у Сю недостаточно хороши, чтобы выбить из моей головы эту картину.
- Да, эта женщина красива, - равнодушно согласился Уорден.
- Конечно, - ответил Лева. - И она знает, как пользоваться своей красотой.
Они слышали, как женщина стучала в дверь канцелярии и, но получив ответа, открыла дверь.
- Черт с ней. Давай работать, - сказал Уорден, - прислушиваясь к шагам в коридоре, затем на веранде, наконец, у самой двери склада.
- Где старшина? - резко спросила госпожа Холмс, войдя в помещение склада.
- Я старшина, мадам.
- Ах вы! О да, конечно. Здравствуйте.
- Чем могу быть вам полезен, мадам Холмс? - спросил Уорден, не поднимаясь со стула.
- Вы меня знаете?
- Почему же нет, мадам. Я вас часто видел. - Уорден окинул ее взглядом, его голубые глаза под густыми черными бровями расширились, как бы бросая скрытый вызов женщине.
- Я разыскиваю своего мужа, - сказала госпожа Холмс, подчеркнув последнее слово, и в ожидании ответа слегка улыбнулась.
У орден смотрел на нее без тени улыбки и тоже выжидал.
- Вы не знаете, где он? - спросила она наконец.
- Нет, не знаю, мадам, - ответил Уорден и опять умолк в ожидании.
- Разве он не был здесь утром? - спросила госпожа Холмс, бросив холодный взгляд на Уордена. Так холодно на него еще не смотрела ни одна женщина.
- Утром? - Уорден поднял свои густые брови. - До половины девятого?
Лева, продолжая работать за столом, улыбнулся.
- Он сказал, что будет здесь.
- Верно, мадам. - Уорден изменил свою тактику, подчеркнуто вежливо встал. - Обычно он сюда приходит рано или поздно. И сегодня, наверное, придет. Я передам, что вы искали его, когда он появится.
- Он обещал привезти мне кое-что, - сказала госпожа Холмс. До этого все старшины казались ей безжизненными марионетками в спектаклях, которые ставил муж. Этот был другой. И он явно смущал ее. - Я полагала, что он оставит покупки здесь, - добавила она.
- Что же делать, мадам, - вежливо сказал Уорден, думая, что она поняла смысл его широкой улыбки. - Мы можем заглянуть в канцелярию, может быть, ваши покупки там. Возможно, ваш муж и заходил в канцелярию, пока я был па складе.
Она последовала за ним, хотя только недавно вышла из канцелярии.
- Здесь ничего пет, - сказал Уорден, как бы удивляясь.
- Интересно, где же он сам? - раздраженно сказала она. При упоминании о муже по ее лбу пробегали морщины.
Уорден умышленно не спешил с ответом, а потом, точно рассчитав момент, сказал:
- Мадам, насколько я знаю капитана, он сейчас уже в клубе, потягивает коктейль и обсуждает с полковником Делбертом проблему найма прислуги.